семисвечник, который у иерусалимских иудеев в 70 г. н. э. похитил Тит{423}. Среди пленных был облаченный в пурпур король вандалов, Гелимер, со всей своей семьей. Еле-еле пробираясь сквозь глумящуюся толпу и завидев над ипподромом порфироносного Юстиниана, великий король варваров якобы все бормотал под нос слова еврейской Библии: «Суета сует и всякая суета»{424}.
Вот и еще один солдат плебейского происхождения со своей спутницей Антониной (девочкой по вызову и шпионкой в одном лице) прошествовал на стадион и чествовал там крестьянина и его супругу легкого поведения, которые наслаждались последней победой Рима. Этот эпизод увековечен в мозаике над входом в Большой императорский дворец. А когда Юстиниан умер, хоронили его в покрове, рассказывающем целую историю: ликующий император, окруженный плодами победы и божественными дарами, попирает ногой склонившегося могущественного короля вандалов.
Но история Велизария на этом не заканчивается. Его подзуживали, и он попытался вытеснить из Италии остготов. В 535 г. он захватил Рим, который впоследствии не раз переходил из рук в руки. Сицилия пала, но, чтобы лишить готов контроля над материковыми землями, пришлось воевать еще 20 лет. На протяжении четырех лет власть в Риме сменялась четыре же раза: в 546 г. его взяли остготы, в 547-м город завоевали византийцы, а в 550-м – снова готы. В 552 г. полководец Юстиниана, евнух армянского происхождения Нарсес опять вошел в Рим{425}. Возможно, что базилику Санти-Апостоли (храм Двенадцати Святых Апостолов Христа) возвели именно в честь возвращения города{426}.
После каждой победы на улицах Константинополя проводились торжества. Распространенное представление о византийцах как о коварных и суеверных гедонистах не имеет под собой никаких оснований. Это – праздное заблуждение, и его опровергают сложные международные отношения, которые приходилось поддерживать византийцам: с державами на территории нынешних Эфиопии, Эритреи, Йемена, Кавказа, центральных земель берберов, а также – с формирующимися государствами славян к северу от Дуная и, разумеется, вандалов в Африке. В начале VI в. гражданам Константинополя и подчиненных ему земель пришлось разрабатывать стратегию борьбы с набегами персов в Армению. На Кавказе консулу Юстину удалось обеспечить преданность Лазского царства и Иберии. На верность Византию присягнуло также Аксумское царство (на территории современной Эфиопии и Эритреи) после того, как византийцы предложили помочь справиться с царством Химьяр (исповедовавшим монотеистический иудаизм) в Йемене.
Однако на этом уровне международное взаимодействие осложнялось. В нынешнем грузинском селе Гонио, в двух шагах от турецкой границы и веселого порта Батуми, в красивой, но рассыпающейся римской крепости из серого камня, куда сейчас любят приезжать влюбленные парочки, развернулись решительные военные действия. Юстиниану пришлось воевать с персидской династией Сасанидов, которые правили большей частью Среднего Востока до самого Каспийского моря. В течение еще двух десятилетий Сасаниды вторгались в Армению и совершали набеги на Кавказ. Здесь, в Гонио, в мощной римской крепости, позади которой стоят покрытые лесами горы, впереди расстилается Черное море, а вдали раскинулись манящие просторы западного мира, становится ясно, почему Юстиниан решительно намеревался упорно удерживать восточные державы на востоке.
По-видимому, влияние Феодоры лишь усугубило ситуацию. Из безапелляционной записки одного персидского чиновника, следует что персов шокировало такое самомнение у женщины: «…Ни одна держава, достойная называться таковой, не может иметь правителем женщину», не в последнюю очередь потому, что «ей никогда не удовлетворить свою похоть». И заметьте, эта оценка дошла до нас благодаря любителю скабрезностей, Прокопию. Феодорина дерзость, пожалуй, дорого обошлась Юстиниану – его «вечный мир» с империей Сасанидов, заключенный в 532 г., стоил 11 000 фунтов золотом. А через несколько лет персидский царь нарушил этот мир на золотистых лугах в том краю, где кончается Анатолия и начинаются земли Ирана и Ирака. Сражения и переговоры продолжались до 562 г. Тогда персы оставили захваченные земли, а римлянам, покупая мир, пришлось выплачивать ежегодную дань в размере 30 тысяч солидов[12].
«Вечный мир» с Персией закончился кавказской заварушкой, а в начале 540-х годов Дунай перешли славянские племена. Кочевым аварам платили из константинопольской казны за сохранение верности и помощь против потрясающих копьями славян, лангобардов и гепидов{427}. Выходило, что сохранять все расширяющиеся просторы Византийской империи без постоянной армии – дело страшно недешевое.
И тут Константинополю пришлось столкнуться не только с делами рук человеческих, а еще и со стихией.
Стамбул окружен рядом тектонических разломов. Особенно высокая активность наблюдалась в североанатолийской зоне разломов. С геологической точки зрения землетрясения и цунами – характерные особенности этой местности. Со 120 г. н. э. до наших дней район Средиземного моря испытал 30 цунами. За последние три тысячелетия на нынешнее турецкое побережье обрушивалось более 90. С 2008 г. ученые исследовали отложения в константинопольской гавани Феодосия, и оказалось, что в эпоху так называемого Золотого века город пережил целый ряд особенно страшных цунами и землетрясений (в январе 447 г., в сентябре 447 и 480 гг. и в августе 553 г.). В конце 557 г., а потом в 558 г. мощные землетрясения вновь разрушили стены Константинополя, так что в 559 г. в город смогли войти кутригуры. Обрушившиеся на город волны достигали более 6 м в высоту, покрывая берег почти на 200 м. В знак сочувствия горю своих подданных Юстиниан 40 дней не носил короны{428}.
Помните, как после восстания Юстиниан велел поэту-пропагандисту Роману сочинить kontakion «О землетрясениях и пожарах»? В стихотворении утверждалось, что все несчастья города – наказание Господне. Глупо было бы не заметить очевидных горожанам знаков. На Константинополь и правда обрушилась зловещая, неведомая сила – она, казалось, исходила из самого сердца Земли.
Во время недавних раскопок в Еникапах в почве обнаружены слои хаотично перемешанных останков: странное смешение керамики, костей лошадей и верблюдов, ракушек, осколков мрамора, деревьев, обломки кораблей и грузов. Все это – воплощение ужаса порушенных жизней, мыслей и верований{429}. Обнаруженные в гавани Феодосия корабли, почти мгновенно разбившиеся о нечто твердое и сохранившиеся под слоем ила и песка, почти наверняка стали жертвами этих поражающих воображение цунами{430}. Кроме того, об этом кошмаре наяву мы узнаем из исторических документов: «море взбушевалось и обрушилось туда, где прежде была суша, поглотив ее и разрушив несколько зданий»{431}.
Согласно традиционному летоисчислению мир, который был сотворен где-то в 5500 г. до н. э., приближался к концу света. И действительно, казалось, все идет кувырком. Говорили, что землетрясение в Антиохии унесло около 300 000 жизней, хотя эта цифра почти наверняка завышена{432}. По всему региону погибало невиданное число людей.