Читать интересную книгу На равнинах иерехонских - Илья Сомов

— Господин, прошу простить, что обратился без должного почтения, я не хотел вас оскорбить!

Голос показался знакомым, Томэ присмотрелся. Оказалось, что его схватил тот самый кузнец, который недавно уговорил его стать королем гильдии на Тетрадоне.

— Ты что творишь, жить надоело?!

— Господин, я узнал вас и только потому осмелился…

— Короче.

— Вчера мы неудачно расстались, а ведь король должен хоть немного попировать вместе с нами. Таков обычай. Господин, прошу, окажите нам честь.

— Бесплатное угощение смягчает самые твердые сердца, — пробормотал Томэ, — Так где, и когда вы гуляете?

— Да мы уже пируем, как с ночи начали так и не перестаем.

— Широко живете.

— Ну, я думаю, раз в году можем себе позволить. Тем более такая победа. Это сулит большую удачу. Не откажите, господин. Наши шатры тут, поблизости.

Кузнец не то что поклонился, а скорее как-то изогнулся и льстиво заглянул Томэ в глаза. Что-то в его взгляде десятнику не понравилось, но ощущение мелькнуло слишком быстро, чтобы его ухватить.

Томэ повернулся и посмотрел на шагающего впереди Акселя. В ближайшее время во дворце ему делать было нечего. Так что, почему бы пока не расслабиться за чужой счет? Вместе с расслабленной мыслью появилось чувство, что делать этого не следует, и лучше бы ему спокойно топать дальше вместе с дружиной.

— Хорошо, я зайду к вам на огонек.

— Замечательно, господин! Пойдемте, я вас провожу.

Томэ улыбнулся. В детстве он заставил себя спуститься в погреб и убедиться, что там нет чудовищ. Куда позже он научился предчувствовать настоящую опасность. Сохранилось, ли это чувство до сих пор, или он действительно слишком много обо всем беспокоится, как говорит Тарамис? Тогда чудовищам было неоткуда взяться в погребе, а сегодня кузнецы для него не опасней горшков с засахаренным вареньем. Томэ искоса посмотрел на своего провожатого. Видимо, чтобы во всем разобраться, ему придется снова спуститься в подвал.

Томэ выскользнул из строя и последовал за кузнецом. Как скоро выяснилось, шатры гильдии все же были не "поблизости" а довольно таки далеко. Кузнецы устроились на большом пустыре, рядом с родником, Насколько помнил Томэ, это было какое-то священное место, примерно для полудюжины культов.

Кузнецы разбили там настоящий передвижной городок. Большие островерхие шатры, горящие багрянцем и блестящие золотой бахромой, открыто говорили всем и каждому о богатстве и достоинстве древней гильдии. Из-за матерчатых стен доносилась музыка и приглушенные голоса.

Проводник подвел Томэ к самому большому шатру и откинул перед десятником расшитый полог.

— Прошу господин.

Внутри было прохладно и сумрачно, будто, под кровлей задержалась предрассветная мгла. Светильников было мало, они горели тускло, и словно как-то неуверенно. Землю покрывало множество узорчатых ковров. Через весь шатер тянулись ряды столов, за которыми сидели люди в праздничных одеждах. Только мужчины. Чувство тревоги снова укололо Томэ. Раз кузнецы оставили дома жен, значит это ритуальное собрание гильдии, куда не допускаются непосвященные. Пригласить на такой пир чужака было в высшей степени необычно.

Следом за проводником Томэ пошел между столами. Он присматривался к лицам кузнецов, которые в свою очередь украдкой поглядывали на гостя. Томэ ожидал увидеть недовольство, но вместо этого читал во взглядах пирующих удивление и надежду. Десятнику стало не по себе. Похоже, он напрасно обидел свое чувство опасности подозрениями в паникерстве. Оно-то как раз исполняло свой долг, а вот его глупый хозяин по собственной воле забрался в яму со змеями. Томэ глубоко вздохнул и постарался успокоиться. Все равно бежать было глупо, да уже и поздно.

— Как-то тут у вас все мрачно, — беспечно сказал Томэ. — Да и на столах пусто. Только вино и какая-то похлебка.

— Это просто передышка, — быстро ответил проводник. — На время рассветных часов. Таков обычай.

Томэ кивнул. Он сумел заметить еще одну деталь. За столами сидели только полноправные мастера, хозяева кузнец. Никаких подмастерьев и младших кузнецов.

— А далеко ли ты еще собрался меня вести, братец? Я так уже с тобой находился.

— Еще только пару шагов, господин. По обычаю вас нужно представить главе гильдии.

— Ну, смотри, если только пару.

Они направились к дальнему углу шатра, отделенному плотной завесой. Проводник раздвинул ткань и пропустил вперед Томэ. Десятник оказался в узком коридоре с шелковыми стенами. Проход кончался украшенной жемчугом, золотой завесой, на блестящей ткани были вышиты раскинувшие крылья птицы.

— Пожалуйста, прямо, — шепнул за спиной проводник.

— А что, тут есть куда свернуть?

Томэ пошел по колышущемуся коридору. Иногда его ладонь будто случайно касалась мягких стен. В нескольких шагах от золотой завесы его пальцы провалились в пустоту. Томэ остановился и раздвинул шелк. Открылся темный закуток. Сперва, он подумал, что там, на полу, свалены кипы разноцветной ткани, но быстро понял что ошибся. Это были дети.

Около двух десятков. Мальчики в нарядных одежках. Все не старше пяти лет. На миг ему показалось, что они мертвы, но тут же услышал звук дыхания. Очень редкого и не глубокого.

Места в закутке было мало, и детей, почти что, сложили штабелями друг на друга. Мальчики лежали неподвижно, словно крупные куклы. Их глаза были закрыты. Томэ сильно сомневался, что сон был естественным. Скорее всего, детей опоили.

— Господин, господин, вам не сюда!

Проводник повис у него на руку и потянул прочь от коморки. Томэ сумрачно посмотрел на кузнеца и повел плечом. Проводник отшатнулся точно обжегшись.

— Господин, я не имел в виду не уважения! Прошу вас, идите прямо. Великий мастер ждет.

Томэ опустил руку и позволил шелку сомкнуться. Теперь он был более чем уверен, что влип во что-то очень серьезное.

— Да-да, ты прав, не будем обижать мастера.

Томэ прошел дальше по коридору и коснулся золотой завесы, она оказалась неожиданно холодной и тяжелой. Комнатка за ней походила на кокон из золотой парчи и алого шелка. В центре, на небольшом кресле, отделанном резной костью, сидел человек в долгополых одеждах. Рядом с ним стоял бронзовый треножник старинной работы, в большой чаше кипело бездымное пламя. Человек повернул голову, к открывшейся завесе. Колдовское пламя подчеркивало морщины и крючковатый нос, седая борода, завитая мелкими колечками, выглядела такой плотной, что казалось накладной.

— Великий мастер, я привел этого человека, — прошептал проводник.

В другое время, за "этого человека" кузнец лишился бы половины зубов, но сейчас Томэ было не до сословной чести. Он внимательно изучал главу гильдии. Великий мастер несомненно был очень стар, но в его чертах все еще читалась воля и мощный ум. Правда, вместе с тем Томэ не оставляло чувство, будто недавно этот человек пережил сильное потрясение, ему казалось, словно он смотрит на древнее дерево в которое ударила молния.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});