Читать интересную книгу Если б я был русский царь. Советы Президенту - Евгений Сатановский

В третьем мире, о сотрудничестве с которым так много говорят эксперты, которым что «арабская весна», что кол на голове теши, Россию ждут как дойную корову и противовес Соединенным Штатам. По мысли лидеров тех стран, которые об этом говорят, пытаясь возродить в отечественном руководстве ностальгию по былому величию, Москва должна сцепиться с Вашингтоном, обеспечив местным «умным телям, которые двух маток сосут», возрождение игры, проводимой ими в 60 – 80-е годы. Игра была проста: ориентироваться на Москву до той поры, пока не удается переориентироваться на Запад. От России ждут, чтобы она стала бараном, который даст шерсть, шкуру, а потом ляжет под нож мясника, когда наступит время сосать молоко большой американской коровы. У стран нет друзей. Положительным моментом являются персональные отношения с конкретными людьми. В мире вообще много умных, талантливых, ярких людей, и многие из них испытывают к России теплые чувства. Те, кто окончил наши вузы, поскольку это было время их молодости, испытывают к месту, где когда-то учились, впервые распили бутылку водки или поцеловали девушку, где у них были друзья и драки на танцплощадках, нормальные человеческие чувства. Но стран, которые относились или относятся к нам хорошо, не существует по определению. Нам может симпатизировать или относиться с ностальгическими чувствами лидер страны, окончивший рязанское училище ВДВ или, как Асад и Мубарак, ВВС. Все прочее зависит от того, как устроена эта страна и как живет в ней население, открыта она или закрыта, современная или патриархальная, модернизируется или, как Египет, вступила в период необратимой деградации.

Общие штампы говорят: нам рады в третьем мире. Дойной корове, щиту, которым можно прикрыться от неприятностей, мешку с деньгами и цепному псу, которого можно натравить на того, кого не любят, рады всегда. Если говорить о человеческих отношениях, повторим, там есть отдельные симпатизирующие нам люди и целые выпуски наших вузов. Есть те, кто женился на наших девушках, и их дети, некоторые из которых помнят о своем происхождении. Есть много людей, которые интересуются окружающим миром, открыты этому миру, абсолютно нормальны, а иногда и просто замечательны. Совершенно неважно, кто они: курды или турки, арабы или берберы, персы или азербайджанцы, латиноамериканцы или вьетнамцы, китайцы или индийцы, афганцы или африканцы. Третий мир обладает огромным населением, большинство которого – нормальные люди, которые не хотят трогать своих соседей, готовы дать им возможность жить своей жизнью и сами хотели бы жить нормальной жизнью. Но если говорить об элите этого мира, тех, кто борется там за власть и побеждает в этой борьбе, кто сегодня является духовным лидером этого мира, автор поставил бы знак вопроса размером с останкинскую башню и спросил: зачем России слишком близко сходиться с ними? Да и не только с ними, но с лидерами и духовными отцами любой другой цивилизации, которая, даже если она поступает с нами по-доброму, мягко и без насилия, по определению видит высшую ценность в себе и неизбежно попытается изменить и обустроить нас «под себя». Именно это происходит в общении с американцами и европейцами, которые с великим рвением пытаются внедрить в окружающий их мир либеральные ценности, как они их понимают.

В этом плане разве что страны Дальнего Востока – Корея, Китай, Вьетнам или Япония – ничего никому не навязывают. Вы берете там то, что хотите, и остаетесь собой. Но это великое искусство и великое исключение. Именно поэтому Япония наполовину буддистская, наполовину синтоистская страна, причем одни и те же люди применяют в одних случаях буддизм, в других синтоизм и не видят в этом проблемы. Россия как губка впитывала и впитывает все позитивное, что находила и находит в окружающем пространстве. Огромную часть всего, ставшего общероссийским и общерусским, от шашлыка, лаваша и плова до ковров, которые есть в каждом доме, или привычки снимать обувь у порога и ходить в тапочках, Россия взяла с Востока, в том числе с Ближнего и Среднего Востока. Этот Восток был непосредственным соседом, а не экзотической далью, где-то за морями. Россия – перекресток цивилизаций, таков ее исторический путь. Она стоит на большой дороге между Севером и Югом, Западом и Востоком: Дальним, Средним, Ближним Востоком. На караванном пути, в караван-сарае, остается много хорошего, и не стоит пытаться выстраивать какое-то новое позиционирование страны, потому что, придумывая сомнительные теории и пытаясь воплотить их в жизнь, мы потеряем то хорошее, что было и есть в наших отношениях с третьим миром.

Не стоит забывать, как выстраивались отношения Российской империи и СССР с внешним окружением страны. Как жестко все ее правители ограничивали идеологическое и религиозное влияние на своих подданных и своих граждан – мусульман, евреев, христиан, буддистов, атеистов. Можно выстраивать какие угодно отношения, понимая, что есть красные линии, которые нельзя переходить. Тот, кто ищет невесть что у соседа, потеряет то, что есть у него самого. Все положительное можно вырастить исключительно внутри страны, его не удастся привнести извне, не переработав и не адаптировав к своему образу жизни. Относительно Востока, в том числе Ближнего Востока, это верно в еще большей мере, чем относительно Запада. Религиозные конфликты, которые разрывают Ближний и Средний Восток, в Европе относятся к эпохе последней европейской православно-католическо-протестантской резни. Достаточно прочитать трилогию Сенкевича об отделении Украины от Польши и войнах Речи Посполитой с Россией и Швецией. Машина времени хороша, если она переносит в Золотой век, а не во времена чумных бунтов, опричнины и инквизиции. Экспорт в Россию духовных ценностей с Ближнего Востока означает подавление иноверцев и инородцев, теракты, развал экономики и всех институтов современного общества, как и происходит в Западной Европе.

Что до глобализации – обмен товаров и изобретений между Западом и Востоком не получается, поскольку исламский мир не производит ничего, применимого на Западе, кроме предметов традиционной культуры, кулинарных рецептов, туристических красот – там, где они еще не разрушены местным населением, а также энергоносителей и прочего сырья. В инновациях он отстает не только от Запада, но и от Индии и Дальнего Востока. Иран и Турция еще имеют шансы, но арабские ученые, некоторые из которых являются экспертами мирового уровня, а кое-кто нобелевскими лауреатами, работают в западных центрах, Китае и Японии. Что до религиозных ценностей, уже тюркские завоевания позднего Средневековья пресекли развитие теологии в Халифате. XII–XIII века – период упадка творческой мысли по сравнению с VIII–XI столетиями: временем расцвета исламской и арабской культуры, философской и теологической школ, когда арабский мир был носителем моральных ценностей и знаний античности. С того времени, как Ибн-Таймия, идеи которого легли в XVIII веке в основу учения Ибн-Ваххаба, вышел на авансцену исламской теологии, он положил начало идеологии упадка, реваншизма, ненависти по отношению ко всему новому, гуманному и прогрессивному. Эта идеология воздаяния за грехи предков, отторжения всего «еретического» и легла в основу ваххабизма современных Катара и Саудовской Аравии.

Отечественные консерваторы и «патриоты» возражают против союза с Западом, в первую очередь США, справедливо указывая на конъюнктурность западной политики, в надежде на многополярный мир. На самом деле, почему отношения с Индией и тем более Китаем должны иметь под собой более прочную основу, чем со странами, входящими в «восьмерку», а европейская «Новая Антанта» для России предпочтительнее союза с США – не ясно. По крайней мере, исламисты являются противниками всех перечисленных выше партнеров РФ. Сложнее вопрос об отношениях России с исламским, в том числе арабским, миром. Отечественное лобби, действующее в интересах стран, составляющих эту часть мира, опирается на воспоминания об отношениях 60 – 80-х годов. Мифы из идеологического арсенала исламского сообщества об ответственности Моссада и ЦРУ за события 11 сентября и оккупации Ирака по требованию Израиля греют сердца ветеранов «холодной войны». Не ясно только, какое отношение к национальным интересам России имеет их активная и зачастую вполне бескорыстная деятельность в качестве инструмента воздействия на отечественную политику Тегерана или Эр-Рияда. Бывшие сателлиты СССР в арабском мире переориентировались на Запад и сотрудничают с Россией постольку, поскольку по тем или иным вопросам не могут с Западом сторговаться. Россию они в этом торге используют как разменную монету. Война в Афганистане в 80-х и подавление сепаратизма в Чечне в 2000-х превратили Москву в жупел исламского мира. Россию там ненавидят меньше, чем США, но не считают силой, с которой нужно считаться, и не боятся. События в Катаре, ставшем пристанищем для значительного числа действующих против России исламистов, в диапазоне от ликвидации на его территории Яндарбиева до избиения российского посла показали это.