папку прямо посмотрел мне в глаза.
— Хочу.
Кивает на креветку в моих руках, поддается вперед, но руки не тянет. Это он хочет, чтобы я его покормила своей креветкой? Пф-ф.
Пододвигаю к Суворову тарелку с креветками, но он на них не смотрит, кажется, они его вообще не интересуют, гипнотизирует меня таинственным взглядом.
— Знаешь, я теперь сильно жалею, что упустил очень много из жизни Дианы. Но больше я подобных ошибок совершать не намерен. Ты от меня не избавишься.
Пожимаю плечами и произношу прохладно:
— Я тоже совершала в своей жизни ошибки, которые не намерена повторять. Остались еще какие-то вопросы про детей?
— Организационные. Ты ведь сейчас все еще живешь в съемной квартире?
— Да.
— И планируешь дальше там жить?
— Нет.
— А где?
— Я купила квартиру.
— Серьезно? — Ренат смотрит крайне удивленно и недоверчиво.
Неохотно поясняю:
— В ипотеку. На окраине. Маленькую.
— Почему не переехала туда? Вряд ли снимать жилье и платить ипотеку легко.
— Там нужен ремонт. Очень сильно нужен.
— А, то есть там идет ремонт?
— Нет, пока на это у меня средств не хватает.
— Угу, — Ренат прищурился. Чувствую, какой-то коварный план вынашивает. — У меня к тебе есть предложение. В поселке, где я живу, есть свободный участок. Я его выкупаю и дарю тебе и самолично строю там дом для тебя и детей. Я серьезно и с уважением принимаю твое нежелание быть со мной, но хочу, чтобы дети все-таки росли на моих глазах, были рядом, были в безопасности — поселок очень хорошо охраняется, и я, при необходимости, всегда мог оперативно помочь. Ну и росли на свежем воздухе. Все расходы на стройку, и содержание жилища беру на себя, при этом все имущество будет оформлено на тебя, чтобы ты была спокойна за себя и детейю Также тебе будет предоставлена машина с водителем и дополнительно постоянная охрана — не хочу повторения истории, когда тебя крадут и как-либо обижают, а раги у меня были, есть и будут. Мои близкие не должны страдать.
— Ты чего-то не договариваешь, — прищурившись, замечаю я, и Ренат согласно кивает.
— Я не заставляю тебя выходить за меня…
— Ты и не сможешь. Никто насильно никого не распишет.
— Если хочешь, изменю формулировку. Я не давлю на тебя с браком, готов предоставить все гарантии спокойной жизни, обеспечу всем, чем возможно, но есть одно условие.
Ага, ну вот и условия подъехали.
— М-м?
— Пока строится дом, ты будешь жить со мной в доме.
Звонко и весело рассмеялась. На самом деле уже не помню, когда так беззаботно от души хохотала.
— А стройка будет бесконечной? Нет уж.
— Нет, конечно. Готов с тобой заключить договор, если не веришь со всеми сроками строительства. У тебя будет своя комната, я не буду приставать, обещаю, только хочу быть рядом и во всем помогать.
— Нет!
Ренат откинулся назад.
— Ты сейчас, думаю, сильно подвержена эмоциям. Я не тороплю тебя с ответом. Предложение будет в силе постоянно.
Еще какое-то время сидели с Ренатом, общаясь, спорили, Суворов отчаянно торговался и уговаривал, но я крепко стояла на своем, почти не сдавая позиции, но он, кажется, был доволен и этими маленькими “почти”. Отвозить на работу и домой, чтобы не толкаться в общественном транспорте и чем-то случайно не заразиться в толпе. Взять на себя расходы по медицине (Суворов заявил, что найдет и подберет самых хороших врачей, любые возможные траты на медикаменты, витамины и прочее нужное, в общем, тот дорогой, отличный роддом, который советовал Богдан Альбертович мне теперь гарантирован).
Когда незапланированный переговорный то ли ранний обед, то ли поздний завтрак закончился, Ренат все равно не пожелал ехать обратно на работу. Заявил, что теперь его ждут очень важные дела в загородном санатории. Личная помощница просто обязана его сопровождать. Очень знакомые уловки, да, проходили.
На следующий день приезжаю с начальником на работу, а в приемной цветы. Мно-ого. И Саша с Жанной подозрительно улыбающиеся. Начальник, увидев цветы, только неопределенно махнул рукой и скрылся в своем кабинете.
— Это что тут? Цветочный магазин открываем? — заглянув к коллегам, спрашиваю я.
— Курьеры приходили, сказали, личная доставка для тебя, — с улыбкой отвечает Жанна. — Помирились, да?
— С кем? — “не понимаю” я.
— С генеральным, конечно.
— Мы и не сказать, что ссорились.
— Ну, сошлись снова, да?
— Нет.
— Да ла-адно. А почему приехали сегодня вместе, чуть опоздав?
— Так вышло, — говорю я и под понимающе-насмешливые взгляды Саши и Жанны, спешу покинуть кабинет.
В последующие дни начался цирк. Генеральный в приказном порядке запретил мне приносить посетителям напитки и обязал все мало-мальски тяжелое носить Саше. Каждое утро — цветы. Каждый день “деловые” поездки в приятные, красивые или очень полезные места. Обеды исключительно с начальником в меню только сбалансированная полезная еда. Дошло уже до того, что если куда-то идем, Сувором отнимает и несет сам любую мою сумку, не слушая возражений. На людях воркует и не скрываясь смотрит нежным взглядом. Слухи о том, что у нас роман и о моем интересном положении пожаром разносятся по компании.
Я наблюдаю за всем как бы со стороны. Мне такие витамины хорошие прописали, способствующие укреплению нервной системы. Вот вообще не нервничаю, и это не равнодушие, а уже скорее здоровый пофигизм. Рано или поздно мое положение все равно бы заметили, ну чуть раньше, а то что слухи, что это я от генерального “подхватила”, ну так правда же. И все равно твердо стою на своем. Никакого больше замужества. Не хочу. Ренат, если хочет, пусть ухаживает, я уже и не против, но никакой близости не позволяю, ни душевной, ни тем более физической. Сейчас мне это все вообще не нужно, вот как у Ренато было с семейными ценностями, так у меня с замужеством. Знаю, что Суворов уже купил какой-то участок в поселке, и несмотря на то что отказываюсь с ним жить, настоял и оформил все документы на меня. Кажется, даже уже стройку какую-то там затеял.
Как слухи понеслись, так сразу начали коллеги писать, названивать, аккуратно вызнавать, что, да как, Ната в первых рядах с криками: “Ты беременна?! От генерального?! Ёмайо! Почему вы еще не поженились?! Что, этот гад, бегает от ответственности?! Мозги тебе пудрит? Тряси с него деньги! Требуй взять ответственность! Эй, так ты беременна или нет, чего молчишь?!”
Отшучиваться, умалчивать и уходить от ответов, когда все уже полностью уверены, что знают правду, очень сложно. Жанна и Саша, конечно, уже в курсе, на вопросы остальных просто иду в отказ что-либо говорить. Не подтверждаю, но