Не стоит переоценивать искушающую силу новых правых и интеллектуальные потенции их партийных кадров. Появление этой силы скорее симптом. В обществе, где газетные заголовки каждый день обещают вселенскую катастрофу, рождается тоска по простым и жизнеутверждающим моделям.
Из сложности современного мира человек словно возвращается домой, в теплое и уютное гнездо, и у него возникает желание вернуть к этой утерянной гармонии весь остальной мир, спасти даже тех, кто еще не прозрел, не постиг истину и сопротивляется спасению.
Своих противников новые правые рисуют людьми, отравленными капитализмом, людьми, которых либеральные средства массовой информации лишили свободы принимать решения. В этой пустыне правые намерены сеять ростки новой жизни. Садовнику придется, разумеется, железной рукой выполоть сорняки, дабы спасти посевы от смертельной заразы. Об этом новые правые не любят распространяться. Но когда на улицах городов в разных странах избивают и убивают «чужаков», приезжих, людей с другим цветом кожи и разрезом глаз, это означает, что идеологические утопии превращаются в практическую политику.
В определенном смысле установка предупредительного знака «опасность справа» мало что изменит. Интерес к такой идеологии поощряется и возбуждается.
Англичанин Нигел Фэредж возглавляет Независимую партию Соединенного Королевства, членов которой премьер-министр назвал «скрытыми расистами», а один из министров – брезгливо! – «клоунами».
Нигел Фэредж призывает англичан «подняться с колен» и жить самостоятельно, не подчиняясь Европейскому союзу: скажем «нет» иммиграции и европейским бюрократам, которые взялись нами управлять! Он доказывает, что иммигранты нужны только богатым: это дешевые шоферы, садовники и няни, а для миллионов простых англичан приезжие – катастрофа. Как водится, партийные лозунги предназначены для других, а не для себя. Главный борец против иностранцев пойман на том, что оформил жену-немку на казенную зарплату…
Один из его соратников, депутат Европарламента, вынужден был уйти из партии после того, как обозвал всех женщин «шлюхами». Другой член партии отличился, заявив, что наводнения – кара Божья за легализацию однополых браков.
Независимая партия Соединенного Королевства объединяет не только консерваторов, но и традиционных сторонников левых – рабочих, которые в прежние времена поддерживали лейбористов. Экономика страны вышла из кризиса, но ощущение неуверенности и неопределенности не покидает англичан.
На всеобщих выборах партия собрала лишь 3 процента голосов. Британцы не доверят клоунам судьбу государства. Но партийная демагогия повлияла на общественное мнение. Когда лейбористы были у власти, они начали открывать страну для рабочих из Восточной Европы. Теперь они опасливо говорят, что спешить не стоит. Давление правых заставило британское правительство пообещать ограничить иммиграцию, сократить социальные выплаты новоприбывшим и провести в 2017 году референдум относительно выхода из Европейского союза.
Партия Нигела Фэреджа – не одна такая в Европе. Есть Национальный фронт Марин Ле Пен во Франции, Партия свободы Герта Вилдерса в Нидерландах или Движение пяти звезд комика Беппе Грилло в Италии.
Французский Национальный фронт, который многие считают расистским и полуфашистским, превратился из небольшой организации, вызывавшей презрение и насмешки, в реальную политическую силу. За Национальный фронт голосуют люди, которые прежде постеснялись бы это делать. Одна из причин радикализации общества – проблемы, порожденные большим числом иностранцев, обосновавшихся в стране.
После Великой Французской революции это была национальная идея – принять всех, кто ищет убежища. Но получилось так, что несчастливы и арабы, и французы. Французы полагают, что иностранцы занимают их рабочие места и получают квартиры вне очереди, а из-за детей иммигрантов переполнены школы и детские сады. Национальный фронт требует восстановить смертную казнь и выслать из страны иностранцев.
– Европе угрожает вымирание, – пророчествовал создатель Национального фронта Ле Пен, – а третий мир переживает неслыханный демографический взрыв. Если мы не защитим себя, нас затопят эти массы людей, в основном бедных, прибывших с других континентов. Под этой волной погибнет наша цивилизация.
Жан-Мари Ле Пен учился в колледже иезуитов. Рано занялся политикой. Свои аргументы подкреплял кулаками. В конце концов ему в драке выбили левый глаз. Впрочем, врачи изготовили такой удачный протез, что об искусственном глазе многие и не подозревали. Ле Пену не удалось бы создать мощное движение, если бы не случайная удача. Ему оставил огромное наследство цементный магнат, алкоголик и полусумасшедший, умерший при загадочных обстоятельствах.
Ле Пен сказал, что нацистские газовые камеры – «всего лишь деталь истории». Заявил, что разница между расами очевидна: есть высшие и низшие цивилизации… Тогдашний премьер-министр Ален Жюппе, обычно крайне хладнокровный, назвал Ле Пена «расистом». «Национальный фронт – крайне правая фашистская организация», – заключил министр внутренних дел. В антилепеновском марше объединились все порядочные граждане Франции – от премьер-министра до коммунистов. Манифестации проходили под лозунгом «Фашизм не пройдет!».
Но лозунги Национального фронта возмущали вовсе не всех. Ле Пен побывал в Москве. Он приезжал по приглашению Владимира Жириновского, навестил мастерскую художника Ильи Глазунова.
«Фронтовики» выдвинули план «национальных предпочтений»: преимущество в получении работы, жилья и социальных благ предоставляется «коренным французам». «Коренные» – это белые католики. Народный фронт стучится в каждую голову. Франция в принципе открыта для умелого популиста фашистского типа. На одном из партийных съездов Ле Пен провозгласил:
– Если я пойду вперед, следуйте за мной! Если я умру, отомстите за меня! Если я начну отступать, убейте меня!
На посту лидера Национального фронта его сменила дочь Марин. Она тоже приезжала в Россию. Поддержала закон о запрете гомосексуальной пропаганды среди несовершеннолетних и запрете усыновления детей однополыми парами. У Марин Ле Пен обнаружились в Москве поклонники и партнеры.
Лидеры Национального фронта давно предлагают всем националистическим партиям сплотиться в правом интернационале. Платформа для объединения – ненависть к приезжим и неприятие Европейского союза.
Второй пункт настолько нравится иным российским идеологам, что они не брезгуют общением с персонажами, которым порядочный человек руки не подает. Рефлекс, оставленный старыми антифашистскими временами, – не иметь дела с крайне правыми – утрачен. Ненависть к американизму, либерализму и Европейскому союзу берет верх.
Новые правые сделали ставку на борьбу против европейской интеграции, которую в эпоху кризиса представляют причиной всех бед. Тон в этой кампании задают известные персонажи. Например, депутат итальянского парламента Алессандра Муссолини. Племянница Софи Лорен и внучка Бенито Муссолини, вождя итальянского фашизма, она гордится дедушкой, который втянул Италию во Вторую мировую войну и привел к катастрофе.
Даже в Германии, локомотиве ЕС, образовалась радикальная партия, призывающая отказаться от единой валюты – евро. Немецкие крайне правые бьют тревогу:
– Европейская интеграция угрожает национальному государству! Европейский союз ведет к созданию супернациональной Европы, в которой мы утратим свой суверенитет!
Ультраправые возмущаются: воспоминания о нацистских преступлениях настолько напугали немцев, что они вообще не хотят быть немцами, желают быть просто европейцами. Ультраправые призывают соплеменников:
– Хватит корить себя за преступления времен Второй мировой, русские и американцы сами совершали преступления во время войны! Германии необходимо порвать с Западом и вспомнить о своей военной славе! Германии не нужен ни капитализм, ни коммунизм, Германии нужен особый, национальный путь!
Можно ли ожидать, что подобные настроения возьмут верх?
Главным мотивом интеграции Европы было желание избежать новой войны. Ради этого европейцы согласились, что важнейшие решения будут приниматься на наднациональном уровне на основе совместно разработанных правовых норм. Потом стало ясно, что европейские страны в одиночку не смогут обеспечить благосостояние, занятость населения и стабильность своих валют.
Европейская политика – это исторически обусловленный отказ от державной политики, самоограничение суверенитета, передача полномочий от национальных государств к общеевропейским объединениям, заинтересованность в дальнейшем развитии интеграции, а не в упорном отстаивании национальных интересов.
Армия всегда считалась важнейшим атрибутом государства. Члены НАТО отказались от права распоряжаться собственными вооруженными силами, и это было зримым проявлением отказа от суверенитета. Сотрудничество в военной области привело к удивительному результату – на территории Европейского союза не воюют.