Диана тихо засмеялась.
— Хм. — В лице Эша появилась настороженность. — Следует ли мне пригласить леди Косгроув на танец? — Он посмотрел на Маргарет.
— О, прошу вас. — Диана часто задышала.
Что ж. Если уж им суждено стать предметом сплетен, все должно быть сделано по правилам.
— Нет, — отчетливо произнесла Маргарет. — В этом нет необходимости. Ее супруг определенно этого бы не одобрил.
Над ухом раздался тихий возглас.
— Я хотела бы представить вас леди Элейн.
Леди Косгроув вскрикнула, но быстро взяла себя в руки.
— Мистер Тернер, — проговорила она, чуть касаясь его манжета, — послушайте меня. Я понимаю, вы верите в искренность интереса леди Маргарет, поскольку вы родственники, хоть и дальние. Но если вы намерены в будущем получить титул герцога, не должны позволять управлять вами, особенно таким особам. Прислушайтесь к моему предостережению: она использует вас, чтобы отомстить мне за нежелание встречаться с ней на протяжении нескольких месяцев. Вы же понимаете, что любая здравомыслящая женщина поступила бы на моем месте так же.
Нет, Маргарет никогда бы так не поступила на месте леди Косгроув. Ей казалось, она не настолько глупа. Эш немного помрачнел и внимательно посмотрел на женщину:
— Со стороны Маргарет было весьма неразумно сразу заявлять, что она намерена использовать меня в качестве оружия. Но вы не поняли самого главного: я и есть ее оружие.
Маргарет едва не задохнулась. Это слишком даже для светских сплетен. Но ей не в чем винить Эша. Она даже не в силах сделать ему замечание, не может вымолвить ни слова, поэтому продолжает улыбаться счастливой улыбкой, слишком ясной и широкой для женщины, желающей скрыть свою реакцию от окружающих.
— По этой причине я лично просил ее подсказывать мне нужное направление. — Эш перевел взгляд на Маргарет. — Благодарю за предоставленную возможность танцевать с вами.
* * *
Наконец она в его объятиях, пусть даже и по такому невинному поводу, как вальс. Его рука обнимала ее за талию; ее ладонь лежала на его плече. И несмотря на то, что их окружали дюжины гостей, на несколько мгновений им была дана возможность представить, что они остались наедине.
Хоть образ Маргарет не стерся из его памяти за несколько месяцев разлуки, видеть ее рядом было намного приятнее. Он держал ее тонкую ладонь в своей руке и наслаждался прикосновением даже сквозь ткань перчатки. Эш вдыхал легкий аромат роз, а на повороте даже ощутил ее теплое свежее дыхание. Его воспоминания не стоят и мгновения, проведенного с ней рядом. Взгляд из-под вуали полуприкрытых ресниц обжигал его. Губы шевельнулись, и Эш почувствовал, что сердце его забилось сильнее. Маргарет заговорила, и он наклонился к ней, чтобы разобрать слова.
— Вам не стоит прижимать меня так сильно, — прошептала она.
Хм. Не очень романтичное замечание. А он полагал, что разделяющее их расстояние огромно. Эш улыбнулся, кружа ее в танце.
— Почему нет?
— На нас все смотрят, а это неприлично.
Правда? Ему казалось, их давно не заботят условности и предрассудки. Эш посмотрел ей в глаза и покачал головой.
— Стоит ли вспоминать обо всем, что было? Мне кажется, не совсем правильно. С моей стороны было верхом неприличия требовать от Роулинга приглашение для вас на бал. Не сомневаюсь, что блюстители соблюдения норм поведения и морали не одобрили бы моего способа пригласить вас на танец. И почему я должен об этом беспокоиться? Мы можем составить собственные правила.
Маргарет повернула голову, и сережки ее покачнулись.
— Действия имеют последствия, — произнесла он дрогнувшим голосом. — Возможно, вы их и не видите — не подозреваете о них. Но не стоит пытаться игнорировать цену, поскольку вы не собираетесь платить.
— Цену? — Эш оглядел через ее плечо танцующих. — Какую цену? В конце дня мы будем торжествовать.
— Последний раз, Эш, когда вы торжествовали победу, меня объявили незаконнорожденной. Суд лишил меня приданого. Когда вы празднуете победу, мои братья страдают. Поэтому не будьте так скоры в рассуждениях о том, что нам следует делать. «Мы» здесь неуместно. Пойдут слухи.
— Пусть, — уверенно сказал Эш. — Какое вам дело до того, что скажут люди?
Маргарет позволила себе возмущенно фыркнуть:
— Они будут представлять, что мы чем-то похожи.
Эш заметил улыбку в уголках ее рта и опустил руку чуть ниже талии.
— Они будут правы, так что я не вижу никакой проблемы.
Маргарет подняла взгляд:
— И обратят это против моих братьев. Если свет заподозрит нас в романтических отношениях, все немедленно заговорят о супружестве. Заинтересованные в продлении родословной моего отца могут принять продолжение рода по женской линии. И этот факт лишит моих братьев последнего шанса.
Маргарет мельком взглянула на Эша. Он тщательно обдумывал каждое слово, которое собирался произнести ей в ответ, поскольку не хотел обидеть ее, но лгать ей в глаза он не мог.
— И все же я не вижу проблемы. Вспомните, что я выступаю против иска ваших братьев. И стараюсь нанести им вред.
Маргарет выглядела озадаченной.
— Верно. Эш, я… вы ведь сказали это несерьезно. Я знаю, вы не будете использовать меня как инструмент для достижения собственных целей.
Она была убеждена в этом. Но у него было два месяца — два проклятых месяца — на размышление. Размышления о том, по кому он так скучает. Что скажет ей в момент их встречи.
— Я хорошо вас знаю, — произнесла Маргарет. — Вы никогда не поступили бы так со мной. Никогда.
— Вы забываете, если я стану герцогом Парфордским, буду иметь право на любые действия в отношении братьев. Если наша связь будет открытой, это лишь повысит мои шансы добиться получения герцогства. Вы мне нужны. Мне нужен титул. Получается, у меня есть возможность достичь обеих целей. — Эш пристально посмотрел ей в глаза. — Так я и намереваюсь поступить.
Она не отвела взгляда, но сверкнула глазами и поджала губы.
— Как рационально. — Рука ее сжала плечо сильнее, чем этого требовали законы танца.
Эш только улыбнулся столь точному определению. За те месяцы, что он ее не видел, его одолевали и более печальные мысли. Эш вовсе не был рад их расставанию еще и по той причине, что не видел в этом никакой необходимости, однако был терпелив, доверяя своему чутью, которое подсказывало, что Маргарет все равно будет с ним.
Эш готов был ждать. Ради нее он готов ждать очень долго.
— Как-то вы сказали мне, что я доброжелательно беспощаден. — Он посмотрел ей в глаза. — После двух месяцев разлуки с вами я уже не так доброжелательно настроен, поэтому если и буду беспощаден, то беспощаден по-настоящему. Но поверьте мне, Маргарет, вы будете моей.