говорить, продолжая смотреть вверх, на крышу.
Не сводя взгляда с Пакуры. Приняв непростое решение, вежливо обратился к своему отряду.
— Я прошу вас выполнить мою просьбу. Далеко не последнюю, не надейтесь, — улыбнулся, чтобы не посчитали это прощанием. — Когда скажу, немедленно отступайте со всей возможной скоростью, не забывая о собственной безопасности. Уйти должны все, кроме моего ручного демона. Да будет вам известно, Акаша тоже обладает алмазным рангом. В битве такого уровня, что вы, что мои слуги, что хидан, будете только мешать, — сказал напрямую, не щадя их нежных чувств. — У меня есть способ справиться с заклинателем алмазного ранга, однако я не могу этого сделать, отвлекаясь на вашу защиту. Как и безучастно смотреть на вашу напрасную гибель, — не оставил им выбора. — Поверьте, я оценил ваши добрые намерения и вежливость. Но сейчас не время упрямиться. Уверяю, мне ничего не грозит. Чуть позже мы непременно выпьем за эту славную охоту, посмеявшись над излишне самонадеянным врагом.
Разумеется, так просто оставлять меня здесь одного никто не пожелал. Даже, если всем сердцем хотел уйти. Ведь прежде необходимо позаботиться о сохранении лица. Избежать будущих обвинений в трусости и неуважении к своим спутникам. Дольше всех упирались мои телохранители и Чха-Ун, которым пришлось дать прямой приказ, под угрозой обвинения в мятеже.
— Вы уверены? Разве ваш демон не нуждается в пригляде? Вы тоже подвергаете себя большой опасности, становясь свидетелем битвы заклинателей алмазного ранга, — засомневался старейшина Сарах, больше смерти опасаясь лавины обвинений и неприятностей, грозящих обрушиться на бахи Вимал, если я тут погибну.
— Не забывайте, что я глава дома древних проводников пространства, — заявил с пафосом. — Нам доступны тайные тропы, на которых мы в любой момент можем укрыться от любой угрозы. Как бы быстро вы ни спешили вернуться домой, я окажусь там раньше. Кажется, наш говорливый крысиный вожак устал впустую сотрясать воздух. Его терпение на исходе, — поторопил спутников. — Всё будет в порядке. Верьте в меня, — улыбнулся Фалих, Сунаре и Чха-Ун.
Вовсе не будучи столь же уверенным и спокойным, каким пытался казаться.
— Ждите меня на вилле Пяти пальм жёлтых песков с хорошими новостями.
«Старший, а можно они останутся? — неуверенно, с лёгким смущением попросила Ди'Туун. — А то я не чувствую себя в безопасности.»
«Лучше молчи, птичка моя. Уж от тебя-то такого я не ожидал услышать. Главное, слушайся меня и всё будет пло… хорошо, — «приободрил» птенца. — Я знаю, что делаю», — сначала мысленно убедил в этом себя, а потом повторил вслух, для других.
По моей команде отряд дружно бросился бежать в сторону выхода.
— Эй! Стой! Куда! — растерялся глава Ржавых ножей. — Они отправились за подмогой. Не дайте им уйти, — приказал своим подчинённым.
Половина из которых огромной приливной волной радостно устремилась в погоню, оглашая воздух воинственными криками. Поверив в то, что враг испуган и бежит, а значит, пора приступать к загону добычи, что только недавно была охотником. Поменявшись местами. Пытаясь избавиться от того страха, что мы на них нагнали. Оба заклинателя духов тоже отправились в погоню. На месте остались лишь я, Акаша, Пакура, глава братства Ржавых ножей, несколько его офицеров и вторая половина хидан, подобно тараканьему войску повылазившему со всех щелей. От их количества аж в глазах рябило.
— А ты поступил мудро, решив сдаться, — похвалил меня заместитель главного злодея, поскольку уступать пальму первенства я не собирался.
— Я тоже так думаю, — улыбнулся, не спеша действовать.
Давая время остальным убраться отсюда как можно дальше.
— Эй, кто-нибудь, свяжите его, — крикнул глава Ржавых ножей, обращаясь к толпе.
— Помнишь, недавно жаловалась, что я не позволяю тебе правильно питаться? — спросил у Акаши, наблюдая за их суетой. — Что оголодала до неприличной худобы. Можешь возрадоваться. Эти грязные хидан твои. Делай с ними, что хочешь. Если получится, оставь двухцветную женщину в живых. У меня к ней появились кое-какие вопросы.
— Я несказанно рада, господин, что у вас появилась непоколебимая вера в своего, как вы сказали, ручного демона. Что согревает моё холодное сердце. Однако, в этот раз вынуждена предупредить, что я вовсе не уверена, смогу ли её оправдать, — неохотно призналась Акаша. — Я ощущаю силу души этой дари. Вижу её ауру намного глубже и полнее, чем вы. Поэтому со всей ответственностью заявляю, что она не станет лёгкой добычей.
— И ты только сейчас об этом сказала?! — повернувшись к ней, воскликнул с возмущённо-обеспокоенным выражением лица. — Почему раньше молчала?
— Не хотела, чтобы ваши спутники усомнились в моей силе. Вам можно. Им нельзя. Да и что в этом такого? Давайте просто сбежим. Потом можем сказать им всё, что угодно. Выставим себя героями. Нам же не впервой обманывать дари, — не видела в этом ничего страшного.
Она точно демон. Как я мог это забыть? У них же совершенно другие представления о морали.
— Подожди пока, — решительно приказал подошедшему к нам хидан с верёвкой в руках. — Акаша. Этот бой нужен мне больше, чем им. Если хочешь, можешь проваливать. И пусть, я немного боюсь. Но я, я остаюсь, Я остаюсь, чтобы жить! — припомнил строчки из песни, что сейчас звучала у меня в голове.
Акаша на секунду замерла, недоверчиво разглядывая безумного господина. Так же не обращая внимание на растерявшегося бандита, неуверенно мнущегося рядом, опасающегося применять силу к столь важным персонам, от которых чувствовал смертельную угрозу.
— А если я проиграю? — поинтересовалась демонесса, изменив своё мнение.
— Я тебя выпорю, — ответил не раздумывая.
— Мне бы узнать, только для расширения кругозора, а в случае, если одержу верх? — наклонила голову набок.
Внезапно повернувшись к хидан, недовольно рявкнул, — Ну что ты, как робкая девица топчешься на месте? Будешь и дальше мять подол, раздумывая поднимать или нет, так и останешься… в роли мальчика на посылках. Давай сюда, — протянул руку за верёвкой.
Как только обрадованный парень попытался накинуть на неё петлю, резко отобрал весь моток, пнув в живот. Отбросив его назад.
— Спасибо. Пригодится. А теперь пошёл вон, — рявкнул на него.
Опешили все, включая Акашу. Некоторые ещё и рты раскрыли от моих действий, не ожидав такого поворота.
— Господин, даже не знаю, что больше всего сейчас меня переполняет: восхищение, обида или переживания за здравость вашего рассудка.