мои предпочтения, что я… сжалилась. И назвала желтый любимым цветом.
На кухне воцарилась густая, невыносимая тишина. Решившись посмотреть на мужа, я нервно сжала свои похолодевшие пальцы, столкнувшись с его взглядом исподлобья, пробирающем до костей.
50
— Как давно? — спросил он коротко и напряженно.
Прервав зрительный контакт, я ответила как есть:
— С того вечера… В доме твоего дяди.
Адам шумно выдохнул и покачал головой.
— Почему же только сейчас? — спросил он наводящим тоном, дернув губами в недоброй улыбке. — Чего ты ждала?
— Не знаю… — неуверенно отозвалась я. Но не так, будто оправдываюсь, ведь в моем молчании не было никакого злого умысла. — Мне нужно было прийти в себя, а потом… Я никак не могла найти подходящий момент.
Настойчиво глядя на меня, муж поджал губы и сурово подвел:
— Не нужно было вообще его искать.
Я не стала возражать. Я понимала свою растерянность, но и его реакцию тоже. Тогда как я всем сердцем верила, что память облегчит мое существование, он знал, что это напротив станет для нас испытанием.
— Адам, — осторожно позвала я, однако в этот же момент на кухню зашла Айна.
Резко замедлив шаг, она уставилась на племянника, затем на стол и недовольно воскликнула:
— Что такое?! Ты почему до сих пор не за столом и не кушаешь? Мариям, а ты чего застыла?.. Принеси мужу поесть…
— Не надо, — вдруг перебил ее Адам. — Я не буду есть.
— Как это не будешь?..
Сдернув пиджак со стула, он задержал взгляд на тете и сдержаннее добавил:
— Извини, тетя. Что-то аппетита нет.
— Да как же это… Куда ты?..
— Поработаю в кабинете, — сообщил муж, проходя мимо растерянной старушки. А перед тем как выйти, непреклонно предупредил, так и не взглянув в мою сторону: — Не отвлекайте меня.
Как только он скрылся в коридоре, я обессиленно присела на ближайший стул и принялась нервно сминать пальцы. Такая тяжесть легла на душу… Потому что я тоже прекрасно понимала — как прежде уже не будет. Даже если нам очень сильно захочется — сделать вид, что прошлого нет, не получится.
— Вы что поссорились? — беспокойно спросила Айна, приблизившись ко мне.
Но ответа она так и не дождалась. Дав себе еще ровно пять секунд, я решительно поднялась со стула и вышла из кухни вслед за мужем.
Не знаю, на что он рассчитывал, но я больше не собиралась давать ни ему, ни себе времени. Адам прав — нет смысла искать подходящего момента, потому что его не будет! С этим настроем я и толкнула массивную дверь кабинета, в котором должна была услышать самый последний ответ для себя. Для нас…
Казалось в этом помещении, где муж часто проводил время, нет ни одной лишней детали. Вокруг царили порядок, организованное пространство и минимализм в интерьере, где преобладал темно-серый и белый цвета. Даже бумаги на глянцевом рабочем столе лежали ровной стопкой.
Мое вторжение без стука заставило мужа оторвать взгляд от окна, за которым царила темнота. Но внимание в мою сторону было кратким и сухим.
— Кажется, я просил не отвлекать меня, — напомнил он без снисхождения, вернув взгляд во тьму.
Однако я упрямо закрыла дверь и сделала несколько шагов к нему. Только сейчас поняла, на что Адам смотрел. Из его кабинета была видна мечеть, которая светилась серебром вдалеке.
Сосредоточив взгляд на профиле мужа, я терпеливо озвучила то, что и так было очевидно для нас обоих:
— Нам нужно поговорить, Адам.
Выдержав паузу, он медленно отступил от окна и повернулся ко мне.
— О чем ты хочешь поговорить? — требовательно поинтересовался, пошатнув мою решительность.
Ведь я была уверена, что ему это необходимо так же, как и мне!
— О том, что важно для нас обоих, — ответила я, стараясь не отступать. Сложилось острое чувство, что у меня больше не будет шанса — я не должна позволить Адаму отмахнуться! Поэтому сделала вдох и продолжила: — И в первую очередь… Я расскажу тебе правду, которую ты не стал слушать в день свадьбы.
Его взгляд мгновенно похолодел, а губы превратились в тонкую линию.
— В смысле? Хочешь о своем первом муже поговорить? — уточнил он, изогнув бровь и предостерегающе понизив тон.
Хозяин кабинета всем видом хотел меня остановить, отпугнуть, дать повод отказаться от этой темы. Но я не поддалась и сдержанно настояла:
— Ты должен узнать, как все было.
Качнув головой, он глянул в сторону и вдруг начал приближаться. Оказавшись вплотную, посмотрел мне прямо в глаза.
— Зачем?! — спросил жестким тоном. — Чего я еще не знаю? А главное, что это изменит, Мариям?!
Нервно сглотнув, я на несколько мгновений оторопела. Адам просто ураганом сметал все мои оставшиеся надежды!
— Возможно ничего, — признала я негромко. Ком собрался в горле — говорить становилось все тяжелее. — Но, Адам… Неужели ты и сейчас не дашь мне шанс стать хоть немного чище в твоих глазах?
Муж упрямо смотрел на меня, но отвечать не спешил. В какой-то момент едва заметно кивнул и, отступив, прошел к столу, из-за которого небрежно выкатил большое кожаное кресло.
— Ладно, — согласно сказал Адам, усаживаясь напротив меня. — Если тебе станет легче — я готов.
Я постаралась хладнокровно проглотить это брошенное условие. Как будто он не верил, что меня хоть что-то может оправдать!
— Хорошо, — негромко начала я, чувствуя, как расходится по телу мандраж. — Прежде всего, я хочу тебя уверить, что до Аслама… до своего первого мужа, я никогда не была с мужчиной.
Сердце больно стукнуло в груди, стоило упомянуть его имя вслух. Этот единственный шрам, никогда не заживет на