накинул верхние завязочки девушке через голову. Немного отстранившись, натянул чёрную ткань, на, пошатнувшуюся в такт его движениям, грудь Джо. Ему снова пришлось прижать её к себе, чтобы завязать сзади на спине, но на сей раз уже не чувствовал кожей её сосков.
— Держись от этого рыжего придурка подальше, — в это время зашептал ей на ухо док. — Это он развязал купальник.
Девушка лишь шмыгнула носом.
— Ты что, это не он. Рэд слишком хороший маленький мальчик, чтобы так поступить, — она легонько поцеловала Хантера в щеку. — Спасибо.
Дакота в зале с бассейном появилась последней и уже заметно подавленной. Дело в том, что она абсолютно не горела желанием появляться в толпе незнакомцев в купальнике, но её убедили, что это единственный шанс увидеть знакомых. Первой в толпе она выцепила красную шевелюру Рэда и тут же направилась к нему.
Подплыв, она положила руку ему на плечо, а тот вздрогнул и обернулся.
— Ты как? Где остальные? — сказала капитан, выискивая их взглядом.
— Не знаю, где Рейч и Пит, но Джо обжимается с доком, а…
— Это их обыкновенное занятие, — кивнула она, уже выцеливая парочку и прибившуюся к ним Вудс взглядом. — За мной, — Сильвер потянула Рэда за собой, подплывая к углу, где зажались Хантер и Айлз.
Добравшись до них, капитан почувствовала, что не может даже носками коснуться дна там, где Джо стояла почти на полной стопе. Раздраженно выдохнув, она схватилась рукой за бортик, чтобы разговаривать было удобнее.
— Дакота! — Джо радужно всплеснула руками, окончательно отстраняясь от Александера. — Тебе так идёт этот купальник!
— Не сыпь мне соль на рану, — фыркнула Дакота, поудобнее устраиваясь на бортике. — Во-первых. Твою же мать, вы видите, умники и умницы, к чему приводит ваше неповиновение?! Отлично мы зашли на одну ночь на гребаные огоньки, правда ведь?! Просто предел мечтаний! Во-вторых, все в порядке? Никто не пострадал?
— Конечно, целы, мэм, — Александер искренне не понимал, как реагировать на резкую смену настроения капитана. Раньше он наблюдал подобные скачки от состояния «я порву тебя на тысячи мелких кусочков, если ты скажешь мне хоть слово, а если промолчишь, то просто надорву» до почти материнской заботы лишь у Джо. — Это же просто райские условия, как тут можно пострадать?
— Говори за себя, Хантер, — прошипела Сильвер, явно понимая, какой эффект на дока произносит его фамилия из её уст. — Если ты ещё не понял, здесь жестокая кастовая система. Если нам с Рейч ещё повезло, я вообще молчу про тебя, то Рэд и Джо даже в тёплый душ сходить полноценно не могут. А Питер и вовсе из комнаты выйти может только по чужому помыканию… Я боюсь представить, в каких он условиях.
— Нил… Ну, мой сосед, сказал, что на первом этаже из комнат сделали огромные бараки на двадцать-тридцать человек, — Рэд потёр затылок.
— Стой… То есть, говоря о том, что он спит на гвоздях, он не пошутил? — док нахмурился, пытаясь осознать, до какой степени привилегированна у него позиция.
— Ну, с гвоздями он может быть перегнул, но приходится ему явно не сладко… — выдохнула Дакота, пытаясь найти Питера взглядом.
— Особенно с такой сладкой мордашкой… — Джо сказала это с искренним сожалением, но её встретили только непонимающие взгляды. — Ну что? Давайте будем честны, всем ясно, как воспринимают Питера его соседи.
К их уголку подошёл Мигель и, наклонившись, предложил поднос с напитками к Дакоте. — Потрясающий напиток для потрясающей дамы?
Дакота кинула на него максимально говорящий взгляд и тот поспешил удалиться.
— Нет так нет, зачем так зло сразу… — пробухтел Эрреро себе под нос. Оставив напитки на одном из столиков, он направился в туалет, чтобы справить естественную нужду и хотя бы немного охладиться. В зале с бассейном из-за толпы, воды и вечного движения было ужасно душно, а не имея возможности окунуться в воду, ему приходилось хотя бы умываться.
Зайдя в туалет, он тут же наткнулся на стоящего в раскоряку тощего парня, одетого в красные плавки и нацепившего на предплечье красную повязку, как идентификатор прислуги. Отойдя чуть назад, чтоб разглядеть лицо шатена, он убедился, что это его новоиспеченный сосед.
Этот гад, почувствовав над своей персоной опеку в лице этого псевдогероя, стал в наглую игнорировать его и всех остальных. Ладно бы он не отвечал только на сальные шуточки, нет, он не удостаивал их даже приветствием, а это уже было краем неуважения. Он достаточно терпел издёвок от этих чёрт знает что о себе возомнивших людей этажами выше, так что подобное отношение от собрата терпеть был не намерен.
Мигель пнул Ривера, который, кажется, пытался соскрести с пола чью-то рвоту и тот шмякнулся на спину, чуть не уронив волосы с испражнения чужого желудка.
— Эй! Ты что творишь?! — Питер тут же вскочил, отшвыривая от себя пакет, в который он убирал зловонную массу. Он встал напротив Мигеля, с вызовом глядя на него снизу вверх, при этом демонстрируя боевой профиль в зеркале.
Эрреро усмехнулся и повернулся к отражающей поверхности, чтоб лучше рассмотреть разницу в габаритах, хотя и так было очевидно, что Питер на голову его ниже, а в ширину один Мигель представлял примерно трёх вместе сложенных Ривера. Он окинул взглядом сначала своё грузное тело, а потом перевёл взгляд на отражение Пита. Сначала он рассматривал его с усмешкой, пока его глаза не зацепились за маленькую деталь на его теле.
На шее парня красовался отпечаток чьей-то челюсти. Не очень глубокий и явно заживающий, но это определённо был голодный укус. Эти идиоты что, пустили сюда инфицированного? Ещё и подселили к ним?!
Питер долго не мог понять, что вызвало такой неподдельный испуг на лице толстяка, как вдруг опомнился и схватился рукой за шею, накрывая след их почти секса с Софи.
— Это не то, что ты думаешь… Она ещё не была зомби тогда, понимаешь?! — он попятился назад, всё ещё сжимая укус. — Она просто не была зомби, ладно?! Это было давно, это было почти две недели назад! Я за это время чуть ногу себе капканом не перекусил, а потом меня чуть одна сумасшедшая в плену держала и чуть не убила, но это ерунда всё, она не зомби была, понимаешь?!
Мигель не знал, как реагировать. Здравый смысл подсказывал ему мчаться рассказывать всё вышестоящим лицам, да даже этому гребаному Харту, он имел хотя бы какое-то влияние, но вот что-то куда более гадкое в нём говорило, что ситуацию можно вывернуть в свою сторону. Укус действительно не выглядел свежим. Если он уже не обернулся, значит и