Хотя то, что говорилось в данной связи Хоккетом и другими авторами, в целом справедливо, следует отметить, что в конструкциях, обнаруживающих согласование, имеется как главный, так и зависимый член; было бы неправильно, например, утверждать (вместе с некоторыми лингвистами), что лицо и число подлежащего определяется лицом и числом глагола. Равным образом было бы неверным считать (а эта точка зрения выражается еще чаще), что ни подлежащее, ни глагол не определяют друг друга, но что как в подлежащем, так и в глаголе выражается категория, относящаяся к конструкции, членами которой они являются. Как мы увидим ниже, число и лицо представляют собой именные категории, которые, если они имеют выражение в данном языке, могут маркироваться, с помощью флексии или иным образом, в «поверхностной структуре» глагольной группы (см. § 7.2.6; 7.3.1). Это понимание имплицитно содержится в традиционной формулировке: «глагол согласуется с подлежащим в числе и лице». Ниже, при рассмотрении контекстно-связанных правил английского языка мы будем полагать, что эта точка зрения правильна. Различие между «поверхностной структурой» и «глубинной структурой» будет выяснено позднее (см. § 6.6.1). Как только мы проведем это разграничение, станет ясно, что различие между согласованием и управлением (особенно если его связывают с различием между понятиями «эндоцентричности» и «экзоцентричности»), по существу, является различием, относящимся к «поверхностной структуре».
6.5.5. КОНТЕКСТНО-СВОБОДНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ СУБЪЕКТНО-ГЛАГОЛЬНОГО СОГЛАСОВАНИЯ *
Теперь посмотрим, как можно было бы осуществить порождение некоторых простых английских предложений, обнаруживающих согласование глагола с подлежащим. Для простоты мы ограничим свое внимание предложениями с переходными глаголами в «настоящем времени», например:
(la) The dog bites the man 'Собака кусает человека'
(lb) The dog bites the men 'Собака кусает людей'
(lc) The dogs bite the man 'Собаки кусают человека'
(1d) The dogs bite the men 'Собаки кусают людей'
(2a) The chimpanzee eats the banana 'Шимпанзе ест банан' и т.д.
Примем некоторую лексическую классификацию встречающихся слов: для простоты можно рассматривать словарь как список членов терминальных классов грамматики (Т, N, V), подобный приведенному в главе 4 (см. § 4.3.2).
Рассмотрим теперь следующую контекстно-свободную грамматику:
Существуют и другие способы порождения рассматриваемых предложений посредством контекстно-свободных правил, но для целей иллюстрации достаточно данного набора правил. Предполагается, что он будет дополнен правилами фонологической реализации встречающихся в предложениях слов, обеспечивающими замену man + Ø на /man/, man + s на /men/, hit + Ø на /hit/, hit + s на /hits/ и т. д. Мимоходом можно заметить, что фонологические правила этого типа (например, hit + Ø → /hit/) нарушают одно из условий, наложенных выше на простые грамматики непосредственных составляющих — они заменяют сразу более одного символа (ср. § 6.2.11). Правила фонологической реализации должны, конечно, действовать после правил лексической субституции. В этой книге мы исходили из предположения, что правила лексической субституции лежат вне грамматической системы в собственном смысле слова.
Теперь дадим интерпретацию только что приведенным грамматическим правилам; пример предложения со структурным описанием, соответствующим данной грамматике, представлен на рис. 13.
Рис. 13. Согласование в пределах контекстно-свободной грамматики (цифры, приписанные ветвям, обозначают правила грамматики в § 6.5.5).
Выбор, предполагаемый правилом (1), отражает тот факт, что существует два независимых типа предложений, которые можно было бы назвать «предложениями единственного числа» и «предложениями множественного числа». В соответствии с этой интерпретацией грамматики The dog bites the men представляет собой «предложение единственного числа», a The children drink the milk 'Дети пьют молоко' — «предложение множественного числа». Другими словами, число определяется как категория предложения, отражающая согласование между подлежащим и глаголом. Но число также вводится в объектную именную группу посредством правила (4). Грамматика, таким образом, трактует выбор между «единственным» и «множественным числом» в позиции подлежащего как нечто совершенно иное, нежели выбор между «единственным» и «множественным числом» в позиции объекта, и абсолютно не связанное с этим последним. В ней не получает отражения тот факт, что число является категорией именных групп (строго говоря, существительных или местоимений, а не именных групп, но этим различием здесь можно пренебречь); что выбор между «единственным» и «множественным числом» для позиции подлежащего и такой же выбор для объектной позиции производится независимо один от другого и что определение числа подлежащего предшествует определению числа глагола и детерминирует это последнее в соответствии с рассмотренными выше принципами согласования (см. § 6.5.4).
6.5.6. КОНТЕКСТНО-СВЯЗАННАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ СУБЪЕКТНО-ГЛАГОЛЬНОГО СОГЛАСОВАНИЯ
Допустим, мы хотим теперь формализовать тот факт, что число подлежащего детерминирует число глагола (в рамках грамматики непосредственных составляющих). Одним из способов сделать это мог бы быть следующий (в сущности, это способ, принятый Хомским в «Синтаксических структурах»: в силу некоторых соображений, которые мы не будем здесь обсуждать, он помещает правило, эквивалентное правилу (4) нижеследующей системы, среди трансформационных правил своей грамматики — но мы пока что обходимся без трансформационных правил):
Имеется ряд различий между этим набором правил и набором, который был дан в § 6.5.5. Этот набор короче, вместо десяти он включает лишь шесть правил. Правила (5) и (6) расчленяют именные группы «единственного и множественного числа» на три составляющие, из которых одна представляет собой артикль, другая — существительное, а третья является членом категории числа (либо «единственного», либо «множественного»). В то же время следует заметить, что остается никак не формализованным тот факт, что существительное является главным членом именной группы. Хотя многие другие недостатки разложения, приписываемого соответствующим предложениям грамматикой непосредственных составляющих, как мы увидим ниже, могут быть исправлены посредством введения трансформационных правил, дефекты, подобные только что названному (а мы полагаем, что дефекты подобного рода являются таковыми), по-видимому, требуют более существенного пересмотра предложенной формализации (см. § 7.6.8).
Сейчас, однако, нас интересует исключительно проблема контекстной связанности. Важным моментом является то, что правило (1) определяет все предложения, порождаемые данными правилами, как предложения одного и того же типа (NP + VP); правило (3) трактует число как категорию, характеризующую именную группу независимо от того, выступает ли именная группа в качестве подлежащего или дополнения; а правило (4) говорит, что число у глагола (точнее, у V; мы не будем углубляться в причины того, почему Verb 'глагол' и V разграничены в данном наборе правил) детерминируется числом предшествующей именной группы. Правило (4) является контекстно-связанным правилом вида А → В / в контексте Х + ... + Y, где символу X приписано (в данном случае) положительное «значение», а Y может быть любым (ср. § 6.5.3). (Заметим, что данное правило может быть сформулировано таким образом только в рамках системы конкатенирующих правил; ср. § 6.1.1. Согласование регулируется стоящей справа, а не слева именной группой. Поскольку именная группа, стоящая слева, выводится из NP, порождаемой правилом (1), ее следует интерпретировать, как мы увидим ниже, как подлежащее, а не как дополнение; ср. § 7.6.2.) Пока, таким образом, вышеприведенная система из шести правил правильно формализует факты согласования в английском языке (в данном, преднамеренно ограниченном классе предложений). Образец соответствующего анализа приводится на рис. 14.
Рис. 14. Согласование в пределах контекстно-связанной грамматики (цифры, приписанные ветвям, обозначают правила грамматики в § 6.5.6).
Требуется лишь немного внимания, чтобы увидеть, что, как только мы начнем увеличивать класс предложений, порождаемых грамматикой, так, чтобы он включал все другие виды согласования, упомянутые в § 6.5.4, число правил, требуемых в контекстно-свободной грамматике, значительно возрастет. Примерно такое же количество правил потребуется добавить в контекстно-связанную грамматику. Однако независимо от какой бы то ни было оценки этих двух грамматик с точки зрения экономности описания мы хотим констатировать, что контекстно-связанные правила формализуют факты согласования правильно. Это подводит нас к рассмотрению различия между «сильной» и «слабой» адекватностью.