вновь оказалось железо, как и в трёх последующих. В общей сложности попалось по два серебряных и по два золотых. — Ну что, открываем последний?
— Надеюсь, на золото, — она скрестила пальцы.
— Все они стоят в линию и расположены по возрастанию. Не удивляюсь, если в этом будет орихалк, — я ударил по замку, выломав его с корнями.
— Орихалк? Это ведь будет пять миллиардов? У меня голова кругом идёт от таких сумм. Сколько всего можно купить на миллиард?
— Место под собачью будку в цитадели? — я рассмеялся. — Ты забываешь, насколько в вашем мире велика разница между бедными и очень богатыми. Для них миллиард — это пшик. Если честно, я удивлён, что нам попался такой бедный житель цитадели. А если здесь золото, то, может быть, это лишь зажиточный товарищ из внутреннего радиуса.
— Да хватит ходить вокруг да около! — она подскочила ко мне, оттолкнула и сама открыла крышку. — Эм-м-м-м… Как бы…
— Джекпот! Беру свои слова обратно. Похоже, мы только что залезли в карман к одному из Советников.
— Мамочки… Я не верю. Просто не верю! Ми-ми-мифрил? — она дрожащими руками взяла одну из карточек и тут уже уронила.
— Сэн, ну что ты за человек? Не гоже сотнями миллионов разбрасываться, — я демонстративно покачал головой.
— Артём, сколько же здесь денег?.. — она подняла карточку и положила на место.
— Ну-у-у… Стопок с мифрилом всего восемь. В каждой по пятьдесят карточек.
— Четыреста умножить на сто миллионов? — шептала Сэн.
— Ага. Всего лишь сорок миллиардов. А если приплюсовать орихалк и адамантит, которого тут значительно больше… Лень считать, да и бессмысленно. Мы всё равно не сможем столько потратить. Думаю, больше ста миллиардов. Намного больше. До половины триллиона недотянет, но где-то в этом промежутке.
— Т-т-триллион? Не помню, чтобы я вообще слышала это слово.
— Вдох, выдох. Вдох, выдох. Успокаиваемся, — я закрыл крышку последнего ящика, чтобы она перестала пялиться на деньги. — Если так пойдёт и дальше, ты начнёшь заикаться. Хотя я не помню случаев, чтобы деньги меняли людей в лучшую сторону. Как ни крути, но они — это чистое зло. Деньги, власть и слава — три ключевых людских порока, отравляющие разум, а вместе с ним и жизнь.
— Ой, ты то сколько раз был богачом? — в её взгляде читалось лёгкое презрение. — А я впервые в жизни увидела столько наличности.
— В этой жизни. Были и другие. И кто знает, кем ты успела побывать? Принцессой? Бравой воительницей? Или же любимой и любящей женой с десятком детишек?
— Артём… — она выдержала паузу, а затем вновь начала шептать.
— М-м-м?
— Ты ведь так и не выполнил моё желание.
— Не довелось, — я пожал плечами.
— Свидание отменяется. Я хочу кое-чего другого, — Сэн пристально смотрела на ящик с мифрилом.
— Я весь во внимании.
— Сейчас мы раскидаем по полу все карточки из этого ящика, затем ляжем на них сверху и займёмся грязным сексом, — она говорила настолько уверенно, что у меня аж мурашки побежали. — И это не обсуждается. Желание настолько сильное, что я реально не могу даже думать о чём-то другом.
— Не скажу, что это будет первый подобный опыт в моей жизни, но раз ты настаиваешь, — я открыл ящик и начал разбрасывать деньги. — Чего стоишь? Помогай, затейница. Ими тут весь вагон можно застелить.
— Сколько дней прошло? — Сэн села на колени и взяла в руки охапку из мифриловых карточек. — Даже неделя не прошла с того момента, как мы впервые встретились. Если бы мне кто-то сказал, что я буду держать в руках целый миллиард… Даже смеяться бы не стала, ибо грешно потешаться над больными. А теперь я действительно держу в руках миллиард.
— Если хочешь, чтобы тебя окончательно накрыло, посчитай, сколько за всю жизнь зарабатывает обычный человек. А потом вычти траты на крайние нужды по типу еды и коммуналки. В остатке получишь мизерную сумму. Потом возьми этот миллиард и представь, сколько чужих жизней ты держишь в руках.
— Люди не должны быть настолько богаты. Почему одним всё, а другим ничего? — по её щекам потекли слёзы. — Это ведь так несправедливо…
— Если выбросить из уравнения фактор удачи и рождения в богатой семье, то человек получает то, что заслужил. Мне довелось побывать в мирах, где всё делилось по справедливости, но это не так просто, как кажется. И даже если за людей всё будут делать роботы, а каждый человек будет получать все блага, которые ему действительно нужны, общество начнёт деградировать. Именно в попытках заработать и тем самым возвыситься над остальными, люди делают то, на что другие неспособны.
— Но, а как же учёные? Разве не они двигают прогресс?
— Мыслители — это отдельный тип людей. Одни могу придумать нечто прорывное, но лишь прорывной человек сможет вдохнуть жизнь в эту задумку и запустить производство. И ясное дело, он захочет получить прибыль… Короче, мы будем философствовать или как? Нахрена я раскидываю деньги по полу? Их ведь потом собираться придётся.
— Прости, — она вытерла слёзы и пододвинулась вплотную. — Иди ко мне, любимый…
Глава 28
Спустя три часа.
Пока Артём дремал на куче дорогих шуб, Сэн примеряла очередное платье, коих в вагоне висело более двух сотен на любой вкус и цвет. Причём слово «вкус» использовалось сразу в двух значениях, ведь среди множества экземпляров нашлись в том числе и съедобные. Правда, их можно было сравнить разве что со сладкой бумагой, и не более того.
Если бы не дыры в вагоне с одеждой, через которые врывались мощные потоки воздуха, Сэн провела бы здесь добрую половину пути. Она могла бы взять охапку с собой и перейти в последний вагон, но прыгать туда-сюда довольно опасно. Поэтому ей пришлось ограничиться дюжиной подошедших нарядов и вернуться к Артёму.
Он всё ещё посапывал, лёжа на роскошных шубах, и Сэн ничего другого не оставалось, кроме как найти себе другое развлечение. Заснуть в такой обстановке у неё не получилось бы при всём желании: слишком шумно и опасно. Да и кто в таком случае будет охранять Артёма?
Она смотрела на него глазами, полными надежд. Надежд на яркое будущее и счастливую жизнь. Хотя прекрасно