Не со дна ли морского
Ты пришла к нам сюда?
Я такой красоты
Не видал никогда.
Перевел Н. Гребнев
На одном собрании я услышал такой разговор:
- Что это мы все море да горы, горы да море? У нас есть другие горы и моря, о которых надо говорить. У нас есть море лезгинских садов, море скота, горы шерсти.
Но правильно говорится: "Не пой сам все три песни, одну оставь нам. Не делай сам все три намаза, один оставь нам".
Я рассказал о двух главных частях, из которых состоит Дагестан. А третья часть - все остальное. Разве мало можно сказать о дорогах и реках, о деревьях и травах! Целой жизни не хватит, чтобы рассказать обо всем.
Так и с песнями. В мире есть только три песни: первая - песня матери, вторая - песня матери, а третья песня - все остальные песни.
Горцы приглашают к себе в гости, говоря: "Приезжайте к нам. Наши горы, наше море и наши сердца принадлежат вам. У нас земля - земля, дом - дом, конь - конь, человек - человек. И ничего третьего нет между ними".
ЧЕЛОВЕК
Человек и свобода на аварском языке называются одним и тем же словом. "Узден" - человек, "узденлъи" - свобода, поэтому, когда имеется в виду человек - "узден", имеется в виду, что он свободный - "узденлъи".
Надпись на могильной плите:
Он мудрецом не слыл
И храбрецом не слыл,
Но поклонись ему:
Он человеком был.
Перевел Н. Гребнев
Надпись на кинжале:
Ну кто бы там ни встретился в пути,
Идя с враждой навстречу иль с приветом,
Он человек такой же, как и ты,
Нося кинжал, не забывай об этом.
Когда горец после долгого отсутствия вернулся на родину, его спросили:
- Ну как там, что за земля, какие порядки?
- Там живут люди, - ответил горец.
Когда Хаджи-Мурат был в ссоре с Шамилем, некоторые люди стали, желая угодить наибу, хулить Шамиля. Остановив их суровым жестом, Хаджи-Мурат сказал:
- Не смейте так говорить. Он - человек, а нашу распрю мы сумеем уладить сами.
Хотя Хаджи-Мурат и ушел от него, но во время последней битвы на горе Гуниб, вспоминая отвагу и храбрость своего наиба, Шамиль сказал:
- Таких людей больше нет. Он был человеком.
Много веков прожили горцы в горах, всегда они испытывали нужду в человеке. Нужен человек. Без человека никак нельзя. Горец клянется: человеком родился - человеком умру!
Правило горцев: продай поле и дом, потеряй все имущество, но не продавай и не теряй в себе человека.
Проклятие горцев: пусть не будет в вашем роду ни человека, ни коня.
Когда начинают рассказывать о недостойном, мелком, подлом, горцы обрывают рассказ:
- Не тратьте на него слов. Он же не человек.
Когда начинают рассказывать о каком-нибудь промахе, проступке, недостатке, горцы обрывают рассказ:
- Он человек, и этот проступок ему можно простить.
Об ауле, в котором нет порядка, об ауле тесном, неряшливом, склочном, непутевом говорят:
- Человека там нет.
Об ауле, в котором порядок и мир, говорят:
- Там есть человек.
Человек - первая необходимость, драгоценность и великое чудо. Откуда появился человек в Дагестане, как возник, где начало, где корень своеобразного племени горцев? Много об этом существует рассказов, сказок, легенд. Одну из них я слышал в детстве.
На земле уже водились разные звери и птицы, и были на земле их следы. Но не было следа человека, слышались разные голоса, но не слышно было человеческого голоса. Земля без человека походила на рот без языка, на грудь без сердца.
В небе над этой землей летали орлы, сильные и отважные птицы. В тот день, о котором идет речь, шел такой снег, словно ощипали всех птиц на свете и перья их пустили по ветру. Небо закрыло тучами, землю закрыло снегом, все смешалось, и нельзя было понять, где земля, а где небо. В это время возвращался к своему гнезду орел, у которого крылья были подобны саблям, а клюв подобен кинжалу.
Он ли забыл о высоте, высота ли забыла о нем, но только со всего лета он врезался в твердую скалу. Аварцы говорят, что это произошло на горе Гуниб, лакцы - что это было на горе Турчидаг, лезгины уверяют, что все случилось на Шахдаге. Но где бы то ни случилось, скала есть скала, а орел есть орел. Недаром же говорят:
"Швырни камень в птицу - птица умрет, швырни птицу в камень - птица умрет".
Не первый орел упал, наверное, на скалу и разбился. Но этот, у которого крылья были подобны саблям, а клюв подобен кинжалу, разбился не до смерти. Крылья переломались, но сердце билось, уцелел острый клюв, уцелели железные когти. Пришлось ему бороться за свою жизнь. Трудно без крыльев добывать пищу, трудно без крыльев отбиваться от врагов. С каждым днем с камня на камень, со скалы на скалу забирался он все выше и выше, на скалу, на которой любил, бывало, сидеть, оглядывая окрестные горы.
Трудно было без крыльев добывать пищу, обороняться, подниматься на высоту, строить гнездо. Во время всех этих трудных дел мышцы орла изменились, стал меняться и внешний облик. И когда гнездо было построено, оно оказалось саклей, сам бескрылый орел оказался горцем.
И встал он на ноги, и вместо сломанных крыльев у него выросли руки, одна половина клюва превратилась в обыкновенный, большой, правда, нос, а вторая половина в кинжал, висящий у горца на поясе. Только сердце не изменилось, оно осталось прежним, орлиным сердцем.
- Видишь, сынок, - добавляла мать, заканчивая рассказ, - как трудно пришлось орлу, пока он не превратился в горца. Ты это должен ценить.
Не знаю, так ли все это было, но неоспоримо одно: среди пернатых горцам дороже всех орел. Хорошего, храброго человека зовут орлом. Родился сын - отец возглашает: у меня родился орел. Дочь возвратится откуда-нибудь домой быстро и проворно, мать говорит: прилетела моя орлица.
Во время Отечественной войны о героях Дагестана была написана книга, называлась она "Горные орлы".
На дверях старинных домов, на колыбелях, на кинжалах часто встречается чеканка и строгий облик орла.
Правда, есть и другие легенды.
Когда думают о превратностях судьбы в этом мире, когда отцы вспоминают погибших вдалеке от родины сыновей или когда сыновья вспоминают погибших отцов, считают, что не горец произошел от орла, но орлы от горцев.
- Парящие над реками и скатами,
Откуда вы, орлы? Каких кровей?
- Погибло много ваших сыновей,
А мы - сердца их, ставшие крылатыми!
- Мерцающие между зодиаками,
Кто вы, светила в небесах ночных?
- Немало горцев пало молодых.
Мы - очи тех, кем павшие оплаканы.
Перевел Н. Гребнев
Вот почему дагестанцы всегда смотрят в небо с любовью, с надеждой. Так же смотрят они на пролетающих и улетающих птиц. Любят горцы синее небо!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});