Читать интересную книгу Нона из Девятого дома - Тэмсин Мьюир

нет, не Дейтерос, ты совсем не в ее вкусе. Ладно, заходите уже обе, расслабься. Ты такая красивая, когда нервничаешь.

– Ну ты и сука, – сказала Корона, то ли плача, то ли смеясь.

Взгляд Ценой страданий скользнул к Ноне, а может быть, она все время на нее смотрела. Нона сидела с полным ртом воды, медленно ее согревая. Открылась и закрылась дверь, совсем рядом с местом, где раздавались голоса. Раздался узнаваемый щелчок. Ценой страданий поднесла устройство к уху. Кто-то говорил.

– Они готовы, – тихо сказала Ценой страданий Камилле, – могут стрелять.

– Нет.

– На карту поставлены наши жизни.

– Не надо, – сказала Камилла.

Голос Короны внезапно изменился, как будто у нее по-другому задвигались губы.

– Господи, нет.

Другой голос протянул:

– Не волнуйся, дорогая. Это ручной ликтор. Он не причинит тебе вреда. Он больше не сможет никому причинить вреда. Ты и твои маленькие головорезы взяли его в качестве домашнего любимца? Ладно, отвезу его папе в подарок. Если папа сможет отвлечься от своего кризиса среднего миллиарда достаточно надолго, чтобы обратить внимание на меня.

Раздался новый и удивительно знакомый голос с совершенно незнакомыми интонациями:

– Тихо.

– Хрен. Ты, может, и Святой долга, но я последние полгода была у Учителя девочкой для битья, так что пошел на хер, – возразил другой голос, – это мне в нем и нравится. Как думаешь, примем незваного гостя или что?

– Убей ее, – сказал голос, – обуза.

– Я выйду на улицу и сдамся толпе, – сказала Корона, – если хоть один волосок упадет с ее головы. И я никуда не пойду с… ним.

Протяжный голос впал в отчаяние.

– Ну и ладно. Бери ее с собой. Но он тоже идет. Это тоже не подлежит обсуждению.

– Он говорил тебе о… Харроу? Он говорил тебе о Кэм?

– Он мне все рассказал.

– Вытащи крючок из рыбки, – нетерпеливо велел новый голос, – вторая серьга. Правое ухо.

Послышалось смазанное «ой», и передача оборвалась.

Нона с облегчением и радостью поняла, что новый голос принадлежал Пирре.

21

Ценой страданий слушала еще несколько минут, а потом в порыве гнева, или грусти, или того и другого швырнула наушник на стол. Обхватила руками голову цвета мышиной шкурки.

Нона обнаружила, что у нее во рту слишком много воды, чтобы проглотить разом, и поспешно начала делать крошечные вежливые глоточки, но ее усилия ни к чему не привели. Ее горло издало звук, немного похожий на крик чайки, пытающейся ухватить целую сосиску, и это вышло очень громко. Ценой страданий положила телефон и посмотрела на Камиллу и Нону дикими глазами: примерно такое же выражение лица Нона видела у Табаско. Но это не имело значения.

– Не так быстро, – сказала Камилла, но Ноне это показалось глупым.

– Кэм, – возразила она, – нам нужно к Пирре, ты же ее слышала. Слышала?

– Я слышала, – сказала Камилла.

Дверь распахнулась. Вбежал эдемит в маске, но с неприкрытыми испуганными глазами.

– Последнюю смену вырубили и заперли в лазарете. Некроманта больше нет. Проверки провели не по порядку… тревога…

– Не оправдывайся. Иди и доложи командиру ячейки, – отрезала Ценой страданий.

Дверь снова захлопнулась. Когда они остались одни, Камилла спокойно заметила:

– Все прошло лучше, чем вы заслуживаете.

– Ты утверждаешь, что все прошло хорошо? – Ценой страданий повысила голос. – Лично мне кажется, что лейтенант Корона предала нас со скоростью и рвением, которые обычно встречаются разве что в дешевых пьесах. А я поверила… она поклялась тысячу раз… понимаешь, это она поставила снайпера. Стрелять в голову надо было не ликтору. Она велела выстрелить в себя, если ее раскроют. И я ей поверила. Я и раньше видела, как люди просили застрелить их, и глаза у них были не такие, как у нее. Она была убеждена в том, что говорит. А украсть Дейтерос у нас из-под носа… и потерять Пирру Две без шансов на возвращение… Надо было ее чипировать. А теперь тебя называют по имени. Нас предали дважды.

– Не говори так про Пирру, – разозлилась Нона, – Пирра нас не предаст.

– Дитя, твое мнение не…

– Я бы не стала ее злить, – спокойно сказала Камилла, и, к стыду Ноны, Ценой страданий заколебалась. Кэм продолжила: – Просканируй частоту. Проверьте наличие активных жучков в локации.

– Поясни, – попросила Ценой страданий после паузы. Нона подумала, что она соображает очень медленно.

– Пирра только что сказала нам, что все в порядке, – сказала она, – но я бы хотела, чтобы она забрала меня из школы вместо того, чтобы ехать в казармы, потому что тогда бы ничего этого не произошло. Слава богу, она в порядке.

Пристально посмотрев на нее, Ценой страданий взяла ресивер и набрала номер. Нона уловила несколько обрывков разговора:

– Короткие волны. Не задавать вопросов. Просто делайте.

Ноне стало неинтересно. Она повернулась к Камилле и подвинула стул, чтобы оказаться рядом с ней у стены. Камилла пошевелилась, освобождая ей место.

– Мне нехорошо. – Нона пожалела, что выпила столько воды.

– Расслабься. – Глаза Кэм вспыхнули.

– Меня бесят твои наручники. – Ноне хотелось разрыдаться.

– Ты все время это говоришь, а мне плевать. Иди сюда.

Камилла сделала то, что делала очень редко. Она крепко обхватила Нону рукой, так что Нона почувствовала, как напряжены плечо и бицепс, и притянула ее к себе. Нона пристроила голову на плечо Камиллы и обвила руками ее талию. Так они и стояли: она держала Камиллу, Кэм держала Нону. Камилла была теплой, сильной и безопасной, и у нее были приятные на ощупь кости: ямка на плече, твердая тонкая ключица.

– Долгая была неделя, – заметила Камилла.

– Да, – согласилась Нона, – я хочу пойти с тобой домой… Мне нужна Пирра. Мне нужен Паламед.

Они еще пообнимались. Потом Камилла кашлянула где-то над макушкой Ноны и спросила:

– Ты же знаешь, что у тебя была истерика? Помнишь, как нападала на охранников с обломком стула?

– Извини, пожалуйста…

– Нет, я не об этом. Очень хорошая была стойка, – Камилла говорила медленно, как будто подбирала слова, – оружие ты держала двумя руками.

– Ну мы же тренировались с мечом.

– С одноручным.

Нона немного отстранилась и посмотрела в глаза, которые принадлежали Паламеду задолго до того, как она познакомилась с кем-либо из них: лицо Камиллы, ее пристальный взгляд, успокаивающее напряжение ее тела. Нона почувствовала что-то странное. Из носа у нее потекла горячая струйка, а когда Камилла вытерла ей лицо рукавом, оказалось, что струйка ярко-алая.

– Мне нужно поговорить с Паламедом, – тихо сказала Камилла.

Прежде чем Нона успела вспомнить, что Паламед сказал то же самое, Ценой страданий так сильно ударила по столу, что Нона подпрыгнула.

– Еще один узел, – объявила она в ужасе и волнении, – у нас все еще