Читать интересную книгу Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 2 - Коллектив авторов

был снижен с 64 млн т до 54,4 млн т зерна. Одновременно с этим были значительно увеличены закупочные цены. Они выросли от 10 до 100%. За хлеб, сданный сверх плана, вводилась надбавка в 50%.

Предполагался и значительный рост инвестиций в сельское хозяйство. На восьмую пятилетку (1965-1970) в сельское хозяйство и связанные с ним отрасли планировалось вложить 71 млрд руб., в том числе на производственные объекты, сельхозтехнику, развитие энергетической системы для села, мелиорацию и т.д. Был взят курс на создание крупных специализированных хозяйств — молочно-товарных, свино- и птицеводческих, зерновых. Разворачивалась программа мелиорации земель стоимостью до 10 млрд руб. Эти вложения должны были пойти в республики Средней Азии, страдавшие от нехватки воды. Составной частью программы были планы переброски стока сибирских рек на юг, в степи и пустыни Казахстана и Средней Азии.

Впервые в истории СССР была введена гарантированная оплата для колхозников, пересмотрены и существенно снижены налоги с колхозов.

Наконец, вполне в духе реформ Г.М. Маленкова, были сняты ограничения на развитие личных подсобных хозяйств колхозников, рабочих и служащих. Накануне принятия 8-го пятилетнего плана в прессе развернулась оживленная дискуссия о путях развития советской экономики. Предлагалось изменить порядок планирования — составлять план не сверху, а снизу, от предприятия, которое должно было дать свои предложения к плану. План должен был стать не столько заданием, сколько заказом.

В сентябре 1965 г. Председатель Совета министров СССР А.Н. Косыгин объявил о начале экономических реформ в промышленности. Вместе с отказом от совнархозов и при возобновлении структуры отраслевого, министерского управления А.Н. Косыгин призвал к сочетанию централизации руководства с расширением оперативно-хозяйственной самостоятельности предприятий. Главным показателем для промышленных предприятий должен был стать объем выпускаемой продукции. В докладе Косыгина употреблялись такие понятия, как рынок, прибыль, эффективность капитальных вложений.

Другой задачей реформы стало расширение самостоятельности предприятий, получивших право планировать объем производства, устанавливать и расширять долговременные связи с поставщиками и потребителями продукции, определять численность и структуру работников, использовать часть прибыли на их материальное поощрение. Обязательные плановые показатели были сокращены в 3 раза, уровень заработной платы зависел от прибыли предприятий.

Однако проведение реформы вскоре столкнулось с противоречиями между экономическими закономерностями и политическими установками. Цены на сырье (руду, уголь, нефть и др.) оставались неизменными, поэтому отсутствовали экономически обоснованные уровни рентабельности отдельных отраслей промышленности, предприятий и изделий. В этих условиях наиболее рентабельными оказывались те отрасли, которые были связаны с обслуживанием военно-промышленного комплекса (в приборостроении, например, уровень рентабельности достигал 50%), а в пищевой промышленности все производство и переработка мяса для государства были убыточны, на грани убыточности существовали молочная и рыбная промышленность. Предложения по повышению цен в угольной промышленности, в черной металлургии и понижению цен в машиностроении были отвергнуты. Отрасли, связанные с ВПК, по-прежнему были приоритетными, а легкая промышленность оставалась на периферии экономической политики СССР.

Поиски идеологических ориентиров. Официальная пропаганда была вынуждена дистанцироваться от хрущевских эскапад в адрес тех деятелей искусства, творчество которых не было ему понятно, а поэтому и признавалось классово чуждым и политически враждебным. Теоретический орган ЦК КПСС журнал «Коммунист» поместил уважительно-одобрительные оценки творчества В. Аксенова и А. Вознесенского, кинорежиссера С. Параджанова и его фильма «Тени забытых предков». Началась публикация произведений М.А. Булгакова, произошел пересмотр некоторых идеологических установок, наметилось некоторое смягчение воинствующего атеизма. Был издан секретный указ Президиума Верховного Совета СССР «О снятии ограничений по спецпоселению с участников сект “свидетели Иеговы”, “истинно-православные христиане”, “иннокентьевцы”, “адвентисты-реформисты” и членов их семей».

Однако признаки некоторого ослабления идеологического контроля в культуре скоро обернулись его усилением. Первым ясным признаком новых, но не лучших времен стало дело писателей А.Д. Синявского и Ю.М. Даниэля, которое велось КГБ в 1965-1966 гг. Против них было выдвинуто обвинение по ст. 70 УК РСФСР Ч.1: «Агитация или пропаганда, проводимая в целях подрыва или ослабления Советской власти». Новым становилось то, что процесс проводился публично и сопровождался мощной пропагандистской кампанией в прессе.

Заметим, что с середины 1960-х до начала 1980-х годов коллективные письма, подписанные видными учеными, деятелями литературы и искусства, направленные советскому руководству, стали характерным проявлением политического протеста в СССР. Эти письма распространялись в рукописном виде, попадали в самиздат, передавались западными радиостанциями, вещавшим на Советский Союз. Как правило, за этими письмами следовали репрессии против «подписантов».

Другим явлением в оппозиционном движении стали открытые протестные акции. 5 декабря 1965 г. в центре Москвы на Пушкинской площади состоялась демонстрация, участники которой — А.В. Дранов, Ю.Т. Галансков, А.И. Гинзбург, Н.Е. Горбаневская, А.С. Есенин-Вольпин и др. настаивали на том, чтобы советские власти выполняли собственные законы. Зарождалось правозащитное движение в стране.

Отношение к Сталину, к решениям XX-XXII съездов разделило общественное мнение на две противостоявшие друг другу группы. Большой общественный резонанс вызвало письмо в газету «Правда» скульптора Е.В. Вучетича, в котором он протестовал против употребления понятия «период культа личности Сталина». Он утверждал, что не было такого периода в истории страны, а были отдельные ошибки крупнейшего государственного деятеля. Лидером антисталинского направления стал писатель А.И. Солженицын, прославившийся своим «Одним днем Ивана Денисовича» и работавший в это время над «Архипелагом ГУЛАГ». Критика Солженицына распространялась не только на Сталина, но и на Ленина, которого он считал основателем репрессивной системы.

Одновременно с острыми спорами о судьбе недавнего прошлого разворачивался с виду неспешный, но очень важный в историко-культурном смысле процесс развития так называемой деревенской прозы, которая становится не только несомненным художественным, но и общественным явлением.

С начала 1968 г. в Чехословакии развернулась дискуссия о необходимости экономических реформ, переросшая в споры о целесообразности социалистического выбора. Отмена цензуры привела к обсуждению вопроса о незаконных репрессиях в стране в 1940-1950-е годы и ответственности компартии за эти преступления. Был поставлен под сомнение вопрос о целесообразности пребывания Чехословакии в составе Организации Варшавского договора (ОВД).

Для советского руководства стало ясно не на словах, а на деле, что реформы, переход к рыночным отношениям и отказ от цензуры создают угрозу для самого существования «реального социализма».

Разгром реформ в Чехословакии стал началом конца экономическим преобразованиям и в СССР. Режим вновь становится репрессивным по отношению к любому инакомыслию.

«Социалистический лагерь» и его местные властные элиты были вынуждены определиться в своем отношении к реформам, справедливо разглядев в них угрозу утраты власти. Вторжение войск ОВД в Чехословакию стало рубежом политической истории не только для народов Центральной Европы, но и для СССР, где была свернута экономическая реформа.

От стабильности к застою (1970-е — начало 80-х годов). Восьмая пятилетка стала одной из самых успешных в истории страны. Этому способствовали