– Послушай, любовь моя, будь благоразумным…
– Убирайся отсюда, – ровным голосом ответил Мэтт, вернулся к столу, взял трубку, набрал номер «ТУЭ», спросил, когда следующий рейс в Акапулько. – В восемь вечера? Отлично… я хочу заказать билет. Да, один. – Он продиктовал номер своей кредитной карточки.
Гэрри еще с минуту стоял у окна. Затем быстро вышел из кабинета.
Мэтт не сомневался, что увидит его в салоне самолета.
Глава 25
После работы Тайгер купила в магазине «Балдуччи» хлеб, доставленный этим утром из Парижа, а также паштет из гусиной печени, швейцарский сыр «Груэр», копченые куриные грудки, мясистые марокканские оливки и коробочку шоколадных пирожных. В винном магазине взяла бутылку калифорнийского совиньона, поймала такси и поехала в бруклинский филиал «Деавильена».
Ночной сторож открыл Тайгер дверь. Все уже ушли, за исключением Ги, который работал в выделенной ему лаборатории.
– У меня для тебя сюрприз, Ги. Сейчас устроим пикник.
Ги отставил стеклянную колбу, подошел к Тайгер, поцеловал.
– О, Тайгер, это прекрасно. Ты так добра ко мне.
– Отнюдь. Я лишь оберегаю интересы «Келлер парфюмз». Что мы будем делать, если ты помрешь от голода?
Ги погладил ее груди. Почувствовал, как набухают соски под шелковой блузой.
– А кроме интересов «Келлер парфюмз» тебя ничего не волнует?
– Ну, возможно, иной раз я вспоминаю и о своих интересах. – Она обняла его за шею. – Все думаю, а не перевезти ли сюда мою кровать. Все-таки большую часть времени ты проводишь здесь…
– Тружусь на благо тебе, ma chérie. – Он поцеловал Тайгер в нос. – А также мсье Лейбовича, мсье Шоу, мсье Маршалла и совета директоров «Келлерко». Но, работая, я думаю не об их коже, а о твоей. – Он провел пальцем от шеи к мочке.
– Это мне льстит как женщине и доставляет радость как менеджеру парфюмерной компании.
– Ага… тогда давай посмотрим, как ты разбираешься в парфюмерии. Иди сюда, я хочу чтобы ты кое-что понюхала. – Ги сунул полоску пористой бумаги в горлышко миниатюрной бутылочки.
– М-м-м. Что это?
– Догадайся. Ты же говорила, что хочешь стать «нюхачом». Это твой сегодняшний урок.
Тайгер вновь принюхалась.
– Смесь ароматов. Гардения… жасмин… роза… – Она посмотрела на Ги.
Он покачал головой.
– Аромат один. Один из самых дорогих. Тубероза. Мой дедушка говорил, что пахнет она, как сад на закате.
– Что ж, мне надо многому учиться. Но я читала результаты одного исследования, проведенного в Йельском университете, в котором прямо сказано, что у женщин обоняние развито лучше, чем у мужчин. Вот так-то! – улыбнулась она.
– Истинная правда. – Ги поцеловал ее в лоб. – Женщины действительно различают запахи лучше, чем мужчины. Но эту способность может развить в себе каждый… хотя у одних природные способности выше, чем у других.
– Тогда давай попробуем еще раз, – предложила Тайгер.
Ги открыл новую бутылочку. Этот запах Тайгер узнала сразу.
– Это просто. «Дуновение времени». От «Нины Риччи».
Ги улыбнулся:
– Правильно. Но что в нем?
– Ну… – Тайгер принюхалась. – Гвоздика… и что-то пряное.
– А я полагаю, что список ингредиентов займет никак не меньше полутора страниц.
Тайгер всплеснула руками.
– Это невероятно!
Ги обнял ее за талию.
– Не забывай. Я занимаюсь этим всю жизнь.
– Ги, скажи мне… А нос может потерять чувствительность к запахам? Ты понимаешь, выработать свой ресурс.
– Это чисто индивидуальное. Есть знаменитые парфюмеры, которым уже за семьдесят. У женщин, однако, после климакса часто ухудшается обоняние… – Он протянул Тайгер еще одну бутылочку. – Понюхай.
– Это я знаю. Пачули.
– Très bien[49]. В парфюмерии это используется как фиксатор… повышает стойкость духов. Мастерство парфюмера лучше всего проявляется в умении подбора фиксаторов. В отдушке это базовые компоненты, наиболее сильные, самые стойкие.
– Как это все интересно. – Тайгер оглядела бесконечные ряды бутылочек, колб. – Что дальше?
Ги подошел к ней сзади, положил руки на плечи, поцеловал в шею.
– Дальше…
Тайгер прижалась к нему спиной, руки Ги скользнули ей под юбку.
– Нет, Ги, не здесь.
– Почему нет?
– Не… романтично.
– Тайгер, ты не права, – Ги развернул ее лицом к себе. – Позволишь доказать?
В его глазах сверкнули веселые искорки. Тайгер улыбнулась, кивнула.
Ги взял шелковый шарф от Лауры Истман, который Тайгер использовала вместо пояса, поднес к ее глазам.
– Не волнуйся, – хохотнул он. – Это всего лишь для романтики, – и завязал шарф узлом на затылке. Потом легкими движениями рук заставил ее три раза повернуться вокруг оси. – Теперь мы уже не в бруклинской лаборатории. Мы на юге Франции… в благоухающем саду… на закате солнца.
Внезапно ее нос уловил ароматы цветущего сада. Сладость роз, гардении… разумеется, Ги поднес к ее носу туберозовую эссенцию.
– Легкий, теплый ветерок…
Тайгер услышала, как загудел кондиционер-обогреватель, ноги обдуло теплым воздухом. Ей вспомнился эпизод из старого отцовского фильма: одинокая пара на танцплощадке. В версии Гарри Хейеса камера ушла в облака сразу после того, как объятия стали крепче. Тайгер радовало, что жизнь менее целомудренна, чем американские фильмы. Она чувствовала, как одной рукой Ги расстегивает пуговицы ее юбки. Другой он поднес к ее носу другую бутылочку.
– Лилии?
– Oui, ma chérie[50].
Лиловая шерстяная юбка Тайгер упала на пол. Потом он стянул с нее чулки. Взяв за руку, повел босиком по холодному полу. Наконец ее ноги нащупали что-то мягкое и теплое.
– Присядем, дорогая, под сенью этого цветущего дерева, – прошептал он, усаживая Тайгер. Не на пол, а на что-то ворсистое, вроде мха. Что же это? Тайгер положила руку… на свою шубу из чернобурки.
– Солнце садится, влюбленные уединились в саду, наслаждаясь покоем. Из деревни доносится музыка… – щелчок, Ги вставил кассету в магнитофон, зазвучала бетховенская «Пастораль».
Тайгер почувствовала, как пальцы Ги коснулись ее щеки, побежали вниз по шее, телу. Одновременно волна за волной ее окатывали разные ароматы.
– Апельсиновое дерево… фиалка… – Пальцы едва касались ее, разжигая огонь желания. Мех возбуждающе щекотал бедра, – …жонкилия…
– М-м-м. – Пальцы Ги спустились по позвоночнику, обежали ягодицу. – А это?
– Э… не знаю…
– Паштет. – Он сунул ей в рот серебряную ложечку. – Помни, влюбленные на пикнике. – Мгновением позже она услышала, как он вытащил из бутылки пробку.