-- Ты спал с ней? - прямо спросила я.
Андрей посмотрел на меня и осуждающе покачал головой.
-- Это все, о чем ты сейчас думаешь?
-- Ответь, мне надо знать, - попросила я, чувствуя, что перестаю себя контролировать.
-- Я с ней не спал, - спокойно ответил он. - Но даже если бы и спал, тебя это никак не касается.
-- Значит, тебе на меня наплевать?! - завелась я.
-- Ирка, ради Бога! - Рыкнул он. - Вот разборки - это сейчас писец, как не вовремя!
-- Да пошел ты, - буркнула я себе под нос, отставая. Последней каплей был брошенный на меня ироничный взгляд баронессы. Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. И вот тут меня первый раз прихватило.
Резко заболел живот, и я поняла - если сейчас не остановимся, случится конфуз.
-- Андрей! - Крикнула я, вновь приближаясь к нему.
-- Что еще? - обернулся он ко мне, но по выражению моего лица, видимо понял, что речь пойдет о другом. - Что с тобой?
-- Живот прихватило, - буквально простонала я, останавливаясь и соскальзывая с ящера. Белуга тоже мгновенно оказался на ногах. - Нет-нет, - выдавила я из себя, останавливая сержанта рукой. - Я туда одна пойду.
Воин было дернулся за мной, но окрик капитана остановил его.
-- Сержант, подождите.
Уже забегая в кусты, я услышала название блюда, на которое сегодня так не осторожно набросилась за обедом. Найдя подходящее место, я сорвала с себя джинсы и присела за кустик.
Едва я почувствовала облегчение, как в том месте, где остановился отряд, раздался громкий взрыв, крики и такой знакомый и страшный звук работающего "шмайссера" ...
Вадим Третьяков, Шартан, 28 изока, утро Кто людям помогает, Лишь тратит время зря, Хорошими делами Прославиться нельзя
Напевая себе под нос песенку старухи Шапокляк, я мастерил рацию. Ну, не совсем рацию, конечно, но то, что ее в этом мире могло бы заменить. Небольшое устройство, состоящее из астральных микрофона, наушника, приемника и передатчика. Все, конечно, аналоговое, работающее на строго фиксированной частоте в пределах ста-ста пятидесяти метров. Ибо сегодняшнюю операцию без связи провести будет невозможно.
Поэтому я каждому советую Все делать точно так, Как делает старуха, По кличке Шапокляк
Эта дурацкая песенка привязалась ко мне несколько часов назад, когда мы с Лидиком, грязные и мокрые лежали за огромными валунами. Вопреки моим предположениям, гранаты не остановили разъяренных моряков, а только немного задержали. Однако у нас появилось время, которое мы, конечно, использовали с пользой. А точнее, пройдя по пояс в воде в сторону мола, нам удалось укрыться от пьяной толпы за камнями, которые служили фундаментом волнореза. Вода была, откровенно говоря, совсем не теплой и мне пришлось потратить половину комплекта накопителей, чтоб мы не замерзли прямо там. К счастью, поиски морячкам быстро надоели и, подобрав двоих раненых, они двинулись обратно в кабак.
Мальчик дрых на своей кровати, завернувшись в волчью шкуру, а мне так и не удалось сегодня поспать. Активировав очередную стимуляционную схему, я вначале проверил дрон, исправил в нем несколько ошибок и запустил в первый пробный полет. А теперь, в ожидании его возвращения, мастерил средство связи.
В дверь тихонько постучали.
-- Да?
-- Доброе утро, терр, - в комнату заглянула соломенная головка Берты. - Изволите позавтракать?
-- Знаешь, Берта, приготовь лучше ванну, - попросил я. - А позавтракаем, когда Лидик проснется.
-- Хорошо, терр, - ответила Берта, продолжая стоять в дверях.
-- Что-то еще? - спросил я.
-- Да терр, - девушка помялась. - Хозяин просил передать. Тут какой-то человек вечером выспрашивал про видящего...
Я замер. Нашли, сволочи! Впрочем, удивительно, что так поздно. Ну, ванну, пожалуй, успею принять.
-- И что?
-- Мы сказали, что ничего не знаем. Но он стал приставать к посетителям. Хозяин велел передать, что рано или поздно, но кто-то что-то припомнит и расскажет.
Я вздохнул.
-- Ладно, Берта, я все понял. Через пару часов мы уйдем. Вот только ванну приму и поедим.
-- Конечно, терр, - девушка исчезла. Ладно, чего уж теперь. Пути отхода я подготовил, будем действовать по плану.
Спустя два часа я, в виде сгорбленного старика и Лидик, одетый в красивую ливрею с гербами подошли к дому, в котором проживал известный всему городу музыкант Зелиот Шартанский. Как оказалось, дом был доходным, то есть в нем просто сдавались комнаты и квартиры. Мне повезло, и я вчера снял на втором этаже прекрасную двухкомнатную квартиру "для своего отца". Музыкальный гений занимал весь третий этаж, поэтому второй оказался свободен - несмотря на то, что в Шартане любили музыку, жить под музыкантом почему-то никто не хотел. А "мой отец" был глух, поэтому с удовольствием поселится в этой чудной квартирке с отдельным выходом на соседнюю улицу.
-- Значит, еще раз повтори, что ты должен делать? - снова привязался я к Лидику, когда мы выпроводили хозяина, показавшего нам так удачно сбагренные апартаменты.
-- Да десять раз уже повторял, - заныл тот.
-- Повтори, я сказал! - рыкнул я.
-- Когда стешка с дочкой приедет, я бегу ловить экипаж. Он должен быть закрытым, с дверцами по обе стороны кареты.
-- Дальше.
-- Я велю кучеру ждать, и дам ему монету
-- Какую?
-- Два злотника, - вздохнул мальчик. - И пообещаю еще столько же, если он дождется. Скажу, что ребенок заболел и его надо отвести к видящему.
-- Дальше.
-- Убедившись, что экипаж готов, говорю это и бегу на лестницу.
-- И?
-- Жду на лестнице. Когда стешка с дочкой станут выходить, я говорю в мигруфон - "идут", бегу вниз, на улицу. За углом снимаю ливрею, прячу ее в рюкзак и иду на место.
-- Хорошо. Только не мигруфон, а микрофон.
-- Да какая разница!
Я избавился от бороды и палочки, нацепил куртку с длинными полами, надел кепку с длинным козырьком, какие здесь носили охотники. Достал из мешка маленький костяной кастет и передал Лидику.
-- Это тебе.
-- А что это? - спросил он, разглядывая довольно элегантно сделанную вещь.
-- Кастет. Работает так же как мой.
-- Вау!
-- Так, запомни. Если тебя кто-то схватит, попытается ударить или посмотрит в глаза, направляешь вот этой штукой в него и наживаешь вот сюда. Понял?