— И не построят они его, — неожиданно заявил Стивен. — Слишком большой. И все выводят башни, выводят… В Вавилоне-то оно чем кончилось?
Оливеру прежде не приходилось замечать, чтобы простые матросы, да еще в возрасте Стивена, интересовались Святым писанием. С другой стороны, если вдуматься, Селия была не так уж намного его старше и родом тоже не из королевской семьи.
— Ты что, грамотный?
— Нет, зачем мне…
— Откуда же про Вавилонскую башню знаешь?
— Нам священник приходской сказывал, дома, в Свантере. Он и говорил, что таковые дела и нынче творятся… На вид оно и хорошо, а по правде — только чтобы себя показать, похвалиться, до потрохов вывернуться…
— А разве в Свантере нет собора или больших церквей?
— Нету. У нас, на Севере, так не строят. И правильно.
Обойдя собор, они направились к старым городским укреплениям, помнившим еще имперские времена. Теперь, когда городская черта ушла много дальше и выстроены были новые стены, прежние растаскивались всеми, кому не лень, либо зарастали цепким кустарником, а то и деревьями. В праздничные дни, как Оливеру приходилось слышать, горожане устраивали здесь гуляния и различные состязания, привлеченные не только зеленью и свежестью, редкими среди каменных домов, но множеством лавок и лавчонок, лепившихся к развалинам стен, и большей частью из обломков тех же стен и сложенных. Завороженный зрелищем разнообразных товаров и диковин, выставленных на прилавках, Стивен, забыв о недавних своих благочестивых рассуждениях, от них отстал, а Оливер с Селией продолжали путь — с некоторой осторожностью, так как лавки сменялись лачугами, а за ними начинался такой трущобный лабиринт, что лучше было не соваться. Они и не стали, несмотря на ясный день и благостную тишину. Оливер знал, насколько она обманчива, а Селия, должно быть, догадывалась. Они были вооружены, но охотник на волков может оказаться бессильным перед стаей крыс, особливо в их же, крысином, логове.
Сделав круг по городу, к вечеру они вернулись в порт. В эту пору обычная рабочая суматоха уже замирала, и можно было идти, не опасаясь, что тебя сшибут тачкой или бочонком. Только припоздавшие комиссионеры еще болтались возле кораблей, и компании матросов направлялись к веселым домам и кабакам, зажигавшим, несмотря на Великий пост, свои фонари.
Когда они вошли в каюту Сторверка, и сам капитан, и оба присных его были уже там. Не требовалось большой наблюдательности, чтобы заметить — между ними что-то произошло. Все трое никогда не отличались многословием, но сейчас они лишь изредка обменивались краткими репликами, и то потому, что, сидя за совместной трапезой, трудно сохранять полнейшее молчание. Ужин, который подал Стивен, вернувшийся несколько раньше, состоявший из маринованных угрей, сыра и пирога с печеными яблоками, был съеден скоро, ибо Селия с Оливером, не желая встревать в ссору, или что там могло быть, чувствовали себя неловко и стремились побыстрее уйти. Но этого им сделать не удалось.
Не успел Оливер подняться из-за стола, как Датан цепко схватил его за рукав:
— Скажи хоть ты ему! Родственник ты или нет!
Оливер уже подмечал, что многие в команде упорно считают их с Селией дальней родней капитана.
Сторверк, вместо того чтобы опровергнуть это утверждение, процедил:
— Не мешайся не в свое дело, Датан.
— Почему не мое? Черт знает, во что ты нас всех втравишь!
— Струсил?
— А если да? Не за себя ведь и не за тебя — за корабль! Он мне, может, дороже твоего…
Оливер оглянулся на Родри, но тот благоразумно помалкивал, скребя ножом по тарелке.
— Может, мне уйти? — спросила Селия.
— Сиди уж, — пробормотал Сторверк. Вздохнул и начал рассказывать, прерываемый раздраженными замечаниями Датана.
Как и догадывался Оливер, после удара, нанесенного его торговле несским мятежом, в Скеле Сторверк предполагал поправить дела главным образом за счет закупки знаменитого скельского бархата, стоимость которого на Севере резко возрастала. Однако здесь его постигла новая неудача. Купеческая гильдия, фактически державшая власть в городе, совсем недавно добилась от магистрата постановления, запрещавшего приезжим купцам закупать бархат у кого-либо, кроме самой гильдии, забиравшей его непосредственно у ткачей. Соответственно к цене бархата добавлялся процент за посредничество в пользу гильдии, и был он, по словам Сторверка, столь высок, что всякая выгода от перепродажи испарялась. То есть если бы не недавние убытки, он бы, может, и позволил себе раскошелиться, но теперь это — прямой путь к разорению, Сторверк попробовал было обратиться прямо к ткачам, которым установленная гильдией монополия также была невыгодна, но старшин цехов явно купили, а остальных явно запугали, так что ничего из этого не вышло. Вот так, господа и друзья мои. Но не таков человек Сторверк Брекинг, чтобы сразу сдаваться. Обломавшись вчера, сегодня он продолжил свои хождения по обиженным и приниженным гильдией и повстречал одного небогатого негоцианта, из тех, кому запрет торговать помимо гильдии больно ударил по кошельку. Он предпочитает сбыть товар Сторверку, чем отдавать его почти задаром своим более хищным собратьям. Разумеется, это придется сделать втайне, чтобы ни гильдия, ни ее цепная собака Лига ни о чем не пронюхали. Поэтому назавтра Сторверк должен встретиться с ним снова, дабы обговорить условия, при которых приказчики этого Якоба Васта доставят товар на «Холле», и только тогда он, Сторверк, расплатится — он еще не сошел с ума, дабы в подобных обстоятельствах платить задаток, хоть и видел образцы.
— Погоди, погоди, — сказал Оливер. — А как же твое золотое правило никогда не нарушать закон?
— А я и не собираюсь его нарушать. Это они его нарушили со своим грабительским процентом! Ни в одном городе империи такого закона нет, и я не буду его исполнять!
— Ну вот, опять завел, — с тоской произнес Датан. — А если это фискал Лиги?
— Не бывает среди моряков фискалов. Даже в Лиге.
— На кораблях точно не бывает, а среди портовых найдутся. И притащишь на «Холле» неизвестно кого…
— Да говорю я тебе, дурья башка, он мне на верных людей ссылался. И образцы показывал…
— Ссылался! Сослаться я тоже могу — хоть на императора, хоть на Папу!
— Мне это тоже не нравится, Сторверк… — начал было Оливер.
— А по мне, так пусть идет, — тихо уронила Селия. — Ежели это ловушка, так у Сторверка и денег с собой не будет, и договор на словах, не писаный, значит, и доказательств никаких…
Датан возмущенно распахнул рот, но так и замер, потому что Родри под столом ткнул его кулаком в бок: «Молчи!»
— Где ты, говоришь, с ним встретиться собирался? — продолжала Селия.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});