– Вычеркну его из списка, – коротко ответил Рэнд.
Такое равнодушие вызвало немалое удивление и даже некий благоговейный страх у Коллина.
Они молча покинули поместье.
Рэнд понимал, что с каждой минутой шансы найти Розали неумолимо уменьшаются. Он знал, что, если понадобится, он всю оставшуюся жизнь будет искать ее, но теперь нужно было действовать быстро и решительно, пока еще оставалась хоть какая-то надежда.
Неимоверная усталость, однако, заставила его вернуться в особняк Беркли, рухнуть на постель и забыться тяжелым сном.
На следующий день он решил поехать в клуб "Ватьс".
Побрившись и приведя себя в порядок, он надел темный сюртук и высокие начищенные ботфорты и появился там с замечательной беззаботностью на лице, приветствуя старых и новых друзей. Отовсюду слышались шутки и разговоры о его связи с дочерью Браммеля, но он молчал и лишь загадочно улыбался, в душе, однако, презирая тех, кто осмеливался произносить ее имя.
Из головы его не выходил первый список. В нем упоминались имена тех, кто навещал Браммеля в те дни и раньше других узнал о существовании Розали.
Некоторые из них были сейчас в клубе, и Рэнд решил поговорить с ними, задав несколько осторожных вопросов и оценив их реакцию.
Во время разговора подошел официант.
– Простите, сэр.., вас ждет женщина, она хотела бы поговорить с вами.
– Она молода? – прищурившись, спросил Рэнд.
– Не думаю, сэр.
– Ну тогда мне не о чем с ней говорить, – ответил Рэнд, и слова его были встречены дружным хохотом.
Джордж Сельвин весело ударил его по плечу.
– Черт побери, Беркли, вы все такой же!
Рэнд улыбнулся и посмотрел на ждущего ответа официанта.
– Вот что, – сказал он. – Передайте, что я сейчас выйду к ней на минуту.
– Ах, ты, обманщик… – пробормотал Джордж, глядя на Рэнда, поспешно встающего из-за стола.
Как только Рэнд покинул компанию друзей, улыбка тотчас слетела с его губ. Кто это мог быть? Что это за женщина? Может быть, Клара Эллизмир с ее глупыми шутками, или кто-нибудь из ее подруг, охотно участвующих в ее затеях? Что-то подталкивало его раскрыть эту маленькую тайну и, дав щедрые чаевые официанту, он последовал вслед за ним.
Как он и ожидал, у входа его ждала невысокого роста женщина, с опущенным на лицо капюшоном. Легкий темный локон выбился у нее из прически, и при виде его сердце Рэнда забилось сильнее. Он шагнул навстречу незнакомке, плотно закрыв за собой дверь и оставив позади шумное веселье, смех и яркий свет модного клуба.
– Кто?.. – начал было он, но тут она откинула капюшон, и Рэнд с удивлением увидел, что перед ним стоит совершенно незнакомая ему дама лет сорока с приятными чертами лица и добрыми карими глазами.
Скорее всего она не принадлежала к высшему сословию, так как в ней не угадывалось ни гордости, ни тщеславия, но при всем том женщина, несомненно, занимала определенное положение в обществе, судя по дорогой одежде и изысканной прическе.
– Простите, что беспокою вас. Вы – лорд Рэнделл Беркли, не так ли? – спросила она. В голосе ее звучали мягкие, почти материнские интонации.
Рэнд с удивлением посмотрел на нее. Ему вдруг показалось, что женщина знает его.
– Да, – негромко ответил он.
– Я хотела поговорить с вами… Ваш брат сказал, что вы здесь. Дело в том, что до меня дошли слухи об исчезновении Розали. Мне кажется, я смогу помочь вам найти ее.
Рэнд со всевозрастающим удивлением посмотрел на нее.
– Кто вы? – хрипло спросил он.
– Лорд Беркли… Я – Эмилия Кортес Беллью.
– Рози.., часто говорила мне о вас, – сказал Рэнд, не отрывая от нее взгляда, словно опасался, что она исчезнет.
Сам факт, что Эмилия стояла сейчас здесь, рядом с ним, давал ему надежду, что он все-таки найдет Розали.
– Она написала мне письмо из Франции, в котором спрашивала о своих родителях. – Эмилия подошла ближе и испытующе смотрела на Рэнда. – Она также писала и о вас и ваших с ней отношениях, вот почему я осмелилась…
– Я рад, что вы сделали это, – прервал ее Рэнд. – Давайте поговорим не откладывая.
– Да, – ответила Эмилия. – Предлагаю вам поехать ко мне, в мой особняк. Нельзя, чтобы нас кто-нибудь под-. слушал.
– Конечно, – начал было Рэнд, но потом остановился, пораженный. – Вы сказали, в ваш дом, мадам Беллью.
Но разве вы не гувернантка леди Уинтроп?
– Нет, – ответила Эмилия, беря его под руку и направляясь к карете, стоящей под сенью двух каштанов. – Теперь я уже не гувернантка, – сказала она и улыбнулась Рэнду совсем как настоящая француженка. – Прошу – мой экипаж ждет нас. Поедемте, а после нашего разговора я вновь отвезу вас сюда. Мой дом совсем недалеко.
Рэнд молча кивнул, и, когда они уселись в карету, Эмилия продолжила:
– Розали говорила вам, наверное, о той ночи, когда мы потеряли друг друга. В опере случился пожар…
– Да, я знаю об этом.
– Я полагаю, вы встретились с ней вскоре после этого.
Розали не писала мне, как именно это произошло, но думаю, обстоятельства вынудили вас вместе уехать во Францию.
– Да, – ответил Рэнд, не глядя на нее.
– Ну так вот, после того как я, не найдя Розали, вернулась в дом Уинтропов и увидела, что она не возвратилась, я была очень встревожена. Баронесса Уинтроп весьма своевольная особа. Она считает, что если я воспитывала мою дочь, как она называет это, "с нравственной мягкостью", то я точно так же буду влиять и на ее Элен. В то же утро я была уволена.
– Мне очень жаль.
– Не стоит сожалеть об этом, – улыбнувшись, ответила Эмилия– Это принесло долгожданные изменения в мою жизнь. Дело в том, что ни баронесса, ни Розали не знали, что я долгие годы была любовницей барона Уинтропа. Мы хорошо понимали друг друга, и он давно – уже хотел устроить мою жизнь, но я настояла, чтобы наши отношения остались тайной, так как оберегала Розали и хотела, чтобы она росла с чувством уважения… Она получила хорошее воспитание, образование и имела все, что необходимо девушке из приличной семьи. Я настояла, чтобы наши с бароном отношения не разглашались до тех пор, пока Розали не выйдет замуж или по крайней мере не станет достаточно взрослой, чтобы понять все.
– Она уже способна понять.
Эмилия улыбнулась.
– Да, теперь я знаю это.
Они не затрагивали более важных тем, пока наконец не подъехали к дому, в котором жила Эмилия.
Это был роскошный особняк, обставленный мебелью из красного дерева, с богатыми коврами и тончайшим фарфором.
Эмилия сняла накидку и обратилась к пухленькой улыбающейся девушке.
– Марта, пожалуйста, приготовь нам чай и подай его через полчаса, – мягко произнесла она, усаживаясь па зеленый бархатный диван.