Все это так и просится на фотопленку. Вольфганг наслаждается красками и еле успевает менять кассеты. Еще три часа назад положение казалось безнадежным. Едва машины прибыли в Адрар, как полиция конфисковала весь багаж, чтобы проверить товары при разгрузке. Вольфганг лишился всего снаряжения и стал беспомощным. Первую ночь ему пришлось спать в саду, на крыше дома одного из водителей.
Посещение полицейского участка в Адраре принесло ему новые неприятности:
— У вас только транзитная виза через Алжир. В течение трех дней вы должны отправиться дальше.
Вольфганг с неудовольствием думает о том, сколько усилий придется ему затратить, чтобы каждые три дня переезжать с места на место, ради соблюдения бюрократических предписаний.
— Мое начальство поставило меня в известность о судьбе вашего товарища. Поэтому для вас мы сделаем исключение. Первые десять дней вы можете жить вблизи Адрара. Но потом вам придется поехать дальше на север, в Колон-Бешар.
Чиновник встает.
— Надеюсь, что ваш друг скоро поправится. Чем могу еще служить?
Вольфганг, который по-французски умеет только ругаться и считать от одного до десяти, начинает энергично объяснять жестами, что он будет искать себе работу. Это поможет ему не умереть от тоски и одновременно немного пополнить кассу экспедиции.
— Подождите, пожалуйста, минутку.
Через час француз возвращается с молодым офицером.
— Я ищу для своей машины надежного автомеханика. Если хотите, можете сегодня же приступить к работе.
У Вольфганга сразу поднимается настроение:
— Сейчас я договорюсь с иностранным отделом полиции и буду в вашем распоряжении.
Знания Вольфганга в автомобильном деле едва ли превышают элементарные, но после такой экспедиции, когда надо было быть «мастером на все руки», у него появилась склонность к шарлатанству. Работа в качестве автослесаря кажется ему просто детской игрой.
— Вы можете поселиться у меня. К вам будут приставлены двое слуг. Но особых развлечений не ждите. Наш оазис расположен далеко от других поселений, и, кроме того, вы будете там единственным европейцем, потому что я постоянно в разъездах.
Деревня кажется островком среди песчаной пустыни: за глинобитными стенами ветер нагнал высокие дюны.
Система снабжения пресной водой здесь весьма примитивна. На близлежащих холмах в нескольких метрах друг от друга вырыты колодцы. На уровне залегания почвенных вод, то есть на глубине от 30 до 50 метров, шахты соединены горизонтальными галереями. Отсюда вода через трубопроводы попадает в деревню, где фонтаном бьет из-под земли. Такие сооружения были созданы 500 лет назад руками тысяч рабов-африканцев, которых захватили арабы, когда они вторглись в эту страну. Тут много интересного: и соседние деревни, и развалины каменных строений.
Однако у Вольфганга не хватает ни желания, ни времени для их осмотра. Физический труд в таких климатических условиях требует большого напряжения, и поэтому работают здесь лишь с восхода солнца до 10 часов утра. Полуденную жару трудно переносить даже в домах, где термометр показывает 35 градусов по Цельсию.
Алжирские слуги — настоящие мастера поварского дела. По их понятиям, обед должен состоять минимум из пяти блюд. Но к некоторым особенностям их кухни надо привыкнуть. Кормить приходится не только слуг, но и их семьи, и от обеда, как правило, ничего не остается. В связи с этим запасы продуктов угрожающе сокращаются. Но самое дорогое здесь — напитки.
Грунтовую воду Сахары долгое время употреблять нельзя. Высокое содержание минеральных солей делает ее горькой, поэтому приходится покупать воду, которую доставляют из Европы на самолетах. За литровую банку консервированной воды из горных источников Женевского озера платят 90 пфеннигов.
Разнообразие в монотонную жизнь оазиса вносят праздники. С большой пышностью обставляются конные игры и соревнования в ловкости. В заключение устраивается роскошный обед, во время которого съедают огромное количество баранины.
Отказ равносилен оскорблению
Подготовка к званому обеду длится много часов. Блюда готовятся на кострах, и по всей деревне разносится соблазнительный запах жареного мяса. В саду, размещенном на крыше административного здания, слуги расстилают дорогие ковры и дорожки.
После захода солнца собираются гости. Французский офицер и Вольфганг, как единственные европейцы, занимают места в середине на полу рядом со старостами соседних деревень и их переводчиками. Беседа протекает не всегда гладко, потому что, хотя деревенские шейхи и владеют французским языком, их положение требует, чтобы они говорили только по-арабски.
Чуть подальше полукругом располагаются другие вожди племен и менее важные чины. Еще дальше места занимают солдаты и слуги.
Староста нашей деревни — статный мужчина в белом бурнусе и искусно завернутом тюрбане — подает знак приступить к еде. Бесшумно входят слуги и вносят богато украшенные чаши с водой для омовения рук. Вначале подают жареную баранью печенку, нанизанную на короткие вертела и подрумяненную на открытом огне. Даже самый избалованный европеец может быстро привыкнуть к вкусу приготовленной таким способом печенки. Важно только удалить жир, чтобы мясо потеряло характерный и не особенно приятный привкус баранины. Сердце и почки режут на мелкие части, варят в острых приправах и в таком виде подают к столу.
Затем вносят громадные горшки с рисом и мясом. По европейским понятиям, количество поданных блюд уже более чем достаточно. Но здесь это лишь начало обеда. Вольфганг со страхом посматривает на дверь. В знак особого уважения ему со всех сторон подкладывают лучшие куски. Отказ был бы оскорблением для присутствующих.
Одно блюдо сменяет другое. Наконец наступает перерыв. Вольфганг облегченно вздыхает. Но уже через несколько минут повара вносят на вертеле зажаренные целиком куски баранины. В заключение подается чай.
В один из воскресных дней — ровно через неделю после того, как Рюдигера положили в больницу в Реггане, — он внезапно предстает перед Вольфгангом.
— Я очень скучал в больнице. Врач считает, что мне надо еще полежать, но я решил через несколько дней продолжить наше путешествие.
Едем на машине обратно в Адрар. Когда мы берем мопеды из военного гаража, где хранится все наше снаряжение, к нам обращается какой-то офицер:
— Вы еще не знаете, как вам посчастливилось!
Когда путешествуешь по свету, надо иметь хорошее снаряжение и некоторую долю опыта, но немного везения тоже не мешает. Оказывается, что нас и в самом деле еще раз выручила судьба.