Но это было тогда, когда их больше всего беспокоило то, чтобы их не выгнали из школы. Теперь на их плечах лежала судьба свободного мира.
- Я понимаю, и ты не засранец. Ну, чаще ты ведешь себя как засранец, но не в этом случае, но я работал над этим самым делом дольше, чем ты, и думаю, что русские точно знают, что они делают.
- Думаешь, они манипулируют Лиз, а она этого не знает? - Спросил Роман. - Это приходило мне в голову, но нельзя отрицать, что она умная женщина. Трудно поверить, что она понятия не имеет, что ее дергают за ниточки, как марионетку.
- Да, она умная женщина… которая по уши влюблена. - Мэд немного знал о том, что значит, быть влюблённым так сильно, что ничего не соображаешь. - Я знаю, о чем ты думаешь, и могу догадаться, почему ты так думаешь, но если из-за тебя он потеряет единственную женщину, которую когда-либо любил, я не знаю, что будет с вашей дружбой. Я не знаю, станет ли он прежним.
- Вот что меня беспокоит, - согласился Дэкс.
Когда Роман тяжело вздохнул, Мэд похлопал его по спине.
- Я понимаю. Но как насчет этого: ты будешь голосом логики и разума, а я буду болеть за хорошее настроение и потрясающий секс - практически все, что может помочь ему спасти рассудок. Заку нужно слышать обе стороны.
- Я боюсь, что он отбросит осторожность и сделает шаг, которого не должен. - Когда Мэд уже собрался было возразить, Роман поднял руки, сдаваясь. - Но я понимаю твою точку зрения о балансе. Мне все еще должен сказать ему, что я думаю.
- Ага. Твоя официальная должность здесь должна называться «адвокат дьявола»?
Роман послал ему едкую ухмылку.
- Слушай, мне нравится Лиз. Я не хочу, чтобы все это оказалось правдой, и признаю, что беспокоюсь о том, что произойдет, если я ошибаюсь.
Роман мог потерять Зака как друга. Или Зак мог потерять жизнь.
Мэд знал, что президенту не особо нужны его советы, но они нужны его другу. А иногда даже главный дурак в компании может найти правильные слова.
Он подмигнул Саре и вышел на балкон. Вдали сиял монумент Вашингтона, словно сокровище на фоне бархатной ночи. Это было величественное зрелище, но человек, которому посчастливилось смотреть на него каждую ночь, выглядел невероятно уставшим.
- Эй, ты хочешь, чтобы мы убрались из твоей спальни? У тебя утром, наверное, запланирована какая-то вечеринка, верно? Разве ты не этим занимаешься?
Зак повернулся и с легкой улыбкой прислонился к кованым перилам балкона.
- Если бы. Но боюсь, что теперь мои вечеринки больше похожи на дипломатические совещания. Я правда скучаю по пьянкам.
Да, в университете они славно повеселились. Как время так быстро пролетело? Иногда казалось, что пять минут назад они были детьми. А иногда он был уверен, что это было в другой жизни.
- Когда все это закончится, мы знатно оторвемся. Лично я надеюсь, что все образуется к свадьбе Романа и Тины, потому что у меня есть куча блестящих дилдо, от которых я очень хочу избавиться.
Зак рассмеялся, и звук эхом прокатился в воздухе.
- Этого определенно стоит ждать, независимо от того, что говорит Тина.
Мэд заглянул в комнату. Разумеется, Лиз наблюдала за Заком, ее глаза выглядели пустыми и тревожными.
- Есть ли причина, по которой ты не зависаешь со своей девушкой? Знаешь, на твою свадьбу у меня тоже есть планы, хоть я и дал маху с последней. Когда соберешься сделать это снова, я буду готов.
Улыбка на лице Зака тут же исчезла.
- Это произойдет нескоро.
- Почему? Ведь ты же ее любишь? Если сомневаешься, я могу устроить опрос общественного мнения.
- Мудак, - мягко бросил Зак. - Конечно, я люблю ее, но есть смягчающие обстоятельства.
Мэд не позволит Заку отделаться так легко.
- Я бы спросил, но Роман уже сказал мне, ничего толком не говоря, что он заставил тебя сомневаться в каждом движении Лиз. Я понимаю, что тебе нужно быть осторожным из-за своего положения.
- Да. И я даже задавался вопросом, первая ли она женщина, которая меня одурачила, - хрипло признался Зак. - Я не могу представить, чтобы Джой работала против меня. И может, я слишком остро реагирую на тот факт, что это она настаивала на последних остановках кампании. И что она оказалась в Европе, когда «член семьи» вытащил мою мать из психиатрической больницы и убедился, что она умерла.
- Не забывай, что Джой подумывала о сотрудничестве с Тавией, - добавил Мэд. - И у нее вроде как был роман с твоим лучшим другом.
- И это тоже. – Кивнул Зак. - Но ничто из этого не доказывает, что она была русской шпионкой. Так легко потеряться в догадках.
- Это точно. - Хотя Мэд подозревал, что Джой была-таки шпионкой. А Лиз… нет. - Но я знаю, что Джой никогда не любила тебя так, как Лиз. Это дорого стоит, чувак. Не стоит так легко отталкивать ее. Ты можешь никогда не вернуть ее обратно.
Зак начал ходить туда-сюда по балкону.
- С чего это тебя посетила такая мудрость? Или десять минут брака превратили тебя в эксперта?
- Нет, но недели размышлений о каждом моменте, который может оказаться последним, помогли взглянуть на вещи по-новому. Я знаю, что всегда был главным тусовщиком, но я наблюдал за вами. Конечно, вы часто выглядели для меня как смурфики, но это было только во время моей ЛСД-фазы. И ты всегда оставался самым могущественным и умным Смурфом.
Зак послал ему осуждающий взгляд, который он отточил до совершенства, используя на Мэде каждый раз, когда тот вел себя как идиот. Теперь Зак, вероятно, пользовался им, чтобы заставить других мировых лидеров подчиняться.
- И что ты думаешь, Мэд?
Хорошая новость заключалась в том, что, в отличие от былых дней, теперь советы Мэда не включали слова «напиться до смерти».
- Если ты хотя бы не попробуешь поверить в Лиз, ты все испортишь, может быть, навсегда.
- Уверяю тебя, я пробовал. – В голосе Зака слышалась тонна усталости.
- Но я знаю, что творится у тебя в голове.
- Серьезно? С чего это?
- Потому что после избиения я несколько месяцев провел в раздумьях, не является ли один из моих лучших друзей русским агентом. Я позволил этому яду отравить меня. Я дал им то, что они хотели. Мы знаем, что они долгое время пытались разлучить тебя с друзьями. Думаю, они поняли, что это легче сказать, чем сделать.
- Может быть ты и прав. Это будет не первый раз, когда кто-то усвоит этот урок на собственном горьком опыте. Мой отец пытался заставить меня вычеркнуть тебя из жизни еще во времена «Крейтона». Я отказался. Это был единственный раз, когда я выигрывал с ним битву сил воли.
- Именно. Думаю, русские поняли, насколько мы важны для тебя. Думаю, они предполагали, что я буду так напуган, что побегу к остальным и перескажу им слова этого ублюдка.
- Что я был добровольным участником его схемы по возвышению России?
- Да.
- И почему же ты этого не сделал? Почему не пошел к Гейбу? - Спросил Зак.
Мэд думал об этом. Несколько первых долгих дней он обдумывал все возможности. И выбрал единственную, с которой мог жить.
- Потому что, несмотря на то, что я был напуган и запутался, я не мог обвинить тебя. Я даже не хотел спрашивать тебя. Я не мог вывалить перед ними такое дерьмовое обвинение, не имея никаких доказательств. Со временем я нашел в себе силы провести расследование и понял, что доверяю тебе, несмотря ни на какие улики, и я не хотел жить в мире, где Зак Хейс предал свою страну.
- Как наивно с твоей стороны.
- Неужели? Ты когда-нибудь хотел чего-то так сильно, что не мог принять ответ «нет»? Я хотел. Я был готов приказать Вселенной отвалить. Я был полон решимости контролировать свои убеждения и реальность, и знаешь что? Я был прав. Думаю, поскольку я не стал болтать ни с Гейбом, ни с остальными и не настраивал их против тебя, русские поняли, что мы слишком сплочены, и решили нацелиться на человека, который, как они надеялись, будет слабым звеном. Они нацелились на Лиз.
Зак поморщился.
- Все улики свидетельствуют против нее.