Читать интересную книгу Путешественница - Диана Гэблдон

Так оно и вышло: донесшиеся сзади крики свидетельствовали о том, что из трактира вывалила шумная драчливая компания. Не теряя времени, Джейми свернул в первый же отходивший от Королевской Мили узкий темный проулок. Шлепая по жидкой грязи, мы нырнули под арку, что вывела нас на другую извилистую улочку с обшарпанными деревянными стенами и проходившую, казалось, через самое чрево Эдинбурга. Чуть погодя мы свернули за угол, во внутренний дворик, где остановились, чтобы перевести дух.

– Что… такого… он натворил? – спросила я, тяжело дыша.

Мне трудно было представить, чтобы этот маленький китаец мог причинить какой-то вред разбитной молодой шлюхе вроде Мэгги. Судя по виду, она могла прибить его, как муху.

– Ну, видишь ли, это все ноги, – объяснил Джейми, бросив на мистера Уиллоби взгляд, в котором раздражение мешалось с покорностью неизбежному.

– Ноги?

Я машинально взглянула на крохотные ноги китайца, миниатюрные ступни, обутые в черные атласные туфли с войлочными подошвами.

– Да не его ноги, – буркнул Джейми, перехватив мой взгляд. – Ноги женщин.

– Каких женщин? – спросила я.

– Ну, до сих пор это были только шлюхи, – сказал он, бросив взгляд в сторону арки, откуда могли появиться преследователи. – Правда, трудно сказать, что еще может взбрести ему в голову. Но не стоит судить беднягу слишком уж строго: что с него взять, с язычника-то?

– Понятно, – сказала я, хотя пока еще ничего не поняла. – Но что…

– Вон они! – Мой вопрос прервал крик, донесшийся с дальнего конца улочки.

– Черт, а я-то надеялся, что они отстали. Бежим! Вот сюда!

Мы снова сорвались с места, выбежали по кривому проулку обратно на Королевскую Милю, взбежали вверх по склону и снова свернули в боковой проход. Позади нас, на главной улице, звучали крики погони. Джейми схватил меня за руку и втащил в открытый проем, за которым находился двор, полный бочек, свертков и ящиков. Лихорадочно оглядевшись по сторонам, он сунул вялое тело мистера Уиллоби в большую бочку, наполненную мусором. Замешкавшись лишь для того, чтобы прикрыть голову китайца куском парусины, Джейми затащил меня за нагруженную ящиками подводу и заставил присесть рядом с ним.

Я тяжело дышала от непривычного напряжения, и сердце колотилось от страха. Лицо Джейми раскраснелось от холода и спешки, волосы основательно растрепались, но он почти не запыхался.

– Неужели ты все время так и живешь? – спросила я, прижав руку к груди в тщетном усилии унять сердцебиение.

– Не совсем, – ответил он, опасливо следя поверх борта подводы за преследователями.

Тяжелый топот эхом отдавался от стен, но он удалялся, звучал все глуше и наконец растворился в тишине, нарушаемой лишь равномерным стуком дождя по ящикам.

– Слава богу, пробежали мимо. Но нам лучше посидеть здесь еще немного – убедиться, что они не вернутся.

Он поставил на землю ящик, чтобы я могла сесть, снял с телеги еще один для себя и уселся, вздыхая и причесывая пятерней упавшие на лицо волосы.

– Прости, англичаночка, – сказал Джейми с кривой улыбкой. – Никак не думал, что это обернется такими…

– Приключениями? – закончила я за него и, улыбаясь в ответ, достала носовой платок, чтобы стереть пот с лица. – Да ладно, все в порядке.

Я взглянула на большую бочку, которая трепыхалась и шуршала, свидетельствуя о возвращении мистера Уиллоби в более или менее сознательное состояние.

– Э-э… так что там насчет ног?

– Он рассказал мне о своем пристрастии к выпивке, понимаешь, – ответил он, бросив взгляд на бочку, в которой находился его товарищ. – Оно бы и не беда, но стоит ему принять лишнюю каплю, как речь у него непременно заходит о женских ногах и обо всех ужасных вещах, которые он хочет делать с ними.

– А что ужасного можно сделать с ногами? – заинтересовалась я. – По моему разумению, тут особо не развернешься.

– Это ты не развернешься, а он – еще как! – буркнул Джейми. – Но мне, знаешь ли, не хотелось бы говорить об этом на улице.

Из недр стоявшей позади нас бочки донеслось нечто похожее на пение. Конечно, судить было трудно, но мне показалось, что в этих певучих фразах заключена какая-то просьба.

– Заткнись, ты, чертов дождевой червяк! – рявкнул Джейми. – Еще одно слово – и я сам пройдусь по твоей проклятой физиономии! Посмотрим, как тебе это понравится.

Послышался пьяный смех, и бочка затихла.

– Он что, хочет, чтобы кто-то прошелся по его лицу? – спросила я.

– Ага. Ты, – коротко ответил Джейми. Он виновато пожал плечами, и его щеки покраснели еще больше. – У меня не было времени рассказать ему, кто ты такая.

– А он говорит по-английски?

– Ну да, чуточку, но когда он говорит, его мало кто понимает. Я с ним общаюсь в основном по-китайски.

Я уставилась на Джейми.

– Ты что, знаешь китайский?

Он пожал плечами и с легкой улыбкой наклонил голову.

– Ну, вообще-то я знаю его примерно так же, как мистер Уиллоби знает английский. Правда, избытка других собеседников у него не наблюдается, вот ему и приходится мириться со мной.

Мое сердце выказало признаки возвращения к нормальному ритму. Я прислонилась к тележному борту и накинула капюшон, чтобы укрыться от моросящего дождя.

– А с чего это вдруг его зовут Уиллоби? – спросила я.

Мне было любопытно узнать о китайце, но еще интереснее понять, что связывает с ним почтенного эдинбургского печатника. Но у меня пока не было уверенности в своем праве выспрашивать у Джейми подробности его жизни. В конце концов, я только, можно сказать, вернулась с того света, во всяком случае из иного мира, и вряд ли могла требовать от Джейми немедленного отчета обо всех прожитых годах.

Джейми потер рукой переносицу.

– Ну да, конечно. Вообще-то его зовут И Тьен Чо. Он говорит, это значит «Склоняющийся перед небом».

– Понятно, шотландцам этакое имечко не выговорить, – сообразила я, поскольку знала местных жителей и ничуть не была удивлена их нежеланием вдаваться в тонкости неведомого наречия.

Джейми с его способностью к языкам представлял собой генетическую аномалию.

Он улыбнулся, белые зубы блеснули в сгущавшейся темноте.

– Ну, не совсем так. Выговорить-то они, может быть, и выговорят, да только тогда получится слово, которое по-гэльски означает… короче говоря, грубое слово. Вот мне и показалось, что Уиллоби будет лучше.

– Понятно, – сказала я, решив, что допытываться насчет точного значения гэльского «грубого слова» сейчас, пожалуй, не стоит.

Я оглянулась через плечо – кажется, все было спокойно. Джейми заметил этот жест и, кивнув, поднялся.

– Да, теперь можно двигаться. Парни уже вернулись в трактир.

– А разве на обратном пути нам не придется идти мимо «Края света»? Или можно пробраться закоулками?

Признаться, ни тот ни другой вариант не радовал. Встречаться с пьяными драчунами не хотелось, но и ковылять в сумерках по грязным, заваленным мусором закоулкам Эдинбурга – тоже.

– Н-нет. Мы не будем возвращаться в печатную мастерскую.

Я не видела его лица, но прозвучало это как-то натянуто, и меня опять уколола тревога. Видимо, у него есть жилье где-то в городе. Его каморка при типографии явно представляла собой нечто вроде монашеской кельи, но вдруг у него имеется целый дом – семейный дом? В печатной мастерской мы не успели толком поговорить ни о чем, кроме Брианны, и я не имела ни малейшего представления ни о том, чем он занимался все прошедшие двадцать лет, ни о том, чем занимается сейчас.

Успокаивало лишь то, что, увидев меня, Джейми обрадовался – и это мягко говоря. Что же до мрачной задумчивости, то она, скорее всего, была связана не со мной, а с его перебравшим приятелем.

Он склонился над бочкой и говорил что-то на китайском с шотландским акцентом. То были едва ли не самые странные и забавные звуки из когда-либо мною слышанных, что-то вроде писка настраиваемой волынки.

Что именно говорил Джейми, оставалось для меня загадкой, но мистер Уиллоби отвечал на это весьма бойко, перемежая мелодичное чириканье с хихиканьем и фырканьем. Наконец маленький китаец выбрался из бочки: его миниатюрная фигурка четко обрисовалась в свете дальнего уличного фонаря. Он с удивительной ловкостью спрыгнул с края бочки и тут же распростерся передо мной на земле.

Памятуя о том, что говорил Джейми насчет ног и всего такого, я быстро отступила на шаг, но Джейми успокаивающе положил мне руку на плечо.

– Все в порядке, англичаночка. Он всего лишь хочет извиниться за то, что ранее отнесся к тебе без должной почтительности.

– О да!

С сомнением посмотрев на мистера Уиллоби, бормотавшего что-то, уткнувшись лицом в землю, и понятия не имея, как мне следовало бы поступить в соответствии с правилами китайского этикета, я наклонилась и погладила его по голове. Очевидно, это интуитивное действие оказалось правильным, потому что он вскочил на ноги и кланялся мне до тех пор, пока потерявший терпение Джейми не велел ему остановиться. По завершении этих китайских церемоний мы направились назад, к Королевской Миле.