САФИР
Леониду ГаличуСафир
Венчай голубой Сафир желтому солнцу, и будет зеленый Смарагд (изумруд).
Венчай голубой Сафир красному огню, и будет фиолетовый Джамаст (аметист).
Альберт Великий
Излучение божества — сафирот.
Каббала
Бойся желтого света и красных огней,
Если любишь священный Сафир!
Чрез сиянье блаженно-лазурных камней
Божество излучается в мир.
Ах, была у меня голубая душа —
Ясный камень Сафир-сафирот!
И узнали о ней, что она хороша,
И пришли в заповеданный грот.
На заре они отдали душу мою
Золотым солнце-юным лучам,—
И весь день в изумрудно-зеленом раю
Я искала неведомый храм!
Они вечером бросили душу мою
Злому пламени красных костров.—
И всю ночь в фиолетово-скорбном краю
Хоронила я мертвых богов!
В Изумруд, в Аметист мертвых дней и ночей
Заковали лазоревый мир…
Бойся желтого света и красных огней,
Если любишь священный Сафир!
* * *
Зацветают весной (ах, не надо! не надо!),
Зацветают весной голубые цветы…
Не бросайте на них упоенного взгляда!
Не любите их нежной, больной красоты!
Чтоб не вспомнить потом (ах, не надо! не надо!),
Чтоб не вспомнить потом голубые цветы,
В час, когда догорит золотая лампада
Неизжитой, разбитой, забытой мечты!
Марьонетки
Звенела и пела шарманка во сне…
Смеялись кудрявые детки…
Пестря отраженьем в зеркальной стене,
Кружилися мы, марьонетки.
Наряды, улыбки и тонкость манер,—
Пружины так крепки и прямы! —
Направо картонный глядел кавалер,
Налево склонялися дамы.
И был мой танцор чернобров и румян,
Блестели стеклянные глазки;
Два винтика цепко сжимали мой стан,
Кружили в размеренной пляске.
«О если бы мог на меня ты взглянуть,
Зажечь в себе душу живую!
Я наш бесконечный, наш проклятый путь
Любовью своей расколдую!
Мы скреплены темной, жестокой судьбой,—
Мы путники вечного круга…
Мне страшно!.. Мне больно!.. Мы близки с тобой,
Не видя, не зная друг друга…»
Но пела, звенела шарманка во сне,
Кружилися мы, марьонетки,
Мелькая попарно в зеркальной стене…
Смеялись кудрявые детки…
АМЕТИСТ
Аметист
Побледнел мой камень драгоценный,
Мой любимый темный аметист.
Этот знак, от многих сокровенный,
Понимает тот, кто сердцем чист.
Робких душ немые властелины,
Сатанинской дерзкою игрой
Жгут мечту кровавые рубины,
Соблазняют грешной красотой!
Мой рубин! Мой пламень вдохновенный!
Ты могуч, ты ярок и лучист…
Но люблю я камень драгоценный —
Побледневший чистый аметист!
* * *
Моя любовь — как странный сон,
Предутренний, печальный…
Молчаньем звезд заворожен
Ее призыв прощальный!
Как стая белых, смелых птиц
Летят ее желанья
К пределам пламенных зарниц
Последнего сгоранья!..
Моя любовь—немым богам
Зажженная лампада.
Моей любви, моим устам —
Твоей любви не надо!
* * *
Гаснет моя лампада…
Полночь глядит в окно…
Мне никого не надо,
Я умерла давно!
Я умерла весною,
В тихий вечерний час…
Не говори со мною,—
Я не открою глаз!
Не оживу я снова —
Мысли о счастье брось!
Черное, злое слово
В сердце мое впилось…
Гаснет моя лампада…
Тени кругом слились…
Тише!.. Мне слез не надо.
Ты за меня молись!
Предчувствие
Недвижна эта ночь. Как факел погребальный
Кровавая луна пылает в небесах…
Из песен я плету себе венок венчальный,
И голос мой звенит, тревожный и печальный,
Рыдает в нем тоска, трепещет чуткий страх…
Наутро принесут мне твой привет прощальный —
Я буду ждать его, покорна и бледна…
Я знаю почему, как факел погребальный,
На чистый мой венок, на мой венок венчальный
Льет свой кровавый свет зловещая луна!
Заря рассветная
Заря рассветная… Пылающий эфир!..
Она — сквозная ткань меж жизнию и снами!..
И, солнце затаив, охлынула весь мир
Златобагряными, горячими волнами!
Пусть не торопит день прихода своего!
В огне сокрытом — тайна совершенства…
Ни ласки и ни слов, не надо ничего
Для моего, для нашего блаженства!
АЛЕКСАНДРИТ
Александрит
Лучами обманно-влекущими,
Лучами небес опьянен,
Он, грезящий райскими кущами,
Зеленый и радостный днем,
Ночью горит
Александрит,
Вкованный в перстне моем!
Чрез пламя огней очищающих,
Отринув надежду и страх,
Иду я к блаженству сгорающих
В безогненных черных кострах…
Прокляты дни,
Жизни огни…
Солнцем рождаемый прах!
Разрушу я грани запретные
Последним кровавым мечом…
Открой же мне тайны двуцветные,
Ты, вкованный в перстне моем!
Жги и гори!
Жди до зари!
В солнце мы вместе умрем.
* * *