(1) Не goes 'Он ходит' vs. I/You/We/They go 'Я хожу/Вы ходите/Мы ходим/Они ходят'
(2) Не has gone 'Он ушел' vs. I/You/We/They have gone 'Я ушел/Вы/Мы/Они ушли'
(3) Не is going 'Он идет' vs. You/We/They are going 'Вы идете/Мы идем/Они идут' vs. I am going 'Я иду'
(4) He/I was going 'Он/Я шел' vs. You/We/They were going 'Вы/Мы/Они шли'.
В первых двух предложениях согласование по лицу и числу действует следующим образом: если в качестве подлежащего выступает «третье лицо единственного числа» (he 'он', she 'она', it 'оно', someone 'некто' и т. д. или именная группа с существительным в единственном числе в качестве главного члена, например John 'Джон', the boy 'мальчик'), то глагол стоит в «третьем лице единственного числа»; если подлежащее не выступает в форме «третьего лица единственного числа», глагол стоит в форме, которую мы назовем «немаркированной». В (3) и (4), каждое из которых содержит элемент, традиционно называемый «глагол to be» (он здесь используется как «вспомогательный глагол»), согласование действует несколько иначе: в (3) мы снова можем отметить согласование в «третьем лице единственного числа», но также и согласование в «первом лице единственного числа» (I am), а в (4) в один согласовательный класс попадают «первое лицо единственного числа» и «третье лицо единственного числа». В «простом прошедшем времени» (например, went 'ходил', loved 'любил') согласование глагола с подлежащим не имеет места; ср. Не/I/You/We/They went 'Он/Я ходил/Вы/Мы/Они ходили' и т. д. Согласование в том виде, как оно проиллюстрировано выше, обычно отличают от управления (government или, согласно терминоупотреблению некоторых авторов, «rection»). Так, считается, что во многих языках глагол «управляет» некоторым данным падежом дополнения; ср. лат. (Ego) amo te 'Я люблю тебя', (Ego) suadeo tibi 'Я советую тебе' (Те vs. tibi, «винительный падеж» vs. «дательный падеж» управляются глаголами amo vs. suadeo, или зависят от них). В латыни, а также в русском, немецком и т. д. не только глаголы, но и предлоги могут управлять падежом зависящих от них существительных, местоимений или именных групп, например: ad urbem 'к городу' (ad «требует винительного падежа»: urbem) vs. ab urbe 'от города' (ab «требует аблатива»: urbe). Смысл таких выражений, как «требует аблатива», обсуждается более полно в § 7.4.1 и сл.
Как показывают вышеприведенные примеры, различие между согласованием и управлением заключается в том, что при согласовании два или более слова или словосочетания «изменяются» по одной и той же категории (например, по числу или лицу), тогда как при управлении главный и зависимый члены синтаксической конструкции не характеризуются одной и той же категорией: вместо этого главный член определяет соответствующую категорию (например, падеж) зависимого члена.
Мы только что сформулировали различие между согласованием и управлением традиционным способом; и само это разграничение является традиционным. В более поздних грамматических теориях соответствующее разграничение нередко основывается на предварительном признании различия между эндоцентрическими и экзоцентрическими конструкциями (ср. § 6.4.1). Например, Хоккет говорит, что управление обнаруживается «только в экзоцентрических конструкциях» (особого подтипа): латинское ad urbem является экзоцентрическим — оно отличается по дистрибуции от своих составляющих ad и urbem. Согласование, с другой стороны, «обнаруживается в эндоцентрических конструкциях, а также в случае связи, выходящей за пределы иерархической структуры (то есть структуры непосредственных составляющих), которая объединяет подлежащее с определенными предикатными атрибутами». Другими словами, согласование обнаруживается как в эндоцентрических, так и в экзоцентрических конструкциях: французская конструкция un livre intéressant 'интересная книга' является эндоцентрической, поскольку ее дистрибуция тождественна дистрибуции ufl livre; но Le livre est intéressant 'книга интересна' (где также имеет место согласование между livre и intéressant) является экзоцентрической конструкцией, так как ее дистрибуция (в той мере, в какой понятие дистрибуции релевантно для предложений; ср. § 5.2.1) отличается от дистрибуции le livre, с одной стороны, и est intéressant — с другой.
Хотя то, что говорилось в данной связи Хоккетом и другими авторами, в целом справедливо, следует отметить, что в конструкциях, обнаруживающих согласование, имеется как главный, так и зависимый член; было бы неправильно, например, утверждать (вместе с некоторыми лингвистами), что лицо и число подлежащего определяется лицом и числом глагола. Равным образом было бы неверным считать (а эта точка зрения выражается еще чаще), что ни подлежащее, ни глагол не определяют друг друга, но что как в подлежащем, так и в глаголе выражается категория, относящаяся к конструкции, членами которой они являются. Как мы увидим ниже, число и лицо представляют собой именные категории, которые, если они имеют выражение в данном языке, могут маркироваться, с помощью флексии или иным образом, в «поверхностной структуре» глагольной группы (см. § 7.2.6; 7.3.1). Это понимание имплицитно содержится в традиционной формулировке: «глагол согласуется с подлежащим в числе и лице». Ниже, при рассмотрении контекстно-связанных правил английского языка мы будем полагать, что эта точка зрения правильна. Различие между «поверхностной структурой» и «глубинной структурой» будет выяснено позднее (см. § 6.6.1). Как только мы проведем это разграничение, станет ясно, что различие между согласованием и управлением (особенно если его связывают с различием между понятиями «эндоцентричности» и «экзоцентричности»), по существу, является различием, относящимся к «поверхностной структуре».
6.5.5. КОНТЕКСТНО-СВОБОДНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ СУБЪЕКТНО-ГЛАГОЛЬНОГО СОГЛАСОВАНИЯ *
Теперь посмотрим, как можно было бы осуществить порождение некоторых простых английских предложений, обнаруживающих согласование глагола с подлежащим. Для простоты мы ограничим свое внимание предложениями с переходными глаголами в «настоящем времени», например:
(la) The dog bites the man 'Собака кусает человека'
(lb) The dog bites the men 'Собака кусает людей'
(lc) The dogs bite the man 'Собаки кусают человека'
(1d) The dogs bite the men 'Собаки кусают людей'
(2a) The chimpanzee eats the banana 'Шимпанзе ест банан' и т.д.
Примем некоторую лексическую классификацию встречающихся слов: для простоты можно рассматривать словарь как список членов терминальных классов грамматики (Т, N, V), подобный приведенному в главе 4 (см. § 4.3.2).
Рассмотрим теперь следующую контекстно-свободную грамматику:
Существуют и другие способы порождения рассматриваемых предложений посредством контекстно-свободных правил, но для целей иллюстрации достаточно данного набора правил. Предполагается, что он будет дополнен правилами фонологической реализации встречающихся в предложениях слов, обеспечивающими замену man + Ø на /man/, man + s на /men/, hit + Ø на /hit/, hit + s на /hits/ и т. д. Мимоходом можно заметить, что фонологические правила этого типа (например, hit + Ø → /hit/) нарушают одно из условий, наложенных выше на простые грамматики непосредственных составляющих — они заменяют сразу более одного символа (ср. § 6.2.11). Правила фонологической реализации должны, конечно, действовать после правил лексической субституции. В этой книге мы исходили из предположения, что правила лексической субституции лежат вне грамматической системы в собственном смысле слова.
Теперь дадим интерпретацию только что приведенным грамматическим правилам; пример предложения со структурным описанием, соответствующим данной грамматике, представлен на рис. 13.
Рис. 13. Согласование в пределах контекстно-свободной грамматики (цифры, приписанные ветвям, обозначают правила грамматики в § 6.5.5).
Выбор, предполагаемый правилом (1), отражает тот факт, что существует два независимых типа предложений, которые можно было бы назвать «предложениями единственного числа» и «предложениями множественного числа». В соответствии с этой интерпретацией грамматики The dog bites the men представляет собой «предложение единственного числа», a The children drink the milk 'Дети пьют молоко' — «предложение множественного числа». Другими словами, число определяется как категория предложения, отражающая согласование между подлежащим и глаголом. Но число также вводится в объектную именную группу посредством правила (4). Грамматика, таким образом, трактует выбор между «единственным» и «множественным числом» в позиции подлежащего как нечто совершенно иное, нежели выбор между «единственным» и «множественным числом» в позиции объекта, и абсолютно не связанное с этим последним. В ней не получает отражения тот факт, что число является категорией именных групп (строго говоря, существительных или местоимений, а не именных групп, но этим различием здесь можно пренебречь); что выбор между «единственным» и «множественным числом» для позиции подлежащего и такой же выбор для объектной позиции производится независимо один от другого и что определение числа подлежащего предшествует определению числа глагола и детерминирует это последнее в соответствии с рассмотренными выше принципами согласования (см. § 6.5.4).