Оставшиеся на запасном командном пункте по очереди несли караульную службу. После ухода отряда Пустэко и группы Сабирова в огромном подземелье стало тихо и неуютно. Иногда они выходили на связь с Приморьем и ждали возвращения своих товарищей. Ринат каждый день прозванивал электрическую цепь заложенных здесь фугасов, проверяя её исправность. В случае обнаружения подземелья викингами он должен был подорвать заряды и выдвигаться с бойцами в сторону Байкала, искать своих.
Те, к кому шёл отряд Пустэко, уже покинули станцию Даурия. Гилёв при движении на юг, обнаружил прекрасную оборонительную позицию возле озера Далайнор. Он отошёл за канал, соединявший этот древний водоём с Аргунью, и оказался полностью прикрыт от нападения с севера. Путь к поездам Гилёва на востоке перекрывала река Керулен. Он разрушил на ней мосты. Также пехотный начальник взорвал все переходы через канал, оставив только один — железнодорожный. Коршуны ежедневно парили в небе, присматривая за тем, что происходит на земле. Здесь он и решил зимовать. Конные дозоры ежедневно патрулировали окрестности, доходя на севере до Забайкальска и Краснокаменска. Вскоре показались и спрятавшиеся поначалу местные жители. Их было немного, несколько сотен. Нашла их одна из кошек-разведчиц, которых выпустили в посёлке. Она забралась в какой-то подвал, где её изловили прятавшиеся там люди. Истошно вопившее животное посадили в клетку, собираясь в дальнейшем съесть. Однако её вожатый поднял тревогу и к подвалу примчались стрелки. После недолгих переговоров на русском и китайском, не понимая друг друга словесно, объяснились на языке жестов. И помирились. Перепуганная кошка залезла под куртку своего вожатого и долго не хотела потом вылезать.
В итоге же у Гилёва под командой оказалось больше полутора тысяч человек, из которых половина могла носить оружие и сражаться. С пушками «Камы» он чувствовал себя в относительной безопасности. Тем более что про чёрных здесь никто никогда не слышал. А викинги, после ряда стычек у Даурии, больше не давали о себе знать. Гилёв решил обосновать здесь опорный пункт и весной двигаться дальше, к Тихому океану. Он верил, что там есть уцелевшие. А за зиму надеялся наладить связь с Набоковым.
Танец в деревьях
Сабиров, неразлучные Саня с Юсефом, снайперы Гоша и Олежка Синий Глаз, Рафа Колун и напросившийся с ними Окунь на третий день осторожного неспешного похода по долине речки Темник наткнулись на группу чёрных. Вышло это неожиданно. Отдохнув после обеда, стрелки цепочкой двинулись вдоль правого берега, пробираясь сквозь завалы обрушившихся лесин. Шли молча, растянувшись цепочкой, так, чтобы видеть только того, кто двигался впереди. Внезапно раздался чей-то громкий удивлённый вскрик, и сразу за ним ударила автоматная очередь. Пули пронеслись в тайге, сбивая иголки и шишки с деревьев, и затерялись в еловых стволах. Все тут же упали и принялись осторожно высматривать того, кто стрелял. Раздались резкие, отрывистые звуки команд. Шедший последним Сабиров от досады сморщился, он узнал их язык, это были викинги.
— Приготовиться к бою! — крикнул он, и заполз за широкоствольную коренастую ёлку. Примостившись меж торчащих снаружи витых узловатых корней, командир взял бинокль и осторожно стал осматриваться. Где-то впереди, выше по течению Темника, стегали короткие очереди. Сабиров опознал по звуку выстрелов оружие, это были бельгийские штурмовые винтовки ФАЛы. Резких щелчков СВД, мягких шлепков винтореза или бодрого грохота Калашниковых пока не было. Стрелки не выдавали себя.
На том берегу Сабиров отметил краем глаза какое-то движение. Он аккуратно присмотрелся и через минуту заметил пристроившегося в кустах смородины викинга. Тот, одетый в камуфляж, тихонько подтягивал свою штурмвинтовку. Потом чёрный поудобнее взял оружие в руки и начал выцеливать кого-то. Наверное, заметил наших, решил Сабиров, нельзя дать ему выстрелить! Он подтянул к себе автомат и быстро, почти не целясь, дал по своему визави короткую очередь. От пуль задёргались ветки смородины, некоторые из них упали, срубленные, наземь. Викинг, видно, матёрый воин, тут же вскочил, понимая, что обнаружен и моментально развернувшись, прыгнул назад, в темноту ельника. Сабиров дал ещё одну очередь ему вслед и тут же сам пополз подальше, опасаясь угодить под огонь товарищей чёрного бойца. Опыт его не обманул. По ёлке ударили несколько очередей с того берега. И тут же с правого берега заговорили автоматы. Чуть позже зашлёпали винторезы, на небольших расстояниях они были незаменимы.
Командир снова выполз на берег, сейчас он прятался за сломанной, видимо, недавним ураганом, ёлкой. Под её достающими до земли густыми лапами он притаился и начал осматриваться. От берега до берега было метров пятьдесят — шестьдесят, река просматривалась далеко. Стрельба прекратилась, противники затаились.
Сзади послышалось шуршание. Сабиров медленно повернул голову налево, в сторону, откуда раздались звуки. По мху, усеянному редкими травинками, меж ёлок и тонких рябиновых стволов полз Окунь.
— Куда прёшь? — тихонько окликнул его командир. — Стой, не шевелись.
Охотник замер.
— Ползи прямо к сломанной ёлке, только зайди со стороны пня, — получил он команду.
Окунь старательно её исполнил и вскоре был рядом с Сабировым.
— Рафу ранили в ногу, — прошептал он, лёжа рядом с ногой командира. — Синий Глаз двоих завалил, больше никого не видел. Меня Рафа к вам послал.
Сабиров думал немного. Решение пришло к нему ещё в начале боя. Надо отходить, отступать от Темника и по распадку, который они недавно миновали, уходить из речной долины. Неизвестно, сколько врагов, какие у них цели. Лучше не связываться и не попадать в плен. Допросят как умеют, вытащат всё, что знаешь, а потом либо сожгут, либо повесят. А говорить им нельзя ничего. Особенно про ЗКП и связь с Приморьем.
— Оставайся здесь, — командир тихонько пополз назад. — Жди нас. Я сейчас соберу всех и двинемся назад. Ты смотри, что происходит и запоминай. Огня не открывай ни при каких обстоятельствах, только если на тебя наткнутся. Хотя. Вряд ли они начнут переправу, не зная точно наших сил. Тоже, наверно, совещаются сейчас. Жди, Окунь!
Тот кивнул и подождав, пока командир вылезет из-под ёлки, занял его место. Намётанным взглядом он не спеша прочесал левый берег Темника в пределах видимости. Никаких движений.
Окунь затаился, он привык подолгу ждать