Тук-тук.
Молчание.
Тук-тук.
Щенок облизал Кристиану шею, заворчал, потом затих.
Тук-тук-тук.
Никакого ответа. Наверное, она спит. Решив посадить щенка ей в постель, Кристиан тихонько открыл дверь и проскользнул внутрь.
Полог был отдернут. Рядом с кроватью Норы стояла кровать на колесиках, на которой спал Артур, — ее так и не задвинули на место. Кристиан медленно подошел к пустой кровати, поглаживая свою пушистую ношу. Остановившись, он уставился на вмятину, где должна была бы лежать голова Норы. Осторожно опустил щенка на матрас, почесал ему головку и стал звать служанку Норы.
Лишь после третьего его крика появилась испуганная покрасневшая девушка.
— Где моя жена?
— Где… где… где…
— О Господи, прекрати заикаться и скажи, куда делись моя жена и ее паж.
— Я думала, она спит, милорд. Еще рано, и она не звала меня.
Девушка пискнула, когда Кристиан снова заорал:
— Тайдмен.
— Я схожу за ним, милорд. — Она убежала.
— Тайдмен. — Кристиан последовал за ней, прыгая сразу через несколько ступенек. Он наткнулся на дворецкого в зале и едва не сбил его с ног. — Где моя жена, Тайдмен?
— Она пропала, мастер Кристиан?
Ярость переборола смущение.
— Созови в зал всех слуг и караульных.
Спустя несколько минут Кристиан стоял у камина в зале, созерцая свою челядь. Блейд развалился на ступеньках у камина. В высокие, почти до потолка, окна лились потоки солнечного света и словно в насмешку над беспокойством Кристиана придавали залу приветливый веселый вид.
— Никто не видел ее с прошлого вечера, — заявил дворецкий. — И пажа тоже.
— И в конюшне недостает лошади?
— Да, главный конюх как раз докладывал мне об этом, когда вы меня позвали.
— Пусть караульные седлают лошадей, а слуги еще раз обыщут дом. Я хочу убедиться, что ее здесь нет, прежде чем отправиться на поиски. Блейд, поедешь со мной.
— Мне и здесь хорошо.
— Я хочу, чтобы ты был со мной, когда я ее поймаю. Я не дурак и понимаю, что она не сама на это решилась. Скорее всего, она направилась в Лондон, и, когда я найду ее, ей не избежать хлыста. Даже Нора могла бы придумать что-нибудь получше, чем шляться по дорогам Англии без защиты в сопровождении лишь своего ангелочка-пажа.
Кристиан в костюме для верховой езды уже сидел на лошади, когда вернулись обыскивавшие дом слуги. Проклиная их медлительность, он ускакал, сопровождаемый Блейдом и двумя караульными. Он хотел отыскать хоть какие-то следы, оставленные Норой, раньше, чем они исчезнут, затоптанные другими путниками или уничтоженные капризами погоды, и принуждал себя не нестись во весь опор. Обнаружить любые следы можно, лишь проявляя максимум упорства и внимания к мельчайшим деталям. Ему потребовалась вся его воля, чтобы обуздать свое беспокойство и ярость. Если Нора уцелеет после своего опасного путешествия, говорил он себе, он с радостью убьет ее собственными руками, как только поймает.
Она убежала от него. Потому что была предательницей или потому что не могла выносить его прикосновений? Скорее всего, в силу обеих этих причин. Он ехал по дороге из Фале в Лондон, внимательно всматриваясь под ноги и в окружающую местность в надежде заметить хоть какие-то признаки того, что она проезжала здесь. Прошло несколько часов, но ему так и не удалось обнаружить никаких следов. К этому времени он был закован в свою ярость, как в броню, пробить которую не могли никакие другие чувства.
Каким же дураком он, должно быть, выглядел, разгуливая по собственному дому с щенком на руках, гоняясь за женщиной, которая не хотела его видеть. Она не хотела, чтобы он прикасался к ней, но именно это он и сделает, поймав ее. Он будет ощупывать ее, сколько пожелает, и любым способом, каким пожелает, и пусть она тогда извивается, корчится сколько влезет.
Раздвинув занавес, образованный разросшимся гамамелисом, Нора заглянула в садик целебных трав. Садик купался в золотистых лучах заходящего солнца. В нем никого не было. Они давно уже перестали искать ее в доме и вокруг него, а ее муж уехал.
Остаться в Фале было ее идеей. Блейд, которому она рассказала про свой план, возражал, и она уговаривала его несколько часов, чтобы он согласился отвлечь ее мужа и направить его по ложному следу в Лондон. Лорд Монфор решил, что она, потеряв голову, побежала в лес или поскакала в Лондон, позабыв об опасности. Она была не так глупа, но рассчитывала на то, что он ее недооценивал. Расчет оказался верным, и теперь он скакал в Лондон, проклиная ее, без сомнения, на чем свет стоит. Если ей повезет, он пробудет в Лондоне несколько недель, пытаясь найти ее, а она тем временем спокойно обдумает будущее свое и Артура.
Мальчик стоял рядом с ней на коленях, дожидаясь с нетерпением, когда можно будет вылезти из зарослей гамамелиса, заполонившего эту часть садика. В этом месте две каменные стены образовывали угол, и гамамелис, вытянувшийся в высоту на три фута и вытеснивший вербену и петунию, надежно отгораживал его, превращая в укромное убежище. Они прятались здесь весь день, а пищей и водой их заранее снабдил Блейд.
Как Нора и предполагала, Тайдмен по окончании поисков заставил слуг наводить порядок в доме. Убедившись, что поблизости никого нет, она взяла из рук Артура корзинку с остатками еды и встала. Все тело у нее затекло от долгого сидения, и она с завистью посмотрела на гибкие движения Артура, который шел впереди нее, раздвигая стебли гамамелиса. Выбравшись на открытое место, она отряхнула свои юбки и пригладила спутанные волосы Артура. Затем передала ему корзинку, и он, посвистывая, направился к дому, а она не спеша пошла следом.
В кухне повариха склонилась над горшком, в котором тушилось мясо. Увидев Артура, она вскрикнула и уронила в горшок ложку.
— Миледи!
— Добрый вечер, — сказала Нора.
Помощники поварихи выпучили глаза.
— Миледи, — повторила повариха.
— Чудесный день выдался. Так приятно было побродить и перекусить у реки.
Повариха вытерла руки о фартук, двигая губами.
— Миледи.
— В чем дело?
— Мы думали, вы убежали.
Нора нахмурилась.
— Убежала? Что за глупая мысль. Вы разве не спросили хозяина? Он знал, что сегодня я отправилась на длительную прогулку.
— Но… но…
— А где все? В доме так тихо.
— Господи спаси, миледи. Милорд уехал искать вас. Отправился по направлению к городу.
— Искать меня? Но он несколько дней назад сам разрешил мне пойти на эту прогулку. О Боже!
— Миледи?
Нора повернулась и оказалась лицом к лицу с уставившимся на нее Тайдменом.