Грэг и Синди поделились со мной своей идеей создать фонд по-настоящему демократического, устойчивого развития с реальным участием народа Мали. Он сосредоточит свои усилия на выращивании экологически чистых сельскохозяйственных продуктов, развитии агрокооперативов и создании условий для справедливой торговли. Они, однако, оговорились, что это станет возможным только при реальном сотрудничестве с простыми малийцами, основанном на глубоком уважении народного опыта и мудрости.
«Такая организация будет платить африканским преподавателям за обучение их сограждан, — подчеркнула Синди. — Средний доход малийца составляет 400 долларов в год. Мы с Грэгом уже подсчитали, что на деньги, эквивалентные расходам на подготовку, обучение, приезд в страну, оплату медицинской страховки и содержание одного добровольца Корпуса мира, мы смогли бы оплачивать труд десятка малийцев, причем вполне сносно по их стандартам. А ведь толку от них будет гораздо больше».
Потом мы еще много говорили о том, как важно различать неправительственные организации, которые служат сохранению в неприкосновенности существующей системы, и те, что преданы идее изменить ее. «В целом честные организации всегда работают непосредственно с местными жителями, — сказал Грэг. — Они говорят на их языке и живут в тех же условиях и на те же деньги, что и самые бедные из них».
В ответ на это я заметил, что самые лучшие неправительственные организации — включая и те, о которых пойдет речь в следующей части, — посвящают себя тому, чтобы заставить корпорации проявлять социальную ответственность путем изменения их внутренних правил и порядка работы. А нам, всем остальным, эти организации помогают понять подоплеку и глубинные последствия нашего жизненного уклада и напоминают о том, что каждый из нас в повседневной жизни обязан предпринимать позитивные действия.
Мы пришли к выводу, что пока «плохие» неправительственные организации служат империи, «хорошие» делают все возможное, чтобы улучшить мир, который нужно передать будущим поколениям.
52
Решено: пора изменить мир к лучшему
В любом рассказе о том, что происходит в Африке, всегда присутствуют обман и ложь. В любом ее уголке, от Египта и Мали до атолла Диего-Гарсия, ключевыми элементами имперской политики были и остаются манипуляции, грязные уловки и отрицание очевидного.
Эта империя еще безжалостнее, чем ее исторические предшественницы. Она уже поработила больше народов, чем какая-либо другая, и своей политикой и действиями уничтожила больше жизней, чем другие имперские режимы, существовавшие в Риме, Испании, Португалии, Франции, Великобритании, Голландии, и даже больше, чем одиозные диктаторские режимы Адольфа Гитлера и Иосифа Сталина. Но львиная доля ее преступлений, надежно задрапированная цветистой риторикой, остается сокрытой от глаз общественности.
В этом заговоре лжи активно участвуют наши образовательная система и СМИ. И пока на примере Азии мы постигаем, чем могут обернуться изъяны политики Всемирного банка и МВФ, Латинская Америка указывает дорогу к демократии, а Ближний Восток раскрывает всю глубину провала политики неоколониализма, Африка пытается преподать нам, пожалуй, самый важный урок.
Устремляя взоры на запад, в сторону Америки, Африка, сложив рупором руки — как раз там, где река Нигер несет свои воды в Гвинейский залив, — взывает: узнайте, что творится здесь! Примите наш сигнал бедствия, проявите отзывчивость! Начните действовать!
Африка, как мне кажется, — самая подходящая тема, чтобы завершить ею часть книги, посвященную рассказу об истории современной империи, и перекинуть мостик к заключительной части, где мы обсудим планы, которые помогут изменить создавшееся неприемлемое положение вещей. Африка более других регионов мира нуждается в неотложных действиях. Ее можно уподобить пресловутой дохлой канарейке в шахте[55].
Эта самая шахта — не что иное, как смертельная ловушка. Нам надо выбраться из нее, спасти себя и проложить нашим детям дорогу в мир, который будет устойчивым и стабильным. Для этого мы должны прислушаться к Африке. Это не просто наша обязанность, это категорический императив — раскрыть уши, раскрыть сердца, чтобы услышать мольбы о помощи, доносящиеся с того берега Атлантики:
«Вы живете на маленькой планете, в крохотном тесном сообществе. Помогите мне спасти моих детей, и тем самым вы спасете ваших; они очень похожи, наши дети, ведь все мы — одна семья».
Обирать малийских крестьян, чтобы за их счет обогащались фермеры Индианы, — больше у вас, граждане, не получится, говорит нам Африка. Когда-то этот номер у вас прошел, но времена «национальных интересов» безвозвратно канули в Лету.
Теперь пришло другое время, когда основой процветания будущих поколений стали «глобальные интересы» — интересы всего человечества, в сущности, даже всего сообщества живых существ на этой планете. Все мы — единая семья, и место обитания у нас общее, наша планета.
В нашей семье нет места таким, как Иди Амин, этот «палач Уганды», ангольский диктатор Савимби, конголезские правители Мобуту и Кабила, нигерийские Абача и Обасанджо или либериец Доу, — точно так же, как в ней не было места Адольфу Гитлеру. Мы не желаем больше мириться с утечкой нефти в Нигерии точно так же, как мы выступаем против этого в Калифорнии.
А кто сказал, что рабы в современном Судане — это не так постыдно, как рабы на плантациях Вирджинии два века назад? Подобные идеи постепенно распространяются по всему миру. Осенью 2006 года на всех линиях нью-йоркской подземки появились вот такие плакаты.
![]()
На плакате Милтона Глейзера написано: Дарфур. Сегодня здесь убито 500 человек, и это происходит ежедневно.
В Африке, как в капле воды, отражаются все наши нерешенные проблемы. Она остается последним форпостом беззастенчивой эксплуатации, и этой сомнительной честью обязана тому, что мы позволили себе впасть в ступор самообмана.
Мы, как наживку, заглатываем потоками изливающуюся с телеэкранов рекламу дешевых бриллиантов и дешевого золота. Мы гордимся, что компьютеры и мобильные телефоны становятся все дешевле. Мы бездумно расходуем бензин, а потом жалуемся, что все дорожает. Мы безмятежно смотрим на измученные лица шахтеров, которые добывают для нас золото и алмазы; нас не трогают дети, отравленные вредными испарениями от разлившейся нефти. Мы продолжаем жаждать материальных благ, а покров меркантилизма надежно защищает нас от нашей совести.
Только мы забываем, что это пагубная страсть перейдет по наследству к нашим детям. Им и никому другому придется избавлять от нее человечество. Именно им придется излечивать ужасные язвы, которые мы оставляем после себя.
Африка взывает к нам, моля о помощи.
Настало время покончить с бездействием. К счастью, в нашем распоряжении есть все инструменты для того, чтобы изменить тот мир, который мы создали. Все вместе мы встряхнем его, как ковер, залатаем дыры, выметем мусор и передадим нашим детям мир, в буквальном смысле очищенный от скверны.
Часть V
Меняя мир
53
Четыре ключевых вопроса
17 октября 2006 года будильник в моем доме в западной части штата Массачусетс зазвонил чуть свет: мне надо было успеть на утренний рейс в Сан-Франциско. Там было назначено мое выступление на мероприятии по сбору средств для некоммерческой организации Rainforest Action Network, RAN. Она выступает в защиту тропических лесов и уже убедила ряд самых могущественных глобальных корпораций отказаться от политики их хищнической вырубки. Я поднялся с постели и потащился вниз, чтобы поставить воду для утреннего кофе.
Наполняя чайник, я глянул в маленькое окошко над раковиной да так и застыл, захваченный красотой начинающегося дня. Вдали над горами неспешно вставало солнце, рождая великолепный, яркий осенний день. Такие дни бывают только в Новой Англии, и ничего прекраснее этого зрелища я не видел нигде в мире.
