— Возьми её, не бойся, — подбодрила меня Китти.
— Мне кажется, я разучилась, — я попыталась рассмеяться, но вышло сконфуженно.
Тереза улыбнулась, будто подбадривая меня, Лилит замерла от нетерпения. Я аккуратно взяла малышку на руки и прижала к груди. Она подросла, теперь самостоятельно держала головку и смотрела на мир намного осознаннее.
— Видишь, ничего не разучилась.
На некоторое время установилась идиллия. Мы оставили сложные темы, и Китти самозабвенно рассказывала мне о том, что я пропустила из жизни племянницы. Но наш разговор решили прервать. Тереза издала странный звук, смешно нахмурилась и случилась неожиданность.
— Хочешь её помыть? — ехидно ухмыльнулась Китти, наблюдая, как на моём лице расцветает выражение паники.
— Я же не справлюсь! — прошипела ей, протягивая начинающую реветь племянницу.
К счастью, сестра сжалилась надо мной, забрала малышку и ушла с ней в ванную. Правда, проблема исчезла сейчас, но вернётся совсем скоро. Дети какают, срыгивают, плачут, они полностью переворачивают с ног на голову установившийся уклад жизни. Вскоре беременность проявится ярче, моё тело начнёт меняться, а угроза войны как никогда серьёзна. Теперь я отвечаю не только за себя, но и за своего ребёнка. Значит, должна сделать всё, чтобы обезопасить его от моих врагов.
Раздался сигнал дверного звонка, останавливая череду меланхоличных мыслей.
— Это Зои, впустишь её? — раздался голос Китти из ванной.
— Хорошо, — я направилась в прихожую и открыла дверь.
Для Зои эти четыре месяца прошли сложно. Она потеряла отца. Тот погиб, защищая дочь, когда её попытались похитить уже ишимы. Теперь девушка жила инкогнито в Лос-Анджелесе под покровительством Магнуса и Люцифера и частенько бывала в гостях у Китти и Терезы. И сегодня тоже девушки должны были увидеться. Сестра подумывала отменить встречу с подругой, но я её отговорила. Хотела посмотреть на Зои, поговорить и оценить. Всё же тайна появления на её теле знака Евастаса так и не раскрыта. А это означало, что она как-то связана со мной и Китти.
— Привет, — сконфуженно улыбнулась Зои.
Она как раз изменилась больше всех моих знакомых вместе взятых. Зелёные глаза почернели, как и волосы. Бесформенная россыпь рыжих кудрей сменилась аккуратной стрижкой. Во взгляде поселилась настороженность и злость. Она повзрослела и окрепла. Теперь её легко можно представить с мечом в руках.
— Здравствуй. Ты почернела, — я жестом поманила её в квартиру.
— И ты изменилась. Глаза… очень красиво, — мельком улыбнувшись, она сделала несмелый шаг в прихожую. — С возвращением, наверное.
— Ещё неделька и снова станут чёрными… Наверное, хочешь узнать, вернулся ли и Шакс? — я внимательно пригляделась к её лицу.
За вспышкой эмоций последовала подавленность.
— Нет, меня не должно это волновать, — ответила она чересчур спешно.
Но волнует, — хмыкнула Лилит. — Глупая девочка.
Она молода, и романтизирует его образ. А я не обязана развеивать её розовые мечты. Да и Шакс справится лучше меня.
Мы не знаем, какой он теперь.
Почти прежний засранец…
— И правильно, — вопреки диалогу с демоницей, на моих губах появилась располагающая улыбка. — Как осваиваешься с концентрой?
— Благодаря Китти быстро, — Зои обрадовалась переходу на нейтральную тему.
Мы переместились в гостиную, присели на диван. Я вежливо слушала рассказ девушки о тренировках. Вскоре из ванной появилась и Китти с Терезой.
— Вот, снова пахнет ромашками, — она сразу передала мне племянницу и села возле подруги.
Черноволосые и черноглазые, они походили на сестёр. На данный момент даже больше, чем я с Китти.
Дальше разговор потёк вполне мирно. Я рассказала о Тартаре, пробуждении источника. Сестрёнка болтала о дочери. Зои больше слушала, ведь вряд ли ощущала себя свободно рядом со мной. Но я старалась вызвать расположение.
— Ты не вспомнила ничего про свой знак? — обратилась я к ней через некоторое время, когда она немного расслабилась. — Может, какие-то детали? Странные незнакомцы с необычной внешностью?
— Нет, ничего такого, — покачала она головой. — Был обычный день, я легла спать, а проснулась с этим знаком. Он побаливал, иначе бы и не заметила.
— Про жнецов никогда не слышала?
— Я обычная, — развела она руками в стороны. — Точнее, была обычной, — и нахмурилась в расстройстве.
— А последствия для организма? Регенерация усилилась? Чутьё появилось?
— Регенерация да, очень сильно. Чутьё пока нет. Надеюсь, и не появится. Я и так… схожу с ума.
— Понимаю. Это сложно. И терять любимых больно.
— Да, — она отвела взгляд. — Наверное, вы сейчас понимаете меня лучше всех.
— Просто держись нас.
Интересно, три знака, которые сотворили трёх необычных жниц, — заметила Лилит.
Намекаешь на трёхгранник? Я не готова никого пускать в свою голову. Тут и без них тесно.
В будущем бы это вас усилило.
Ты серьёзно? Чтобы создать трёхгранник, нужно открыть сознание, пустить в свои мысли и тайны посторонних. Такое не для меня.
Я на такое не способна, потому что давно разучилась доверять. У меня замечательные родные, верные друзья, но они не посвящены даже в часть моих проблем и переживаний. Они видят уверенную в себе Натали, иногда стервозную, но надёжную подругу и даже идол. Но лишь Лилит и Майкл по-настоящему знали, какая я на самом деле. Не могу представить, что однажды вновь пущу кого-то в душу. Поэтому трёхгранник для меня — закрытая тема.
Общение прошло довольно приятно. Я расслабилась, немного потренировалась в общении с младенцами и сделала первые шаги в налаживании контакта с Зои. Само собой, на этом список дел не завершился. Следом я отправилась к маме и там пообщалась с ребёнком побольше, своим братиком. Шутливо посетовала про себя о том, что дети сразу не рождаются удобными и большими, вкусно поела и в мирной атмосфере завершила вечер.
А потом наступил час Х. Я вернулась в штаб-квартиру. Стоило подступить к двери своего жилища, как меня посетило малодушное желание отложить этот момент и вновь спрятаться в отеле. Но вряд ли позже станет легче, потому я сделала этот шаг в недавнее прошлое. Первое, что отметила, в квартире ничего не изменилось со дня прощания с Майклом. Почти ничего, его одежда исчезла с крючков, обувь с полок. Пройдя вглубь жилища, я отметила, что пропали многие его вещи. Похоже, Майкл не жил здесь эти три месяца. Наверное, ему было тяжело, и он не считал это правильным после подставы с изменой. Он собрал вещи и съехал. Потому на миг могло показаться, что его и вовсе не было. От этих мыслей стало во сто крат больнее, потому что мне предстала иллюстрация будущего. Пустые помещения с тенью его присутствия, но уже без него.
Я с тобой, — прошелестела Лилит.
От демоницы исходили волны поддержки, но даже они не могли согреть в эти мгновения. По щекам в очередной раз за эту неделю лились слёзы. В стремлении успокоиться я постаралась занять себя насущными делами. Приняла душ, переоделась в домашнее, провела ревизию на кухне и засела за проверку гаджетов. Вчерашний вечер прошёл за разбором рабочей почты и сообщений на планшете и служебном телефоне, сегодня настал момент проверить и личный.
Экран приветливо засветился, замелькала мелодия оповещений. Меланхолично проведя пальцем по экрану, я застыла. Среди десятка различных уведомлений взгляд выхватил одно единственно важное. Сообщение от Майкла. Подрагивающий палец спешно надавил на экран, открывая приложение мессенджера, где мы обычно вели переписку.
«Я скучаю, Нат».
Сердце ожило, забилось с неистовой силой, чтобы вновь разбиться вдребезги, когда взгляд обжёгся о дату сообщения. Почти два месяца назад. Наверное, Майкл написал мне в пустоту в порыве отчаяния. И вот его послание достигло адресата…
Слёзы полились нескончаемым потоком. Тело содрогнулось от всхлипа.
«Я тоже скучаю, — набили дрожащие пальцы. — Ты скоро станешь отцом».
Сообщение ушло. Под ним загорелась серая галочка, которая навсегда останется такой. Майкл никогда его не прочитает. Не узнает, что я его простила. И что у нас будет ребёнок. Наше счастье ушло, незаметно скользнуло за линию горизонта и уже не вернётся. Остались только воспоминания, пустота в груди, леденящая душу тоска и… наше маленькое чудо. Лишь оно даёт мне силы двигаться дальше. Сегодня больше нет сил держаться, но я буду сильной завтра. Каждый день.