- Сохранить верность господину в несчастьях - гораздо более достойно, чем разделять с ним удачу. Позвольте мне все же...
- Но вы могли бы стать мне братом, а не слугой.
- Разве ваши благородные родители готовы усыновить меня?
- Мой отец умер, а мать слишком далеко отсюда. Но побрататься...
- Ах, нет! - с отвращением заметил У Тхэ. - Этот варварский обычай, коему следуют дикари-кочевники, глубоко противен мне, как и любому жителю Ы.
- Мда... - задумался Эртхиа. - Что ж, нет средства вам ехать с нами. Это и к лучшему, поверьте!
- Что ж, значит и это предопределено, - пожал плечами У Тхэ и молниеносно выхватил из-за пояса длинный нож. Лезвие метнулось вкось поперек шеи У Тхэ.
Дэнеш едва успел перехватить его руку, а Эртхиа вскочил, замахал на него руками и закричал:
- Согласен, согласен! Будьте моим слугой, чтоб вас ночные духи посетили неоднократно! Провалиться вам - где ж это видано!
У Тхэ так же спокойно вернул нож за пояс и отвесил глубокий поклон новому господину. Обескураженный Эртхиа отер рукавом пот со лба и в раздражении вывалил на У Тхэ первый перечень его обязанностей.
- С этой минуты говоришь мне "ты", как и я тебе. Вместе с ними вот всячески надо мной подшучиваешь и смеешься надо мной, когда я смешон. Споришь со мной, когда тебе представится, что я не прав. Даешь мне советы, когда я их не прошу. Ну, потом еще посмотрим. А, вот еще: никогда, никогда, никогда не называешь меня господином. Ну что - справишься?
У Тхэ низко поклонился и торжественно изрек:
- Приложу все усилия к этому.
Эртхиа с облегчением перевел дух. Но Дэнеш нахмурился и повел бровью вправо. Эртхиа переглянулся с Тахином, и оба чуть изменили позы, готовые вскочить и сражаться. У Тхэ положил руку на меч.
И тут в освещенный круг вступила девушка. Легонькие шаги не нарушили тишины. Смущенно улыбаясь, она поклонилась. В воздухе разлилось незнакомое благоухание. Эртхиа словно соринка в глаз попала, он заморгал часто и не сдержал восхищенного вздоха. Да и Дэнеш с У Тхэ как-то незаметно приосанились, и набок склонил голову изумленный ан-Араван.
- Не найдется ли места у огня для несчастной, отставшей от своих спутников? - тоненьким голоском спросила незнакомка и заглянула в глаза каждому, по очереди. Тишина повисла после ее слов, словно каждый прислушивался к эху ее голоса в душе и переживал ее взгляд. Наконец очнулся Эртхиа.
- Сколько угодно места, и немного еды, все, что есть, и вот прекрасный отвар из душистых трав, который подкрепит твои силы и успокоит тревоги. Вот, - он сорвал с плеч кафтан и расстелил его на земле, присаживайся и ни о чем не беспокойся. Поешь и спи, а мы будем стеречь тебя и утром догоним твоих спутников. Ты ехала с каким-нибудь караваном, должно быть? Непременно отыщется след, вот Дэнеш - лучший следопыт во всех частях света, а караван не мог уйти далеко... А это вот мои друзья...
- Эртхиа, - тихо позвал его Дэнеш. - Девушка, должно быть, устала, и вовсе не интересно ей слушать, что ты о нас расскажешь. Мы девушке, конечно, поможем, но теперь пусть она поест и укладывается, нам недосуг занимать ее длительной беседой: с первым светом тронемся в путь.
Девушка изящно отщипнула кусочек лепешки, пригубила травяного отвара и тут же свернулась уютным клубком на кафтане. Эртхиа рукой потянулся к У Тхэ. Тот, подозрительно косясь на гостью, снял стеганый верхний халат. Эртхиа заботливо укрыл им девушку и сел рядом с ней.
- Вы спите, пожалуй. Мне не хочется вовсе. До утра самая малость осталась ночи. Я посторожу.
- Как хочешь, - пожал плечами Тахин, а глазами сказал: осторожно!
У Тхэ еще раз неодобрительно покосился на пришелицу, но не сказал ничего, а лег на землю, положил меч, как привык, где изголовье, и закрыл глаза. Дэнеш сделал то же.
Время замерло над их стоянкой или кралось на цыпочках, медленно-медленно, а утро все не наступало. Эртхиа пару раз ловил себя на том, что проснулся, а раз проснулся, то, выходит, и заснул перед тем. Он подумывал уже, не разбудить ли Дэнеша, но и шевелиться было лень.
Острый взгляд блеснул из-под стеганого халата, гибкая ручка высунулась наружу и коснулась колена Эртхиа.
- Так ты не спишь? - разом пробудился Эртхиа. - Отчего?
- Ночь так холодна, - сообщила девушка, приподнимаясь на локте. - Ты продрог, должно быть. И скучно сидеть ночь напролет. Все спят. Иди ко мне.
Эртхиа посмотрел на нее. То, что было в ней, снова коснулось Эртхиа, обволакивая, проникая в нутро, подчиняя. Благоухание снова поплыло в воздухе, но стало ярче, горячее, острее. Эртхиа сглотнул, чувствуя, как напрягается плоть.
- Как я могу обидеть гостью? - сквозь ком в горле выдавил он. - Ты здесь одна, без защитника, ты мне все равно что сестра.
- Да какая же обида, если я сама зову? - усмехнулась красавица. - Ты мне понравился, вот я и пришла. Испытала твоих спутников. Они тебе верны. Вот только, если бы я братца с собой привела, уж не знаю, как бы обернулось... Ну да нечего о том думать!
Красавица скинула халат и села, уткнувшись подбородком в колени. Искоса, лукаво поглядела на Эртхиа.
- Нечего о том говорить, - повторила. - О тебе поговорим. И тебя я испытала. Хоть легко тебя приманить, но и привычка к благородству в тебе сильна. Хороший ты. Нравишься мне. Иди ко мне, без опаски иди, беды не причиню.
- Отчего же мне опасаться тебя, женщина? - изнемогая, прошептал Эртхиа. - Ты меня опасайся. Не касайся меня, убери руку.
- Опасаться? Мне? - звонко рассмеялась красавица. - Тебя?
Придвинулась, обвила руками, лицом прижалась к лицу.
- Тише, разбудишь всех, - простонал уже Эртхиа, отлепляя ее руки от себя.
- Не проснутся, - пропела она ему в самые губы. Едва-едва коснулась их и отдалилась, посмотрела строго в глаза:
- Зачем пугаешь? Чего мне от тебя опасаться?
- Я - смерть, - прошептал Эртхиа. - Я убиваю. Все женщины мои умирают. Как мне жить? Что теперь делать? Куда я иду, зачем? Ооо...
И тогда она, вдруг вся как-то изменившись, перевернувшись, обняла его совсем по-другому, обняла и стала гладить по голове, по спине, утешая. И утешала так, пока он не утешился, пока не подхватил ее на руки и не унес в темноту, дальше от стоянки, и там были они одни в темноте, а рассвет все не наступал.
Утром друзья кинулись искать его. Нашли на вершине холма неподалеку, и он спал, и не могли его разбудить. Проснулся, когда солнце вскарабкалось на самую середину неба. Долго зевал и мотал головой, озирался в недоумении, но ни словом не обмолвился о ночной гостье - и друзья молчали. Когда же стали собираться в путь, У Тхэ поднял свой халат и, выколачивая рыжие шерстинки, проворчал досадливо:
- Так и знал.
- Что же не предупредил сразу? - без упрека спросил Дэнеш.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});