— Также в Аренсбахе, судя по всему, действует закон, по которому все действующие кандидаты в эрцгерцоги потеряют свой статус и будут понижены до высших дворян после воцарения нового ауба. Леди Детлинде станет следующим аубом, и это приведет к тому, что леди Летиция станет высшей дворянкой. Но есть исключение, если ее удочерит новый эрцгерцог, тогда она сохранит свой статус кандидата. Проще говоря, мой долг состоит в том, чтобы жениться на леди Детлинде, удочерить леди Летицию и обучать ее до ее свадьбы с принцем Хильдебрандом.
— По правде говоря, — продолжил Фердинанд. — Для меня было бы идеально заняться образованием леди Летиции прямо сейчас, но леди Детлинде требует больше внимания, так как она будет должна поддерживать великое герцогство. Ее правление будет временным, но ее назначение — это крайняя мера, на которую идет ауб Аренсбаха. Их положение и правда крайне тяжелое.
Аренсбаху был нужен кто-то достаточно опытный для того, чтобы поддерживать порядок в герцогстве и обучать Летицию. Казалось, что Фердинанд идеально подходил для этих двух обязанностей, так как он уже имел славу как опекун Святой Эренфеста, и его действия вызвали такое серьезное повышение оценок учащихся Эренфеста.
— Мне жаль Летицию, — сказала я. — Пожалуйста, будь с ней помягче. Ты не должен относиться к ней так, как относишься ко мне.
— Почему ты проявляешь беспокойство по поводу кандидата в эрцгерцоги из Аренсбаха.
— Разве это не станет катастрофой, если из-за твоего спартанского метода обучения один из их драгоценных кандидатов сломается? Филина много раз плакала после твоих суровых взглядов и неоднократных просьб переделать порученную ей работу.
— Она что…?
Филина уже привыкла к его стилю общения, но когда она впервые пришла в храм, то чуть не погрузилась в депрессию. Хартмут и Дамуэль были вынуждены утешать ее.
— Итак, а теперь расскажи, что такого сказал король, чтобы получить твое согласие? — спросила я. — Стать супругом будущего ауба из другого герцогства это одно. Но я не могу представить себе, что многие согласяться на то, чтобы стать временной заменой ауба. Я думаю, что такое предложение само по себе могло дать множество поводов для отказа.
— Если говорить просто, то король заявил, что он хочет проверить лояльность Эренфеста.
Король и знать из Суверении чувствовали себя крайне неуютно от того, что сохраняющее нейтралитет герцогство, такое как Эренфест, так стремительно поднималось в рангах. Ведь никто не мог сказать, кому принадлежит лояльность этого герцогства. Их план выдать Эглантину, женщину с королевской кровью, замуж за будущего короля ради установления плотных связей с Классенбергом был разрушен. Инцидент с неполным Священным писанием вбил еще больший клин между королевской властью и столичным храмом. А после, в довершение всего, мы отказали королю в просьбе даровать благословение во время выпускной церемонии.
— Эм, разве это не означет, что все эти подозрения появились в основном из-за меня? — спросила я.
— Инцидент с принцем Анастасием был полностью результатом одного из твоих буйств, но все, что ты сделала — это дала совет принцу. В конечном итоге, вина лежит на самом принце, который отказался от своих претензий на трон, а также на короле и аубе Классенберга, которые согласились с его решением. Во время инцидента с писанием ты следовала моим инструкциям, и наконец, именно Сильвестр отказался позволить тебе провести благословение на церемонии. Кажется, у всех сложилось впечатление, что во всех этих случаях именно я контролировал тебя из тени… Я полагаю, что ты можешь толковать эту свадьбу как проверку королем верности не Эренфеста, а моей.
Фердинанд бросил на меня изучающий взгляд, без сомнения задаваясь вопросом, как много он может попытаться скрыть от меня, просто умолчав. Я улыбнулась в ответ на этот взгляд и спросила.
— Я полагаю, что эта проверка связана с семенем Адальгизы?
— …. Верно. В их глазах я — семя Адальгизы, возвышающее тебя как святую, резко улучшающее оценки Эренфеста и сеющее первые ростки хаоса в королевской семье, и все это в целях какого-то заговора, которого они не могут даже понять. Но как результат, имеет смысл лишь то, что они хотят вырвать меня из моего герцогства и привязать к другому месту, не так ли? — со смирением в голосе спросил Фердинанд. Его светло-золотые глаза, с опаской смотрели на меня, видимо пытаясь решить друг я или враг. Эта тема была явно тем, что он не хотел обсуждать с кем либо.
— Фердинанд, что вообще такое “семя Адальгизы”? Я не встречала подобного упоминания в Писании, так что это должно быть что-то необычное.
— И как же ты интерпретировала это для себя? — вопросом на вопрос ответил он. — Я полагаю, ты не просто так молчала о своих догадках, — он следил за мной словно ястреб, пытаясь оценить, как много я знаю… и не скрываю ли я что-либо с целью обмануть его.
— Я не смогла собрать все детали воедино, когда после той встречи в библиотеке этот термин всплыл так неожиданно. Но после тщательного обдумывания и пристального изучения контекста… Ты ответил тогда, что Эренфест — это твоя Гедульд, не так ли? Тогда я пришла к выводу, что этот ответ связан с местом твоего рождения. И учитывая, что это было что-то, о чем Верховный рыцарь-командующий знал и о чем довольно легко говорил в присутствии чужих, я решила, что это какое то секретное обозначение, указывающее на какое то место в Суверении.
Вместо ответа Фердинанд изобразил очередную фальшивую улыбку. Мне оставалось только вздохнуть. Это означало, что я права.
— Мне сказали, что ты переехал в замок только после своего крещения, но задумываясь, я понимаю, что никогда не слышала разговоров о твоей жизни до этого момента, — сказала я. — Значит ты вырос в месте, о котором знает Верховный рыцарь-командующий? Что это за место Адальгиза?
Фердинанд замолчал, и какое то время он не говорил ни слова. Я понимала его нежелание отвечать, но сейчас я не могла позволить ему сбежать, иначе наша встреча будет напрасной. Поэтому я молча ждала, ожидая когда он наконец продолжит…. и довольно скоро он сдался.
— Адальгиза — это