Малыш
Как сейчас помню, было это седьмого сентября. Вызывает меня Лопатин Алексей Николаевич, заведующий отделом информации. «Саша, а не дать ли нам в субботний номер строчек сто занятной информации?» Я говорю: «Прекрасная идея». Тогда он говорит: «Вот тебе домашний адрес, поезжай и побеседуй с Валентиной Ивановной Смирновой». Спрашиваю: «Кто такая?» Он отвечает: «Узнаешь на месте». Я говорю: «А всё-таки какая проблема?» — «Проблема воспитания». Я говорю: «Понятно, моральная проблема…» А он улыбается: «Нет, пожалуй, не столько моральная, сколько физическая». — «Понимаю, спорт, воспитание молодёжи?» А он говорит: «Почти угадал. Воспитание молодёжи, но не спорт». Я говорю: «Ладно, Алексей Николаевич, еду. Правда, вы что-то скрываете, но это даже интересно».
Минут через сорок являюсь по адресу. Звоню. Открывает молодая женщина.
— Здравствуйте. Глебов.
— Здравствуйте. Вы из редакции?
— Так точно.
— Заходите, пожалуйста.
Вхожу. Небольшая квартирка, по-видимому, двухкомнатная. Обстановка современная. Книг много. Тахта. Зеркальный шкаф. Цветы.
Я говорю:
— Валентина Ивановна, я к вам приехал для беседы, но в редакции мне почему-то не сказали, о чём мы будем с вами беседовать… Вы в курсе дела?
Она улыбается:
— Думаю, что да. Но я полагаю, что беседу лучше всего вести за чашкой чаю. Правда? А чай у меня кончился. Если не возражаете, я вас оставлю на несколько минут, только спущусь в магазин. Я даже ключа с собой не беру, позвоню — и вы мне откроете, хорошо?
Я говорю:
— Пожалуйста, конечно.
Ушла она, а я сижу и думаю. Интересно, кто она по специальности? «Проблема воспитания». Подошёл к полке. Может, по книжкам догадаюсь, чем человек занимается. Смотрю, книги как книги: проза, стихи. Десятка три томов. «Зоология», сочинения Брэма. Ага, смекаю, всё ясно, или учительница, преподаёт зоологию, или научный работник…
Стою я этак, размышляю, вдруг слышу: за дверью в соседней комнате кто-то скребётся весьма настойчиво и мяукает. Думаю, наверно, кошка гулять просится. Подхожу, поворачиваю ключ, открываю дверь…
Если бы Валерий Брумель увидел мой прыжок, он бы понял, что ему не с Томасом надо соревноваться, а со мной. Я потом дня три не мог сообразить, как я очутился на шкафу.
Может, вам интересно знать, почему я выкинул этот легкоатлетический номер? Была причина. И довольно уважительная.
В комнату вошёл… лев. Царь зверей.
Вот я сейчас рассказываю, и у меня по спине мурашки бегают.
Входит лев, останавливается, смотрит на меня и вроде прикидывает, когда меня со шкафа стащить — сейчас или немного погодя. Стоит он так, потом опускается на передние лапы, и тут, братцы, я чувствую, что через минуту в редакции освободится штатная единица…
Потом вижу, лев зевнул во всю пасть, а сам с меня глаз не сводит. И тут мне даже показалось, что он подмигнул: дескать, сейчас с тобой займусь!.. Я сижу на шкафу, зубы у меня стучат, как отбойный молоток, а лев отвернулся и спокойно ушёл в другую комнату.
Я думаю: что же мне теперь делать? А? По телефону позвонить, куда? И как? Телефон у тахты, внизу. И лев тоже внизу. Что делать, братцы?
Вдруг звонок. Это хозяйка вернулась.
Я кричу:
— Я не могу открыть, я на шкафу.
— Почему? Что случилось?
Я не успеваю ответить, вижу, лев одолел комнату в два прыжка, стоит в передней и рычит у двери. И так он рычит, ужас!
— Зачем вы выпустили Малыша? — Это хозяйка квартиры, Валентина Ивановна, с лестничной площадки кричит. — Да вы не бойтесь. Ничего страшного, он же ещё совсем молодой!..
А я сижу на шкафу и думаю: он совсем молодой и я совсем молодой, но если он до меня доберётся, то пожилым я уже не буду никогда.
А Валентина Ивановна кричит:
— Пока я его здесь отвлекаю, позвоните в домоуправление — сто семь семьдесят семь девяносто пять. Скажите, чтобы срочно пришёл слесарь в девятую квартиру.
Знаете, в цирке есть такой номер — «акробаты на батуте». Сетка упругая натянута, на неё прыгают из-под купола и снова вверх под купол. Я этот номер исполнил в домашних условиях. Прыгнул со шкафа на тахту и с телефоном в руках обратно на шкаф. Теперь могу в цирковое училище поступить без экзаменов. Позвонил в домоуправление, номер набрал с трёх попыток: срочно пришлите слесаря, квартира девять… Здесь ходит лев — ни войти, ни выйти…
С трудом меня поняли, сказали, что сейчас придёт слесарь.
Я трубку положил, потом позвонил в редакцию. Набрал номер. Слышу голос Алексея Николаевича: «Алло! Алло!..» А я ничего не могу ответить: лев опять вернулся. Подошёл к шкафу, смотрит на меня и облизывается. Тогда я в трубку говорю:
— Алексей Николаевич! Я говорю со шкафа… Алексей Николаевич… Тут лев… Николаевич.
А лев мой голос услышал и встал передними лапами на тахту. Я трубку выронил, она висит, качается, из неё короткие гудки, как стон, — а-а-а…
Слышу, на лестничной площадке голоса. Слесарь прибыл. А лев тем временем начал боком о шкаф тереться. Шкаф качается, ну, думаю, всё, привет, читайте завтра в рамочке: «Нелепый случай вырвал из наших рядов…»
Шкаф качается, я держусь за потолок и всю свою жизнь вспоминаю. Почему-то последнюю летучку вспомнил, на которой меня за оперативность хвалили.
Вдруг слышу голос Валентины Ивановны;
— Вы почему молчите, что с вами?
Я говорю:
— Он шкаф раскачивает.
Она говорит:
— Ничего, ничего, это он просто играет. Вы спойте что-нибудь, Малыш любит музыку. Она его очень успокаивает.
Тут я подумал: это не льва, а меня нужно успокаивать.
В общем, я запел. Такая это была песня, что по сравнению с ней ария юродивого из «Бориса Годунова» прозвучала бы как походный марш. Пел я одну мелодию, как вы понимаете, мне было не до слов. И представьте себе, произошло чудо. Лев лёг на пол и закрыл глаза. А потом вдруг встал и быстро ушёл. Не вынес царь зверей моего вокала.
А дальше всё было просто. Слесарь сделал своё дело, Валентина Ивановна вошла в квартиру, и лев бросился ей навстречу. Она потрепала его гриву, увела в соседнюю комнату и заперла дверь на два поворота ключа.
Я легко спрыгнул со шкафа, у меня уже был некоторый опыт, после чего и состоялась наша беседа за чашкой чаю. Беседа была интересная, Валентина Ивановна — научный сотрудник зоопарка — взяла львёнка ещё слепым. Так он и рос и воспитывался у неё дома.
Этот Малыш недели через две будет переведён в зоопарк. Выберу время, схожу с ним повидаться. Посмотрим друг на друга и вспомним нашу яркую, незабываемую встречу.
Счастливый конец
Как-то вечером, когда я сидел и работал, в комнату вошла моя дочь — ученица восьмого класса.
— Отец, — сказала она, — позволь мне коротенько осветить одну мысль. Было бы очень, понимаешь ли, неплохо, если бы ты отложил на время юмор и со всей принципиальностью, со всей прямотой заострил вопрос об улучшении развития жанра фантастики, внеся свой личный вклад в это, понимаешь ли, важное дело.
— Что с тобой? — спросил я у дочери. — Почему ты так странно выражаешься? Откуда у тебя эти неуклюжие обороты речи?
— Могу коротенько осветить, — сказала дочь, — у нас только что кончилось собрание, и я…
— Не продолжай. Я всё понял. Вернёмся к твоей просьбе. Ты хочешь, чтобы я сочинил фантастический рассказ?
— Да. Вопрос стоит именно так.
— Хорошо, — сказал я, — попробую. Но это не будет фантастикой в чистом виде. Это будет рассказ с элементом фантастики.
Я некоторое время подумал, потом сказал:
— В рассказе будут два действующих лица. Два человека и собака. Впрочем, нет, будет ещё и третий человек. Обязательно третий человек, потому что, если его не будет, рассказ печально окончится, а это не в моей манере. Я не люблю печальных концов.
Первым действующим лицом будет мужчина, не совсем молодой и совсем не старый. Фамилия его будет, скажем… Тютин. Что же касается его профессии, то я его сделаю оратором, и не столько по призванию, сколько по давней склонности, более всего похожей на зуд, — выступать, произносить речи на собраниях, совещаниях, симпозиумах, форумах, летучках, планёрках, пятиминутках и тэдэ и тэпэ.
Вторым действующим лицом этой вполне современной истории будет известный русский писатель Иван Сергеевич Тургенев. Да-да, тот самый И. С. Тургенев, который, между прочим, сказал: «…ты мне один поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!»
В рассказе И. С. Тургенев будет выведен не как писатель, выдающийся мастер русского языка, а как человек, имеющий второе призвание, — как охотник.
Охотнику Тургеневу будет сопутствовать его охотничья собака по кличке, скажем, Трезор.
Третьим действующим лицом… Впрочем, третье действующее лицо появится в самом конце нашего рассказа и представится самолично.