Североуральск меня будут ждать.
По итогу придётся отказаться от изначального плана и отправиться в неизвестность. Но и тут мне наверняка вставят палки в колёса, так как Советники будут знать, что я пытался свалить. А пока что они думают, что я нахожусь по ту сторону стены. Пусть так оно будет и дальше.
Непрогнозируемые риски чрезмерно велики, даже само их количество невозможно предсказать. Потому я и доверяю интуиции. Она — мощнейший инструмент, дарованный людям. Грешно и неразумно его игнорировать.
Хотя, стоит сделать оговорку. Интуиция работает только с той информацией, которая уже прошла через органы чувств. То есть если у тебя нет опыта, то она тебе особо не поможет. А уж чего-чего, но опыта у меня хоть отбавляй.
Именно поэтому я твёрдо решил, что мы попадём на этот долбанный поезд. Всё или ничего…
Глава 27
Кое-как мне всё же удалось побороть вращение, сведя нашу траекторию движения к попеременному скольжению то на левое крыло, то на правое. Сам по себе такой манёвр обычно применяется для сбрасывания скорости перед снижением, например, при невозможности уйти на второй круг. Однако в нашем случае это было меньшее из двух зол.
И если по изначальному плану у нас должен был остаться запас по времени и высоте, которого должно было хватить на три-четыре минуты, то сейчас вопрос стоял ребром. Мы либо дотянем до вокзала, либо рухнем где-то поблизости.
Сэн уже перестала выказывать страх, она попросту смирилась с неизбежным, пока я как умалишённый орудовал рулями направления. Сложнее всего было следить за ориентирами, чтобы не промазать мимо вокзала. Благо он занимал довольно большую площадь у подножья горы.
Мы всё спускались и спускались, когда неожиданно услышали гудок поезда. До него ещё далековато, но он уже начал двигаться. С одной стороны, это отличная новость, так как стук колёс заглушит звук нашего приземления. А с другой, мы могли банально не успеть на него. А второго ждать минут тридцать, а то и больше. Сделать это в особо охраняемой зоне практически невозможно.
Раз состав тронулся, я слегка скорректировал направление и полетел в то место, где начинался тоннель. И чем ближе мы подбирались, тем громче стучали колёса поезда. Других громких звуков ночью практически не было, и даже с учётом шума от набегающего воздушного потока, я всё равно мог различить этот характерный металлический стук.
Видимость здесь была ещё ниже, чем во внутреннем радиусе. По ощущениям, где-то сто метров, не больше. Смог оказался настолько плотным, что мне едва удалось рассмотреть прожекторы, установленные по периметру вокзала. А ведь на дворе ночь.
— Вон он! — воскликнула Сэн, указывая на медленно движущийся поезд.
— Не кричи ты так! — пшикнул я и начал набирать высоту, снижая скорость. — Готовь зелье. Пить только по моей команде!
— Хорошо, — она взяла у руки флакон.
— Мы слишком рано… Придётся сделать круг, — наш побитый планер начал медленно разворачиваться, пропуская поезд вперёд и позволяя тому набрать приемлемую скорость.
— Он уезжает! Уезжает! — негодовала Сэн. — Артём!
— Помолчи! — гаркнул я, не выдержав её истерику. — Два пассажирских и семь грузовых — нам нужен один из последних.
Туда-то и направил наш аппарат, сделав круг почёта. Поезд уже набрал скорость, и мы заметно отставали, но у нас был запас по высоте. Его-то мы и разменяли на ускорении, дабы запрыгнуть в последний вагон во всех смыслах этого слова.
За несколько секунд до столкновения, когда выпили зелья защиты, мы двигались примерно на пятьдесят километров быстрее состава и примерно на десять метров выше него. Сэн наверняка думала, что мы плавно сядем на крышу, но впереди нас ждал тоннель, а это моментальная смерть для всех, кто окажется сверху вагона.
Нет, как я и предупреждал, посадка будет жёсткой. Очень жёсткой.
Зелье начало действовать, и наш общий весь увеличился примерно на целую тонну. Крылья планера не выдержали и попросту сложились к верху, словно двери у дорогих спортивных машин.
Более мы уже ничего не контролировали, оставалось лишь сгруппироваться и приготовиться к удару. Хотелось верить, что последний вагон не покажется пустым, дабы мы не пробили его насквозь. Хотя этого быть не могло, учитывая цены на перевозку грузов по железной дороге. По-хорошему он должен был забит под завязку — именно на это я и рассчитывал.
В последний момент я закрыл голову руками и вытянул вперёд расставленные ноги. Удар по яйцам можно пережить, а вот потеря сознания может оказаться фатальной. Да и ноги у меня две, а голова одна. В крайнем случае можно попытаться зацепиться за что-нибудь рукой, если мы всё же пробьём вагон насквозь.
Первый удар я едва ли почувствовал, а вот затем с грохотом впечатался во что-то каменное, попросту раздробив его задницей. Сэн вообще угодила во что-то стеклянное — этот звон наверняка услышала вся округа. Но вряд ли служба охраны вокзала отменит рейс из-за звука битого стекла.
— У нас получилось! — лёжа на чём-то твёрдом и потирая ушибленные ягодицы, выпалил я. — Говорил же, что получится. А ты не верила.
— Мы живы?.. — Сэн будто не верила своим словам. — У нас и правда получилось?..
— Проще пареной репы! — я вытащил небольшой фонарик, лежавший в кармане олимпийки, и включил его. — Ты как?
— Жить буду, — при любой попытке пошевелиться, от неё исходил характерный хруст битого стекла. — Что сюда накидали? Какой-то антиквариат?
— Хм-м-м, — я встал на ноги и осмотрелся. — Похоже на то. Оу! Я вот чей-то бюст раздавил. А ты старинное зеркало расхреначила.
— Мы же не сможем всё это продать? Кто вообще в здравом уме это купит? — она взяла в руки аутентичный подсвечник, которому на вид было более пяти веков. — Древние безделушки. Фи… И ради этого мы рисковали своими жизнями?
— Ну, во-первых, нам достался бесплатный билет. Да, без возможности сойти на вокзале Североуральска, но всё же. А во-вторых, впереди нас ждёт ещё множество грузовых вагонов. В одном из них мы наверняка найдём нечто стоящее.
— Кстати, я как-то забыла спросить: а что мы будем делать дальше? Нам ведь придётся сойти с поезда значительно раньше, чем доедем до города. Да и как мы узнаем? А будет ли там достаточно длинный участок открытого пути, чтобы мы могли сориентировать и спрыгнуть?
— Женщина, угомонись, — я закатил