Читать интересную книгу Катарсис. Том 1 - Василий Головачёв

— Ну, не президентом, но людьми около него… исполняй, полковник! — внезапно рассердился Мячин. — Нам в Жуковском районе делать нечего. А тебя уже ждет работа в Туле.

Связь прервалась. Вошедший в этот момент Корнеев с удивлением увидел на лице своего всегда уравновешенного хладнокровного командира гримасу отвращения.

— Что тебе сказали?

— Ничего хорошего, майор. Нас просто сдали, вот и все. Выкарабкивайтесь, мол, сами, полковник, сворачивайте работу.

— Как это сворачивать?

Федотов посмотрел в глаза заместителя, лицо его разгладилось, снова стало спокойным.

— А с другой стороны, нам развязали руки, майор. Будем драться. Давай-ка сделаем вид, что мы озабочены делами Ордена, пока у нас есть время.

Он вставил в дисковод дискету и быстро переписал в память компьютера файлы, касающиеся работы Ордена чести, а потом вывел на экран игрушку и углубился в проводку героя по лабиринтам заколдованной крепости. Корнеев не мешал, аккуратно заполняя за соседним столом план работы филиала на неделю вперед.

Атака неизвестного спецназа началась ровно в половине одиннадцатого, аккурат в тот момент, когда Ираклий перешел со своим героем на второй уровень игры.

Нападавшие ворвались в офис сразу с трех сторон: в коридор со стороны главного входа, в дверь со стороны запасного выхода и в окно — прыжком с крыши на специальном тросике. Однако их оперативно-страховочные мероприятия: грозные крики «лежать!», «на пол!», «к стене!», специальные позы — полуприсед, пистолеты в обеих руках вытянуты вперед, готовность немедленно открыть огонь — оказались излишними. Никто десантников в камуфляже, с вязаными шапочками на головах, с автоматами в руках, не встречал, никто не сопротивлялся, двое охранников офиса, играющие в шахматы за стойкой турникета, тотчас же подняли руки и легли на пол, еще двое, выглянувшие на шум из дежурки, также не оказали сопротивления, а хозяин офиса, азартно расправлявшийся с нечистью на экране компьютера, лишь повернул голову к ворвавшимся в кабинет спецназовцам и спокойно, с легким удивлением, спросил:

— В чем дело, господа?

— Встать! — рявкнул первый из штурмовиков. — Руки за голову!

Ираклий глянул с иронией, встал, сцепил пальцы на затылке.

— В чем все-таки дело, господа омоновцы? Или кто вы там? Нас опять выселяют вопреки закону?

— Молчать! Лицом к стене!

— А начальство у вас имеется? Можно с ним побалакать?

— Тебе сказано — к стене! — Верзила в камуфляже шагнул к Федотову, взмахнул прикладом автомата, норовя попасть Ираклию в челюсть, но промахнулся. Озлившись, ударил его в лицо, снова не попал, и в это время в кабинете появился еще один человек, лицо которого ни с чьим спутать было невозможно, — полковник Дубневич.

— Отставить! — негромко сказал он.

Верзила нехотя опустил автомат, отступил в сторону.

— Выйдите. Оба. И уведите этого.

Десантники молча повиновались. Дубневич и Федотов остались в кабинете с глазу на глаз, не торопясь начинать переговоры, присматриваясь друг к другу, оценивая внутренние резервы воли и выносливости. Потом Ираклий, на чьей стороне в данный момент было небольшое психологическое преимущество, вежливо произнес:

— Можно, я опущу руки?

— Да, конечно, — сделал небрежный жест Дубневич. — Мне нравится, как вы держитесь. Умеете проигрывать.

— Убей меня бог, не понимаю, о чем вы, — спокойно сказал Ираклий. — Разрешите узнать, кого вы представляете и по какому праву вторглись в пределы частного владения? Я думал, проблема с арендой решена, мне разрешили пользоваться этим помещением до конца года. Или у местного начальства снова поменялось настроение?

— Не имею к местному начальству никакого отношения. Да вы садитесь, господин Федотов, в ногах правды нет, а разговор нам предстоит долгий… если только вы не станете прикидываться казанской сиротой.

— Казанской не стану, — согласился Ираклий, усаживаясь за свой стол. — Но все же требую объяснить…

— Требовать буду я, вы будете отвечать на вопросы. Попробуете рассказать мне сказку про белого бычка, я применю вот это. — Дубневич вытащил необычной формы пистолет с толстым дулом, в котором не было пулевого канала. — Узнаете?

— Что это? — с абсолютно естественным любопытством спросил Ираклий, хотя внутри у него все напряглось; он явно проигрывал, и теперь надо было не упустить момент  контратаки , потому что допроса с применением пси-генератора он мог не выдержать, несмотря на специальный тренинг и природную силу воли. Хотя, может быть, еще есть шанс договориться? — пришла мысль. Если на самом верху, как уверял генерал Мячин, все договорились и лаборатория как бы перешла в другое подчинение, в область оборонки, то об этом и Дубневич должен знать?..

— Это газовый пистолет? — продолжал Ираклий. — Или что-то вроде электрошокера?

Дубневич поморщился.

— Перестаньте паясничать, Федотов. Ваши люди захватили один «глушак» на полигоне во время последней и совершенно нелепой, кстати сказать, разведки боем. Тоньше надо играть, господин резидент контрразведки. Кстати, полковнику Крутову вы помогли скрыться?

— По-моему, вы ошибаетесь, — покачал головой Ираклий с сожалением. — Мои люди никогда и нигде не проводили разведку боем. Им это ни к чему.

— Возможно, — легко согласился Дубневич. — Значит, это все-таки были «мстители». Но ведь «глушак» теперь у вас? Вместе с Крутовым.

— Вы ошибаетесь, — повторил Федотов тем же тоном. — С полковником Крутовым я знаком, это верно, вместе имели честь сидеть в жуковском СИЗО, но я не имею ни малейшего понятия, где он сейчас. Точно так же я не имею ни малейшего представления, что такое «глушак». Почему он должен находиться именно у меня, магистра жуковского филиала Международного Ордена чести? Если хотите, обыщите офис, но уверяю вас…

— Может быть, он и не здесь, — кивнул Дубневич, брезгливо разглядывая хозяина кабинета, — а на квартире на улице Мальцева. Или в доме на Воропаева. Мы, естественно, поищем. Но лучше бы вы сами сказали, где он. Понимаешь, Ираклий Кириллович, — перешел полковник на «ты», шевельнув стволом «глушака», — против «ЗГ» нет защиты, он ломает волю и развязывает языки лучше любого наркотика. А самостоятельно восстановиться после облучения очень трудно, почти невозможно, неподготовленные люди в конце концов деградируют, становятся идиотами.

— Как вы сказали — «ЗГ»? — переспросил Ираклий с выражением детского любопытства на лице.

Дубневич нахмурился, потом усмехнулся.

— Вы неплохой актер, Федотов. «ЗГ» — это аббревиатура слов «зомби-генератор», так наши яйцеголовые умники назвали первый опытный образец психотронного генератора, «глушак» его младший брат, подавитель воли. Кстати, очень точный термин.

— Не сомневаюсь. Однако при чем тут все же мы, работники неполитической общественной организации Орден чести?

Лицо Дубневича отяжелело, взгляд стал жестким, угрожающим.

— По-видимому, откровенного разговора у нас не получится. Я думал, мы сразу поймем друг друга. Кто вы по званию? Капитан, майор?

— Полковник, — с улыбкой сказал Ираклий.

— Да, похоже, именно такая крупная птица и должна была свить здесь гнездо, уж больно уровень внедрения высокий и прикрытие отличное. Вы здесь уже полгода работаете, а мы только-только зашевелились. Если бы не… кое-какие обстоятельства…

— Например, утечка информации из Москвы.

— Нам намекнули… но в принципе — да, конечно, в вашем аппарате есть и наши люди.

— Наши — это чьи конкретно?

— А вы еще не выяснили?

— Российский легион?

— Российский легион лишь вершина айсберга, дорогой полковник, его военная основа, обеспечивающая устойчивость и охрану тайны, подводная же часть айсберга называется РВС — Реввоенсовет. Неужто не докопались?

— А зачем Реввоенсовету понадобились «зомби-генераторы»? Ведь у вас сила — Легион.

— Мы не хотим войны, — веско проговорил полковник, явно повторяя чьи-то слова. — Революцию можно совершить бескровно. Власть в стране менять не обязательно, достаточно изменить мировоззрение существующей власти, поменять ее программу.

— Понятно. Значит, вы — новые русские революционеры. Насколько мне помнится определение, революция — это способ перехода от исторически отжившей общественно-экономической формации к более прогрессивной, коренной качественный переворот во всей социально-экономической системе общества. Какая же формация вам кажется более прогрессивной, чем ныне существующая? Коммунистическая?

— Диктатура на базе коммунистических отношений. До сих пор идеалы коммунизма извращались всеми, кто приходил к власти, мы этого не допустим.

— Что ж, отличная идея. Можете сказать, чья?

— Существует председатель РВС…