Я сходил к своей лёжке и притащил оттуда рюкзак, обратно в город поеду на своей машине, пусть всё сразу при мне будет, после чего отогнал грузовик в сторону от остальной техники, заодно проверяя, насколько сложно им управлять. Да, сразу можно сказать, совсем не легковушка, но и не как технические "чудеса" отечественного автопрома с которым я имел знакомство. Ничего не имею против советских и российских автомобилей, особенно в плане их ремонта, но немцы реально лучше машины делают. Перекинувшись парой слов с Джеком, залез в кабину с непривычки сильно захлопнув дверь. Сняв с раны на руке пластырь и обработав её дезинфицирующим раствором, я наложил на неё антисептическую прокладку, а затем правильно перевязав бинтом, завалился спать, в ночное дежурство меня не включили.
Семнадцатый день
Проснулся я ещё затемно, утро ещё только обозначилось едва розовеющим горизонтом на востоке. Чувствовал я себя вполне хорошо, если не считать немного болевших мышц от таскания всяких железок и слегка чешущейся раны на руке. Настроение было бодрым, и сильно хотелось чего-то пожрать. Наскоро зажевав сухой паёк, и запив его остывшем кофе из термоса, я выбрался наружу. Я был далеко не единственной ранней пташкой, скорее я встал одним из последних. Впрочем, не исключено, что кто-то просто до сих пор даже не ложился спать. Бойцы Джека активно сворачивали лагерь, забрасывая свёрнутые палатки в грузовики. Лежащих в разных местах трупов уже не было, их рядком выложили в стороне от лагеря, освободив их от всей приличной одежды, даже ботинки сняли. Облегчившись в сторонке от своего грузовика, я пошел искать себе дело, ибо мой организм требовал активной деятельности. Однако моя помощь никому не требовалась, бойцы мягко послали меня искать Джека на холмы, куда он ушел вместе со Смитом полчаса назад. Не долго думая на тему, что можно просто попробовать связаться с ними по радио, а также о том как я их там буду искать, когда ещё ничего не видно без ноктовизора, я распаковал тепловизионный прицел и закрепил его на свой АЕК. Тяжелая получилась бандура, но ходить без оружия тут крайне не рекомендуется. Немного посмотрев в прицел по сторонам, я отправился на ближайший холм, в сторону которого меня направили. Поднявшись на его вершину, я снова осмотрел окрестности в прицел, выискивая тепловые засветки где-то рядом. Однако помимо тех людей, что были чётко видны в лагере, больше никого не было видно, разве что мелкие засветки от какого-то зверья где-то вдалеке на пределе захвата моего прицела. Я постоял ещё некоторое время, оглядывая окрестности, постепенно обследуя дальние дистанции, медленно перемещая прицел. На вершине соседнего холма я таки заметил двоих человек, которые двигались в сторону лагеря. Это, видимо, как раз и были те двое, кого я искал, вот только послали меня совсем в другую сторону, не иначе как специально, ладно, хоть прогулялся немного. Постояв ещё минут десять, я двинулся обратно в лагерь. Пока я ходил туда-сюда, окончательно рассвело, но было ещё довольно прохладно.
— Как жизнь, дружище? — Смит хлопнул меня рукой по спине, когда я встретил его внизу, после чего мы крепко обнялись.
— Думаю, что буду иногда скучать по всяким приключениям, когда я, наконец, уеду от вас всех куда подальше, — в моём голосе было полно сарказма.
— Неужели мы тебе так сильно не нравимся, а? — Смит решил подколоть меня по своему обычаю, — мы же очень хорошие мальчики…
— Мне вообще-то дамы нравятся, а не всякие грязные мужики с суточной небритостью, — вернул я ему его подколку.
— Ради такого красавца как ты, Алекс, я прямо сейчас пойду чиститься и бриться, — Смит широко улыбался глядя на меня, как на капризную, но красивую женщину.
— Всё равно я тебя любить не буду, у меня совсем не та ориентация, — отрезал я.
Мы дружно засмеялись над этой совсем не смешной с виду шуткой. Просто настроение у нас было слишком хорошее.
— Ладно, Алекс, там с тобой хотел поговорить Джек, мы скоро уже выдвигаться будем, так что поторопись.
— Ты хотел меня видеть? — я поздоровался с Джеком примерно так же, как только что здоровался со Смитом.
— Да, хотел. Я вчера говорил тебе про возможные проблемы с девочкой, короче, я оказался прав. Машину её родителей, не вовремя оказавшихся вчера на дороге, и ставших ненужными свидетелями, обстреляли бандиты. Отец погиб сразу, а её и мать прихватили для "развлечений". Мать попыталась оказать сопротивление, у неё в одежде был спрятан небольшой нож, который не нашли сразу… итог вполне понятен. И ведь родители совсем не новички, здесь уже пару лет жили, однако оказать сопротивление или погибнуть в бою просто не успели, слишком быстро их повязали. Да и без конвоя шли, что вообще-то тут совсем не рекомендуется, срочное дело у них там какое-то было. Вот и "успели", однако. Других родственников у девочки здесь нет, так что теперь она будет числиться за тобой, если ты не против. Более того, она сама хочет видеть в качестве опекуна именно тебя, спрашивала, кто пристрелил её мучителя. Я честно рассказал кто, и она даже немного обрадовалась, чем-то ты ей успел понравился за то время, что вы общались, если можно так сказать. Сегодня тебе потребуется оформить все необходимые документы на опекунство, это можно совместить с походом в банк, до вечера надо управиться с делами.
— Хорошо, я уже вчера согласился с таким вариантом, так что с моей стороны проблем не будет. С остальными бандитами, оставшимися у дороги мы что-то делать будем? Я вроде как могу ещё немного пострелять, если очень надо… — как-то для меня самого такая постановка вопроса казалась вполне естественной, впрочем, сейчас я далеко не полностью отдавал себе отчёт, думая в это время о девочке и о том, что мне дальше с ней делать.
— Без нас с ними расправятся, все кто надо уже в курсе. Другим хорошим людям тоже стоит дать возможность немного подзаработать. Короче, забирай у меня из машины своего "спасёныша", и готовься к отъезду, через полчаса тронемся в путь.
— Кстати, а где вы на все трофейные машины водителей найдёте?
— Сейчас ещё подъедут наши бойцы, так что водителей хватит. Всё, давай двигай, время не ждёт.
Я забрал девочку у Джека и пошел с ней к своему грузовику. По её лицу не было видно, чтобы она плакала, скорее наоборот. Чувствовалось, что она до сих пор всё пережитое крепко держит в себе. Впрочем, я совсем не детский психолог, чтобы здесь чем-нибудь ей помочь. Однако надо же как-то устанавливать с ней контакт…
— Я Алекс, — представился ей я. — А тебя как зовут?
— Элизабет, — она посмотрела на меня острым изучающим взглядом, словно выискивая какой-то изъян. Осмотрела перебинтованную кисть левой руки, внимательно изучила взглядом мой автомат, надолго задержавшись на нём.