выскочила на галерею и хлопнула дверью. Раздавшийся дружный гогот прибавил ей скорости, и она оставила всякие попытки окультурить будущих полицейских.
Когда пиво было допито и рыба доедена, кафедранты в хорошем настроении разъехались по домам. В кабинете остался лишь Завалов, продолжавший играть в стрелялку…
* * *
Через несколько дней Яреев поругался с Кузнецовым. Никакие доводы об уходе на пенсию командира взвода не интересовали. Ему приказали явить для сдачи экзаменов весь личный состав. Пришлось в выходной день зубрить билеты.
Яреев просидел за изучением нового закона до вечера. Оказалось – новоиспеченный полицейский обязан знать массу непонятных вещей типа: кто, как, и в каком порядке должен финансировать тот или иной орган МВД. Так же – состоят ли на вооружении полиции вертолеты и установки «Град». И тому подобное. Зато нигде не было написано, что делать полицейскому, если пьяный прокурор пошлет его, как обычно, к матери физиологически-веселого поведения.
Утром следующего дня инспектор со своим ноутбуком прибыл в актовый зал подразделения для сдачи зачета. Помещение было переполнено инспекторами. Участвовали сотрудники двух рот. Каждый экзаменуемый должен был ответить на сто вопросов за сорок минут. Сдавшим считался тот, кто правильно ответит на восемьдесят из них. Если ошибок наберется более двадцати – такой кретин в полиции не нужен.
Яреев подошел к одному из присутствовавших в зале кадровиков. Тот установил в его компьютере соответствующую программу. Яреев напечатал в нужной графе свою фамилию, уселся в уголке и принялся отвечать на вопросы. Через тридцать минут он закончил и обнаружил, что неправильно ответил всего на три вопроса. На экране высветилась надпись: «Оценка – отлично». Он отнес ноутбук начальнику отдела кадров, важно восседавшему за трибуной, и тот слил информацию в специальную флэш-карту. Яреев поехал домой довольным.
В тот же день при заступлении на службу во вторую смену он, находясь в курилке, участвовал в обсуждении утреннего экзамена.
Юрик Баркасов, довольно улыбаясь, рассказывал:
– Попробовал я ответить сам. Фиг получилось! Наляпал тридцать две ошибки. Ну, думаю, что теперь делать? А мне Славик Гращенко сказал, что кадровики по пять тысяч рублей с носа берут за решение этого вопроса. Вышел я на улицу, достал из кармана пятерку и смотрю на нее. Жалко, блин! Тут подошел Ваня Дрозд и заявил, что нечего такие деньги раздавать кому попало. Оказывается, он натренировался на этом тесте – будь здоров. Зашли мы в зал, присели в уголке, Ваня взял мой компьютер, вбил туда мою же фамилию и ответил быстренько на все вопросы. Всего пять ошибок! Я спокойно подошел к кадровикам, слил им информацию и ушел. Дрозд взял с меня только тысячу рублей. Спасибо ему большое!
Яреев сплюнул и констатировал:
– Ну и дурак он. Я б с тебя всю пятерку слупил бы. Если ты по жизни являешься идиотом – плати деньги.
– Ой – ой – ой, – рассмеялся Юрик, – а ты-то сам, что ли, сдавал?
– Да. Всего три ошибки. День учил.
– Как же, как же. Конечно, ты – самый умный. А вокруг тебя все тупые.
– Дрозд не умнее тебя, а сдал за обоих.
Кривцов поддержал Яреева:
– Как раз Дрозд умнее, раз тысячу заработал.
Баркасов надулся и отошел в сторону. Кривцов крикнул вдогонку:
– Не переживай, Жорик! Таких кретинов как ты у Вани сегодня было человек десять и завтра будет не меньше. Так что ты не один. А у Дрозда мастевые денечки начались. Ха-ха-ха!..
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Июль 2011 года
1
В окружном пенсионном фонде Клейман, собравший все необходимые документы, сидел на стуле перед важной старой грымзой. Та внимательно изучала каждую бумажку в принесенной бывшим инспектором пачке. Рядом с ними – за соседним столом – между одной из служащих и дородной пожилой армянкой происходил следующий разговор.
– Согласно предоставленным справкам, вы переехали из Армении в Россию несколько лет назад и получили гражданство. После этого вы где-нибудь работали?
– Нэт, – с акцентом ответила женщина.
– А в советское время, проживая в Армении, работали?
– Нэт, – повторила армянка.
– То есть: вы никогда и нигде официально не работали?
– Офицьялно, не офицьялно… Вапще нэ работал. Домохазайка я.
– Тогда вам будет начислена минимальная пенсия в размере четырех тысяч восьмисот рублей в месяц.
Клейман подпрыгнул на стуле как ужаленный. Лицо его резко покраснело и он, обращаясь к старой грымзе, громко сказал:
– Посмотрите мою трудовую книжку! Я с пятнадцати лет в колхозе землю пахал. Потом в армии служил, потом всю Россию на КАМАЗе объездил. Потом восемнадцать лет в милиции нервы мотал. И у меня пенсия назначена – четыре тысячи пятьсот рублей! А она ни черта всю жизнь не делала, и у нее больше! Как это может быть?!
Служащая оторвала от бумаг взгляд и ответила:
– Вот такое у нас государство. А чтобы вам не так обидно было, сообщаю – наш президент распорядился доплачивать милицейским пенсионерам по одной тысяче рублей в месяц из специального фонда.
– Вот это да! – Клейман изобразил на лице удовольствие и, зажмурившись, продолжил, – какое счастье привалило! Теперь у меня пенсия будет на целых семьсот рублей больше, чем у любого российского тунеядца!
Грымза сказала:
– Вы свободны. Пенсия вам начнет выплачиваться уже в следующем месяце.
Клейман встал, развернулся, и со зверским от злости лицом смело шагнул в гражданскую жизнь.
Тот же июль 2011 года
Стадион «Динамо»
2
Полк проходил проверку. Сдавали физо, огневую и служебную подготовки. Два месяца ранее было то же самое. Но тогда была плановая весенняя проверка, а сейчас – экзамен на поступление в полицию. Пока прибывал личный состав, за углом тира мирно беседовали Яреев, Алмазов и Баркасов.
Изя возмущался:
– Достали, блин! Весной же сдавали!
– Еще и осенью будете сдавать, – сообщил Яреев.
– А ты не будешь? – спросил Баркасов.
– А я рапорт на отпуск написал. С последующим выходом на пенсию. С первого августа будете порядок охранять без меня.
– Тогда что ты тут делаешь? Я б послал всех подальше.
– Ты что! Мне было объявлено под роспись, потому я решил не выпендриваться. Явка строго обязательна. Царю нужно максимальное количество сотрудников. Надо же отмазать отсутствующих блатных.
– Каких блатных? – Юрик удивленно округлил глаза. – Сказали, все будет строго. Проверку пройдет каждый сотрудник.
Подошедший сзади Батон, услышав произнесенную Баркасовым фразу, заржал во весь голос.
Отсмеявшись, он сказал:
– Я сейчас увидел состав приемной комиссии. Они собрались на плацу