Читать интересную книгу Неизвестные страницы истории российского флота - Влад Виленов

В марте 1918 года в Мурманске высадился английский десант. А через несколько месяцев весь российский Север был уже объят Гражданской войной. События в Тулоне сразу отошли в прошлое, заслоненные кошмаром братоубийственной бойни.

Вот, пожалуй, и вся внешняя сторона событий, связанных со взрывом на крейсере «Аскольд». Но все же, что на самом деле произошло в ночь с 19 на 20 августа в далеком французском порту?

Основных версий причины взрыва можно предположить три. Первая — попытка взрыва была актом диверсии, вторая — она явилась результатом мести со стороны группы озлобленных притеснениями матросов и, наконец, третья — это была запланированная и тщательно подготовленная провокация со стороны командования корабля. Попробуем разобраться с каждой из версий

Версия № 1. Диверсия, которая провалилась

Сама вероятность организации диверсии не представляется невозможной. Организация подобных актов на кораблях в годы Первой мировой войны не была таким уж из ряда вон выходящим событием. Многочисленные свидетельства очевидцев говорят о том, что на протяжении всего ремонта в Тулоне вокруг матросов «Аскольда» постоянно крутились весьма подозрительные личности, обещавшие большие суммы денег за организацию взрыва крейсера. Так, по заявлению комендора матроса П.М. Ляпкова, ему за взрыв корабля предлагали сорок тысяч франков, поэтому комендор твердо считал взрыв делом «немцев, не иначе, как с их науки». Не была на высоте и организация допуска на борт работавших на корабле рабочих французов. Все эти факты нашли отражение в выводах первой следственной комиссии, проведенной в 1916 году в Тулоне.

Из хроники событий: «…Суд и ряд свидетелей считали покушение на взрыв крейсера как акт диверсионный, а не политический, повлекший за собой при настоящем взрыве гибель всей команды, спавшей на корабле. Никаких материалов о революционной деятельности четырех расстрелянных матросов в документальных материалах суда и следствия, а также в секретной переписке по „Аскольду“ не обнаружено.

Улики — наличие поддельного ключа к погребу, вывинченные ударные трубки, шнур, свеча, спички и нахождение четырех расстрелянных в наиболее безопасных местах на корабле в бодрствующим состоянии — были против обвиняемых».

Историк Д. Заславский пишет: «…Во время войны не только на кораблях, но и на заводах распространена была боязнь взрывов. Всюду искали и видели германских шпионов, закладывающих бомбы, адские машины, бикфордовы шнуры. Боязнь была преувеличена… но основания для такой боязни были. За время войны было взорвано в разных местах несколько заводов и кораблей. Для германских агентов разлагающаяся, полная недоверия и злобы среда матросов „Аскольда“ должна была представлять немалый соблазн. Но и без всяких агентов могла в минуту раздражения сорваться у того или иного матроса шальная фраза о взрыве крейсера».

Вообще германские диверсанты в Тулоне не бездействовали. В августе в Тулоне от пожара, возникшего по неизвестной причине, и последовавшего затем взрыва погиб вспомогательный крейсер «Галлия». А вскоре после взрыва на «Аскольде» на французском крейсере «Кассини», стоящем в Тулоне, произошел взрыв в артиллерийском погребе. Шесть человек, выданных самими матросами, были казнены.

Из данной информации можно сделать вывод, что в Тулоне на судоремонтном заводе работала достаточно хорошо организованная диверсионная группа. При этом данная группа имела свой почерк. Ее члены не участвовали непосредственно в подготовке диверсионных актов, чтобы не подвергать себя излишней опасности. Они вербовали неустойчивых морально и жадных до денег матросов со стоящих в ремонте кораблей (преимущественно артиллеристов), наскоро обучали их подготовке простейшего заряда и… ждали результатов.

Не выдерживает критики утверждение некоторых историков, что взрыв на «Аскольде» был подготовлен столь неумело, что был более похож на дешевую инсценировку. Наоборот! Все было, возможно, наоборот, гениально просто. Никаких профессиональных «адских машинок», а только подручный материал. В случае взрыва никаких доказательств никогда не могло быть найдено. Вполне возможно, взрыва на «Аскольде» не произошло по двум причинам. Во-первых, по счастливой случайности не взорвался 75-мм снаряд, которому была уготована роль детонатора. Во-вторых, у организаторов взрыва попросту не выдержали нервы. Они поспешили покинуть место взрыва, не проверив, надежно ли все подготовлено.

Обращает на себя внимание и время диверсии на «Аскольде». Вспомним, что именно в этом году, 2 августа 1916 года взорван австрийскими диверсантами итальянский дредноут «Леонардо да Винчи», 20 августа 1916 года была взорван российский дредноут «Императрица Мария», 26 сентября 1916 года в Архангельском порту взорвался груженный взрывчатыми веществами пароход «Барон Дризен», 13 января 1917 года взлетели на воздух груженные боеприпасами российский «Семен Челюскин» и английский «Байропия», и так далее. Возникает впечатление, что именно в 1916 году, когда стало очевидным, что Германии не удастся выиграть войну, германский Генеральный штаб в отчаянной попытке уйти от поражения, хватался за любые средства, чтобы нанести урон противнику: против Англии неограниченная подводная война, против России финансирование революционеров-пораженцев и т. д. Весьма дешевое и эффективное уничтожение боевых кораблей противника в его собственных базах с помощью диверсантов весьма способствовало ослаблению союзных флотов, а следовательно, позволяло оттянуть дату окончательного поражения.

Возникает вопрос: а был ли «Аскольд» настолько ценной боевой единицей, который стоило уничтожать? Крейсер действительно был далеко не нов, будучи построен еще до Русско-японской войны. На это обращают внимание ряд историков, придерживающихся точки зрения, что немцам ни к чему было взрывать столь старый корабль. Однако не все так просто.

Следует обратить внимание на то, что диверсия произошла на корабле вскоре после того, как он был включен в состав флотилии Северного Ледовитого океана. Эта флотилия выполняла важнейшую стратегическую задачу — обеспечивала снабжение русской армии вооружением через Романов-на-Мурмане и Архангельск. Теперь обратим внимание на два взрыва транспортов в Архангельском порту. Кроме этого, на выходе в Средиземное морс из Суэцкого канала от внутреннего взрыва погиб (скорее всего, был взорван) броненосный крейсер «Пересвет», также включенный в состав флотилии Северного Ледовитого океана и торопившийся к месту своей постоянной дислокации в Мурманск. Любопытно, что крейсером командовал переведенный туда с «Аскольда» уже известный нам капитан 1-го ранга Иванов-Тринадцатый…

После гибели «Пересвета» и в случае удачи диверсии на «Аскольде» (обе эти диверсии, вполне возможно, были звеньями единого плана) флотилия Северного Ледовитого океана оставалась с одним старым-престарым броненосцем «Полтава», который никакой боевой ценности уже не представлял, и со старым неисправным крейсером «Варяг». В этом случае боевые возможности флотилии оказывались минимальными. При этом никакой реальной возможности пополнить боевой состав крупных кораблей на Северном театре военных действий у России больше не было.

Заметим, кроме того, что взрыв боевого корабля не столь уж простое дело, а потому германским агентам выбирать особо не приходилось. На войне как на войне! Если есть возможность нанести противнику хоть малейший урон, надо его наносить! Если есть возможность взорвать какой-нибудь корабль, необходимо его взрывать! Конечно, в первую очередь немцы, как и их союзники — австрийцы, стремились взрывать новейшие дредноуты, но когда таковых под рукой не оказывалось, они, разумеется, не брезговали и старыми крейсерами.

Осмысливая деятельность Виндинга, невольно возникает мысль, а не был ли он германским агентом, пытавшимся завербовать кого-нибудь из матросов «Аскольда» для организации восстания на крейсере, а если это не удастся, то попытаться с помощью своих агентов взорвать корабль. Но о Виндинге слишком мало известно. Он вполне мог быть германским агентом, мог действительно быть любителем острых ощущений, авантюристом, желающим таким путем получить место службы во французской полиции. Виндинг мог быть отвлекающей фигурой, задачей которого было хотя бы на время отвести подозрения от неких ключевых фигур готовящейся диверсии. Он мог, наконец, быть и настоящим патриотом, который случайно вышел на диверсантов и всеми силами старался сообщить об их намерениях командованию корабля, не останавливаясь даже перед тем, чтобы объявить себя для пользы дела секретным сотрудником. Дальнейшая судьба Виндинга-Гарина нам неизвестна. Скорее всего, он так и остался за границей.

Исходя из всего вышеизложенного, можно сделать вид, что версия подготовки диверсии на «Аскольде» германскими агентами с помощью завербованных матросов имеет под собой вполне реальную основу и вполне правдоподобна.