С кошкой на руках я подошла к окну, нахлынули воспоминания. Ведь это Франс тогда, по приезду в Нью-Йорк, знакомился со мной от имени вампирской общины. Судя по всему, он подумал о том же.
– Много воды утекло с той ночи, да, Пати? Многих мы потеряли.
– Нет. Многих приобрели, – ответила я.
– Ты ведь привязывалась к своим источникам, а они умирали от старости.
Я пожала плечами.
– Они были.
Франс на мгновение задумался над ответом и словно отбросил его.
– Дай руку, впусти меня.
Нехотя я подала ему руку, он взялся, и я потянула его внутрь. Преодолев какой-то неплотный барьер, вамп грациозно впал в комнату.
– Ты знаешь, что твой раб, твоя собственность, убил моих гостей и тем самым развязал войну? – он тут же взял быка за рога.
Я поморщилась
– Не начинай, Франс, я не хочу переливать из пустого в порожнее.
Вамп глянул исподлобья.
– Ты поможешь хоть чем-то?
– Чем?
– Наверняка уже сегодня, а завтра уж точно, прибудут детройские ренфилды, организовывать дневки своим хозяевам. Вычислив их и лежбища, мы получим существенное преимущество.
– И?
– Мохнатые могли бы их выследить. Те будут снимать квартиры, надо как-то охватить риэлтерские агентства.
– Тут нет телефона…
Он протянул мне мобильный.
– Тут есть номера Фрешита и нового вожака?
– Фрешит есть и Стивенсон, думаю, рабочий номер он передал приемнику.
– Будет видно, кто звонит?
– Нет, не определяется.
»Это хорошо», – кивнула я и набрала вожака свободных.
Трубку снял Тод.
– Это Пати Дженьювин.
Секундное замешательство
– Рад слышать,– радости в голосе было немного, но и расстройства не было.
– Тод, городу нужна помощь стаи.
– А что стая получит взамен на свою помощь?
Я закатила глаза, мохнатые придурки, опять торгуются попусту.
– Тод, дорогой, – не особо сдерживая раздражение, произнесла я, – у нас тут намечается экспансия детройтских вампов, а насколько я знаю, они о перемирии ни сном, ни духом. Стая, конечно, может сидеть на попе ровно и ждать, когда она превратится в корм и сборище рабов и холуев, или всё же чуть пошевелиться сейчас, пока еще не поздно.
– Что ты хочешь?
– Я ничего не хочу, Тод, – ледяным голосом ответила я.
– Что нужно делать? – наконец-то мохнатый задал правильный вопрос, и получаса не прошло.
Я объяснила по поводу риэлтерских агентств и возможных лежек вампов. Тод все понял, на том и расстались.
Следующий звонок был Фрешиту, тот действительно обрадовался, услышав меня. Я вкратце обрисовала ему ситуацию и попросила о том же. Болотник всё понял, полномасштабная война трупаков никому не была нужна, и пообещал озадачить всех своих вассалов и созвониться с Тодом, дабы поделить работу.
Когда я отключила и отбросила от себя подальше телефон, Франс расплылся в улыбке.
– Ну прям леди-босс, любо дорого глянуть.
– Не скалься, Франс, у тебя карт-бланш на ведение боевых действий, но вы обязаны соблюдать режим секретности; сам знаешь, кто ответит, если люди узнают. И никаких смертей случайных свидетелей, это приказ. Есть среди вас умельцы, стирающие память, вот пусть и работают.
– Таких немного, – бросил князь, просто чтобы не соглашаться беспрекословно.
Мы какое-то время помолчали, я бездумно перебирала мягкую шерстку Кисс.
– Ну, это всё? – поинтересовался Франс, намекая на цель своего визита.
– Не думаю… Нет, не всё. Расскажи мне о Лорел де Детройт, об Алехандро и том…Грегори. Как флерсы оказались в лежке вампов и сколько времени там провели?
Франс скривился, но начал рассказывать.
– Лорел де Детройт четыреста лет, замечательный возраст, из зеленой ветви.
– Зеленой ветви?
– Ну, мохнатых да болотников подъедала, пока росла, да и сейчас по возможности старается.
А Франс из красной ветви, догадалась я, вскормлен на инкубах.
– А что ей дает зеленая ветвь?
– Ну она оборотней любых к ногтю прижимает, тело способна менять. У нее есть «боевая трансформация», – он выделил голосом современный термин.
– Она умна?
– Дьявольски, умна, хитра и коварна. И плевать хотела на Равновесие. Думает, что встала над ним. Ну-ну. Не мытьем, так катаньем, а чаши выровняются. Алехандро для нее был далеко не пустым местом, он очень сильный вампир. Был. Аманда тоже. Диву даюсь, как твои прихвостни ухитрились…. – он вдруг замер глядя в стенку. – Ха! – радостно треснул себя по коленке, – Ну точно! И никак иначе!
– О чем ты?
– Аманда могла и пса твоего и инкуба порвать на шмотье раньше, чем они что-то поняли и почувствовали. Но она слишком вознеслась; тот, кто не чтит Равновесие, отрывается от реальности и рано или поздно это оборачивается против него. Она не верила, что какие-то слизняки могут ей навредить. Что какой-то блохастый выстрелит в нее – у него кишка тонка и скорости не хватит. Твой пес вообще обманчивый, сука, не брешет, а сразу в горло.
– Он кобель, – усмехнулась я.
– Ну да, – как ни в чем не бывало, с улыбкой согласился Франс.
– В общем, шансов завалить Аманду и Анду у твоих прихвостней было немного, а поди ж ты – сумели.
– А Алехандро?
– А что Алехандро, я знал, что он опасен. Но мы тоже, знаешь ли, не можем убивать себе подобных без крайне веской причины. Тем более что он годами вел себя тише воды ниже травы. А одной недоброй ночкой я проснулся в жгучих серебряных цепях.
Вамп погрузился в неприятные воспоминания.
– Мы держали пираний, – задумавшись, произнес он. – Крысы раздражают. Так он меня моим рыбкам и скормил. Нет, они не жрали, но пробовали. Покрутится, покрутится и откусит – не еда, выплюнет. Опять крутится, крутится, думает своим микроскопическим мозгом, а вдруг что-то поменялось, опять откусит, опять выплюнет. А их тридцать с лишним было, безмозглых, мелких, зубастых тварей… Он хотел, чтобы я птенцов отпустил, но я не дурак, чтобы на такое соглашаться и верить клятвам Лореловского выкормыша. Что тебе еще рассказать, Пати? – он впился в меня взглядом. – Рассказать, как он долгими месяцами морил голодом, жег серебром, святой водой. Мучил и унижал, растаптывал перед гнездом и заезжими, превратил в шлюху и жратву в надежде, что я сдамся. А вам, божкам, было насрать, что там у мертвяков творится!
– Ой, Франс, не надо, тебе точно так же насрать на то, что творится у нас. Ты бы и палец о палец не ударил, не будь я белой, не будь я полезна тебе. И если мне вдумается издеваться над Седриком, ты не встанешь на его защиту.
– А тебе вздумается? – удивленно поинтересовался он. Перепады у него в настроении покруче, чем у психопатов со стажем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});