К концу обеда колесо слухов закрутилось еще интенсивнее. Да, нападение на Гарри по–прежнему оставалось у всех на устах, но к нему прибавилось известие о возвращении профессора Люпина взамен временно отсутствующего профессора Моуди. Одновременно выяснилась и причина: профессор Моуди заболел. Посмотрев на опекуна, сидевшего за столом преподавателей, Гарри увидел, как тот одними губами произносит "комната Мародеров", и кивнул в ответ. После прошедшей ночи ни у кого из опекунов еще не было возможности сделать ему выговор, получить который парень вовсе не горел желанием.
Вечером, после ужина, Гарри зашел в комнату Мародеров, благо что пароль в нее не изменился. Зайдя в гостиную, парень сразу заметил сидевших перед камином Сириуса и Ремуса, о чем‑то тихо разговаривавших. Едва он повернулся, намереваясь уйти, Сириус заметил Гарри, и разговор оборвался.
К облегчению парня ругать его не стали. Сириус был горд тем, как Гарри справился со всем, но взял с парня обещание больше так не поступать. Ремус в свою очередь выразил обеспокоенность тем, что Гарри применил поглощающий щит такой мощности, что тот его обессилил, оставив беззащитным. Гарри вынужден был признать, что Ремус в чем‑то прав. Да, щит был значительно мощнее, чем он тренировал, но ведь он не знал, какой силы заклинания ему пришлось отражать. Если бы он недооценил заклинание, оно могло пройти сквозь щит и поразить его.
В качестве наказания Гарри должен был теперь всю следующую неделю проводить по два часа в день в исследованиях щитов и других защитных чар под бдительным оком одного из опекунов. Только Гарри не воспринимал это в качестве наказания, так как ему, вероятно, все равно пришлось бы заниматься этим при подготовке к третьему испытанию. Зато Сириусу это давало лишних два часа, чтобы повеселиться на практических занятиях, когда приходила его очередь "следить за наказанным".
Весть о присутствии мистера Крауча в школе достигла министерства через несколько дней. Корнелиус Фадж тут же прибыл в замок в сопровождении Перси Уизли и колдо–медика из госпиталя св. Мунго, прихваченного для определения "состояние ума" мистера Крауча. Прогнозы не были обнадеживающими. Колдо–медик согласился с диагнозом мадам Помфри: мозг мистера Крауча серьезно поврежден из‑за использования сильных заклинаний памяти. Он был усыплен и перевезен в св. Мунго "на неопределенное время". Фадж весь побледнел, когда мистер Краруч внезапно начал говорить об усилении Темного Лорда, и буквально вылетел из Больничного крыла (все со слов Сириуса — когда прибыл Фадж, Гарри был на занятии, которое вел Ремус).
Будучи в Больничном крыле, Фадж не мог не заметить профессора Моуди, который продолжал восстанавливаться, и отсюда узнал, что Ремус принят ему на замену. Министр был не слишком рад такой замене и потребовал тут же провести инспекцию урока, где в тот момент как раз находился Гарри. Зайдя внутрь, он увидел группки учеников, расположившихся по трое и что‑то тихо обсуждавших. Один из каждой тройки делал заметки на листе пергамента, а профессор Люпин, наблюдая, прогуливался между группами учеников. По прошествии примерно пяти минут Ремус распорядился отложить перья и выйти по одному ученику от каждой группы, чтобы написать результаты работы на доске.
Когда все закончили, профессор Люпин взглянул на получившийся список заклинаний, чар и заклятий и обратился к классу:
— Только одна команда подумала о чарах Протего, — задумчиво произнес он. — Большинство привело лишь атакующие заклинания, но что же с защитными? Если кто‑то наложит на вас Стреножное заклятие, как вы освободите себя? — Несколько рук взметнулись в воздух. — Дин?
— Фините Инкантатем? — предположил Дин Томас.
— Это одно решение, но оно не единственное, — с улыбкой продолжил профессор Люпин. — Ваше задание к следующему уроку: один свиток о защитной стороне дуэли. Выберите три заклинания, заклятия или трое чар и опишите по крайней мере три способа отразить каждое из них. Мы обсудим ваши мысли в следующий раз. Можете быть свободны.
Ученики тут же принялись обсуждать, какие три атаки выберут, параллельно упаковывая вещи и покидая класс. Гарри жестами попросил Рона и Гермиону не ждать его, дождался, когда последний ученик покинет кабинет, и подошел к опекуну, так и не заметив, что профессор Дамблдор, мистер Фадж и Перси Уизли стоят у выхода из кабинета.
— Ну как, растерял я навыки? — с улыбкой спросил Ремус у Гарри.
— Вовсе нет, сэр, — ответил Гарри, возвращая улыбку.
Возвращение Ремуса на позицию официального преподавателя было для обоих немного непривычным. Гарри продолжил:
— Ты прав. Никто реально не думает о защитной стороне дуэли. Во второй год на дуэлях было лишь одно правило: нападай первым, нападай мощнее.
Ремус вздохнул.
— Знаю, — подтвердил он, собирая вещи. — Так обычно думает большинство, — он поднял брови и посмотрел на Гарри. — Ты ведь понял, что я жду от тебя в эссе нового материала, а не того, который ты уже изучил. Предоставь другим студентам иметь дело с простыми чарами и заклятиями. Считай это практикой к третьему испытанию. Тебе нужно уметь защищать себя, Гарри. Большего я не хочу говорить.
Гарри кивнул.
— Мистер Бэгман рассказал о том, с чем нам предстоит столкнуться, — твердо ответил парень. — Поверь, я не намерен идти легким путем. Я и так планировал глубже исследовать эту тему.
— Приятно слышать, — произнес Ремус, обходя стол. — Хотя я бы не стал рассказывать крестному. Он уже и так думает, что я настраиваю тебя против него…
Кто‑то прочистил горло — от этого неожиданного звука Гарри подпрыгнул и повернулся к наблюдателям. Было неприятно увидеть здесь Корнелиуса Фаджа (человека, который пытался отдать Сириуса дементорам для поцелуя) в сопровождении Перси Уизли. Не задумываясь, Гарри отступил назад, но тут же почувствовал успокаивающее прикосновение к плечу. По тому, как рука опекуна сжала его плечо, Гарри предположил, что у Ремуса такие же мрачные мысли, как и у него.
— Чем могу быть полезен, министр? — вежливо спросил Ремус.
— Ничем, — сухо ответил Фадж. — Я узнал, что вы вернулись к преподаванию и пришел посмотреть своими глазами…
— …представляю ли я опасность для учеников? — предположил Ремус. — Уверяю вас, министр, моя должность временна, пока не вернется профессор Моуди. Я был единственным, кого можно было найти за такой короткий срок.
— И мистер Поттер не получает никаких привилегий от вашей новой должности? — подняв брови, поинтересовался Фадж.
Глаза Гарри обвиняюще сузились. Почему кто‑то считает, будто он будет извлекать выгоду из того, что Ремус стал преподавателем?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});