В конце концов, это не мое дело, и я быстро свернула с дороги. Объехав рощу по опушке, я вернулась в замок. Но эта встреча утвердила меня в мысли, что Клод действительно беспокоилась о Женевьеве. А я-то в гордыне своей считала, что главным ее мотивом была ревность из-за явного интереса графа ко мне!
Я постаралась выбросить из головы все эти тревожные мысли и сосредоточиться на работе. Я постепенно очищала роспись, и вот она передо мною — дама в изумрудах; несмотря на то, что они потеряли свой цвет, я поняла, что это изумруды по виду украшений, таких же, что и на первой восстановленной мною картине. То же лицо — та самая женщина, что была любовницей Людовика XV, и с которой началась история с изумрудами. Эта картина была очень похожа на ту, первую, но здесь она была в синем бархатном платье, а там — в красном, и на этой картине у ее ног был изображен спаниель. И весьма интригующая надпись: «Не забудь меня». Собака, казалось, лежит в стеклянном гробу, а рядом с ней изображено еще что-то. И когда я обнаружила этот фрагмент, я так разволновалась, что почти забыла свои собственные сомнения.
Рядом с собакой в стеклянном гробу лежало нечто, похожее на ключ, конец которого был украшен геральдическими лилиями.
За всем этим явно что-то скрывалось, потому что надпись, ящик, в котором находилась собака, и ключ, — если это было ключом, — не были частью более поздней росписи: эти изображения нанесены на оригинальный портрет женщины с собакой, рукою явно не слишком искушенной в живописи.
Как только граф вернется в замок, я непременно должна показать ему это.
Чем больше я думала о дополнительном фрагменте стенной росписи, тем более значительным он мне представлялся. Я старалась сосредоточиться в основном на этом — прочие мысли навевали тоску. Женевьева избегала меня. Каждый день она выезжала верхом одна, и никто ей не препятствовал. Нуну заперлась у себя в комнате, перечитывая, как мне показалось, ранние дневники в тщетной попытке вернуть к жизни те мирные дни, когда у нее была более приятная воспитанница.
Я беспокоилась за Женевьеву, вполне допуская мысль, что Клод права и в нынешней ситуации есть и моя вина.
Я вспомнила нашу первую с ней встречу, вспомнила, как она заперла меня в каменном мешке, как еще до этого она пообещала познакомить меня со своей матерью, и повела меня к ее могиле, а там объявила, что мать была убита… ее собственным отцом.
Наверное, именно эти воспоминания привели меня на кладбище де ла Таллей.
Я пошла к могиле Франсуазы, еще раз прочла ее имя на странице раскрытой мраморной книги, а потом стала искать могилу дамы с портрета. Она должна была находиться там.
Ее имени я не знала, знала лишь то, что она была графиней де ла Талль, но так как в юности она была любовницей Людовика XV, я догадалась, что дата ее смерти должна приходиться примерно на вторую половину восемнадцатого столетия. Вскоре я обнаружила могилу некоей Марии-Луизы де ла Талль, скончавшейся в 1761 году. Несомненно, это и была дама с портрета, и когда я подходила к украшенному скульптурами склепу, моя нога наткнулась на что-то. Я посмотрела вниз и не поверила собственным глазам: внизу я увидела крест, похожий на тот, что ранее обнаружила в крепостном рву. Я наклонилась и увидела обозначенную на кресте дату. И буквы. Я встала на колени и прочла: «Фидель, 1790».
То же имя! Только дата другая. Собаку похоронили во рву в 1747 году. У этой собаки было то же имя, но другая дата смерти. Этот Фидель умер, когда мятежники штурмовали замок, и молодой графине пришлось бежать, спасая не только свою жизнь, но и жизнь еще неродившегося младенца.
Несомненно, в этом была какая-то тайна! Я поняла это, стоя там. Тот, кто рисовал вокруг собаки ящик, похожий на гроб, и писал слова «Не забудь меня» на картине, пытался всем этим что-то сказать. Но что?
Итак, на кладбище я наткнулась на вторую могилу Фиделя, и дата смерти должна означать что-то важное. Я опять опустилась на колени и стала внимательно рассматривать крест. Под именем Фиделя и датой были начертаны еще какие-то слова.
«Не забудь»… разобрала я, и сердце мое заколотилось от волнения, поскольку надпись была такой же, как и на картине.
«Не забудь меня». Что это могло значить?
Только в одном я была уверена: я буду продолжать поиски, потому что я уже поняла, что это место не было могилой, в которой любящая хозяйка похоронила свою собаку. Могила собаки была одна — та, что во рву. Кто-то, живший в тысяча семьсот девяностом году — том роковом и знаменательном для всех французов году — пытался послать весточку в будущее.
Это была трудная загадка и я твердо решила ее разгадать.
Я поднялась на ноги и пошла с кладбища через рощицу к садам. Там был сарайчик, где хранился садовый инвентарь, я нашла в нем лопату и вернулась на кладбище.
Когда я опять проходила через рощицу, у меня возникло неприятное чувство, что за мной следят. Я остановилась. Вокруг царила тишина, только птица, пролетая над моей головой, задела ветви деревьев.
— Здесь кто-нибудь есть? — позвала я.
Ответа не последовало. Какая же я глупая. Просто нервы сдают. Копаюсь в прошлом, и от этого разыгрывается воображение. Сильно же я изменилась с тех пор, как приехала в замок. Когда-то я была здравомыслящей девушкой. А теперь способна на самый безумный поступок…
Что обо мне подумают, если увидят, что я собираюсь копаться на кладбище?
Тогда мне придется объясняться. Но мне этого вовсе не хотелось. Я собиралась представить результаты моего замечательного открытия графу. Дойдя до креста, я опасливо огляделась. Никого поблизости не было, но для того, кто мог красться за мной через рощу, не представило бы труда спрятаться в одном из склепов.
Я начала копать.
Шкатулка была совсем близко от поверхности, и я сразу увидела, что она недостаточно велика, чтобы содержать останки собаки. Я подняла ее и стерла с нее грязь. Шкатулка была металлическая, и на ней были написаны те же слова, что и на кресте. «1790. Не забудь тех, кто был забыт».
Открыть коробочку было трудно — она заржавела. Но вскоре мои усилия увенчались успехом, и то, что находилось внутри, соответствовало моим ожиданиям.
Я догадалась, что на настенной росписи я открыла послание, намеренно оставленное там. Потому что здесь, в этой шкатулке, находился ключ, изображенный на картине рядом с собакой. На одном его конце были геральдические лилии.
Теперь оставалось найти замок к этому ключу, и тогда я узнаю, что хотел сказать тот, кто оставил это послание. Это была ниточка, тянущаяся в прошлое — самое замечательное открытие, которое когда-либо сделали я или мой отец. Я просто жаждала поведать о нем кому-нибудь. Не кому-нибудь, конечно… а графу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});