Раджере отличались тогда особой силой, а уж после того, что с ними сотворил мой отец, они и вовсе утратили свою власть.
— Но я почему-то считал, что после кошмарного происшествия в особняке у Ди больше уже не будет никаких выпадов со стороны… — Чак нервно сглотнул, — с «его» стороны.
— Думаю, «он» не особо будет вмешиваться, совсем чуть-чуть. — Карл пожал плечами. — Но это мое сугубо личное мнение.
Они поднялись, и священник еще раз взглянул на обожженное тело Ньюрота. — Что же нам теперь делать с ним?
— Да ничего. Скорее всего его быстренько подберут и отдадут на ужин древним идолам.
От этих слов Чака передернуло.
— Давайте уедем отсюда побыстрее.
По дороге к особняку Ди, до которого отсюда было рукой подать, Чак поинтересовался:
— Карл, вот вы, помнится, говорили, будто несколько раз связывались по телефону с мистером Коннерсом. А не могли бы вы вкратце пересказать мне суть ваших бесед?
— Он вышлет нам на подмогу своих охранников.
— Каким образом? Все дороги перекрыты.
— Они прибудут на вертолетах. А его люди — это не какие-нибудь первые попавшиеся ребята, каковых иные скупердяи держат на полуголодном пайке. Это тщательно подобранные парни, прошедшие службу в армии. Кто в морской пехоте, а кто и в спецвойсках.
— А Джим об этом знает?
— Нет.
— И когда же они прибудут?
— Сегодня.
* * *
— Почему же ты мне раньше не рассказал, Карх? — обиделась Ди.
Но следователь лишь покачал головой.
— Понимаешь, Ди, я не смогу находиться все время здесь с тобой. Я все объяснил твоему отцу, и он пре^- красно меня понял. Он в курсе того, что я должен сделать— ведь это моя святая обязанность. Посему он и пришлет своих людей.
— Я тоже все понимаю, Карл. А что будет делать мой отец?
— Он тоже намерен явиться к нам. Не знаю, останется ли он или сразу отправится назад, но у меня такое чувство, что он нас не бросит. У меня сложилось впечатление, что он не из робкого десятка и не привык отступать перед опасностью.
— Это ты точно заметил. Ну, а мама?
— Она уехала из страны. Отец отослал ее в Англию, ссылаясь на то, что надо устроить кое-какие матримониальные дела на островах. И, кстати, можешь не волноваться о том, где размещать ребят. Они…
Но Ди резко взмахнула рукой, останавливая его:
— Карл, я знаю их и видела, как они работают — Она скорчила гримаску, удивившись своему раздражению. — Если они прибудут с наступлением сумерек, то к полуночи здесь уже будет полная засада, как на войне. — Девушка с тревогой посмотрела в сторону леса»— А что же будет с животными? Они-то ведь уже заняли эти позиции.
— Не знаю. Хотя ведь наши новые союзники тоже будут сражаться со всеми, кто присоединился к Сатане, будь то звери или люди, или другая нечисть. Скоро мы сами вое увидим.
— А твои планы?
— Ты не против, если я еще на некоторое время одолжу твой автомобиль?
— Ну, конечно же, нет. Пользуйся им, сколько влезет.
— Я вернусь, когда стемнеет, и прослежу, чтобы с вертолетами было все в порядке.
Ди приподнялась на цыпочки и, чмокнув Карла в щеку, нежно прижалась к нему.
— Карл, когда все это будет позади…
— Тогда и поговорим, Ди. Когда действительно все будет позади. Не надо пока строить никаких радужных планов. Я не уверен, что у меня впереди светлое будущее. То есть не на сто процентов.
Ди рассерженно отпрянула от своего защитника и зашагала к веранде. А потом, не оборачиваясь, произнесла:
— Послушай, Карл, может быть, Господь Бог надоумил тебя стать в ряды его воинства?
— В каком-то смысле ты права.
Девушка резко повернулась к следователю:
— А почему именно тебя, Карл?
— Не знаю. Может, потому, что я не принадлежу ни к какой религиозной секте. А, может, я просто молод и понимаю, что как ни стремится молодежь экспериментировать и противиться нынешним порядкам, все же через некоторое время большинство этих юношей и девушек встают на путь истинный и возвращаются к Богу. Может быть, и потому, что я достаточно хладнокровен, чтобы убивать и не мучиться впоследствии от угрызений совести и настолько сострадателен, что знаю, где надо остановиться. Или же потому, что я…
— Черт побери, Карл, я не намерена выслушивать тут твои проповеди! — разозлилась Ди. — Валяй, делай что хочешь! Посвящай свою жизнь жалкой кучке людей, которые плевать на тебя хотели! Валяй, я не стану тебя задерживать. Дуракам закон не писан.
Девушка поднялась на крыльцо и захлопнула за собой дверь.
Карл начал загружать в «ягуар» все необходимое. Ему помогал Чак. Они работали молча, и Чак ни словом не обмолвился о внезапной вспышке раздражения у Ди.
Перед самым отъездом Ди все-таки вышла на порог и, подбоченясь, встала там, глядя на Карла.
Он помахал ей.
Девушка ничего не ответила и вернулась в дом.
— Да У®, как говорится, «фурия в аду…»[7] — продекламировал Карл, садясь в машину.
Из леса послышался зловещий хохот, и в тот же миг небо осветилось ярчайшей вспышкой молнии. Внезапно смех «ТЖ, прерванный завыванием волков.
* * *
Джим окинул внимательным взглядом своих помощников. В комнате не хватало лишь Карла и Чака. Джиму позвонила жена священника и сообщила о намерениях своего мужа. Джим до сих пор считал, что отец Винсент совершает величайшую ошибку, отправляясь вместе с Карлом, но в конце концов, это ведь его личное дело.
Покосившись на братьев Стинсонов, Джим тяжело вздохнул. Он только надеялся, что за всю историю полиции в ее рядах больше никогда не появится такого странного и нелепого отряда Поэтому Джим лишь покачал головой. Оставалось уповать на Господа Бога, чтобы эти новоиспеченные защитнички, выполняя задание, не напортачили бы чего.
Санни, Жаба, Бубба и Кит выглядели как разбойники с большой дороги. Стинсоны словно готовились совершить злодейский налет в составе какой-то сумасшедшей банды. У каждого из-за пояса торчало по три пистолета самых разных калибров, и все однозарядные. Братья имели еще и по винтовке. С головы до ног Стинсоны были обмотаны пулеметными лентами и обвешаны патронташами. Вдобавок ко всему им удалось раздобыть где-то и пулемет.
Не отставал от них и пастор Спеед. Теперь он походил на бравого генерала. Да и оружие исповедника было ему под стать — просто уникальное — пара пистолетов 45-го калибра с инкрустированными перламутром рукоятками. Пастор невзначай заглянул в комнатку, где лежало оружие, и заметил там пулемет, хранившийся еще со времен Второй мировой войны. Проповедник тут же выклянчил его у