назад, а кажется, что так давно. Я подошёл к её столу, вообще не знал, что делать. И подошёл из-за Игры. А если бы не Игра, я пошёл бы? Не знаю, вокруг неё уже вились потенциальные кавалеры, я не люблю быть в очереди жаждущих. Ну ладно, я всё же подошёл, что дальше… и сел на стол. Она посмотрела на меня, вернее, на то, что оказалось перед самым её носом. Ширинка, ё-моё. И встала с разгневанным лицом. Да, не впечатлил. Может, это меня и заело? Жанна встала и посмотрела на меня, а мне тогда захотелось протянуть руку и проверить, настоящая ли она. Такая она была… другая. Слишком гладкая кожа, сияющие глаза, блестящие волосы. Она сказала своё «нет», а почему я не отстал? Попёрся следом, чего хотел? Чтобы конкретнее послали?
Знаю я. Да и не только я, Мотыль вот тоже заметил. Она была чистая. Эта чистота светилась в ней изнутри. Я такой чистоты внутренней никогда не видел, я не мог её просто отпустить, не мог не попытаться прикоснуться. Вот чего я жаждал, чистоты и смысла. В ней был смысл, ради неё стоило. Бороться за неё, жить, любить. Потому что если она полюбит, то по-настоящему. Я по-другому не мог просто. Поэтому я её выбрал. Спрыгнул.
– Макс, эй, Макс, – котёнок тормошит меня за руку, и, похоже, уже давно. – Ты чего, заснул? Ба пришла, пойдём ужинать.
– Задумался, – говорю и наклоняюсь, целую её в кончик носа. – Источник задал мне задачку.
– Он тебя учит? И домашку задаёт? – недоумевает Жанна.
– Точно, – стягиваю её с постели и забираю чашку. – Пошли, чистая моя.
После ужина помогаю Жанне менять постельное бельё, и мы долго путаемся в углах пододеяльника, смеясь и тряся одеялом, перекидываясь подушками. Наконец, усталые, падаем в свежую постель. Жанна в коротенькой сорочке, я – демонстративно голый. Да, готов ко всему, если ты хочешь, малыш.
– Макс, а давай сразу, без долгих вступлений, – шепчет Жанна между поцелуями. Но я не зверь, я убедиться должен, что она хочет и готова.
И я стараюсь, как сказала Ба. И только потом соединяюсь с ней, томной и очень влажной. Сам изнываю от своей рассудительности и терпения, поэтому надолго меня не хватает. Так я совсем скорострел стану, мелькает в голове туманная мысль, привыкну, что раз, два и… хватит, хорошенького помаленьку.
И снова утро. Жанна рядом, но уже проснулась. Опять изучала меня, спящего. Интересно, что она там видит? Заглядываю в её широко распахнутые глаза, мне кажется, что золотой отблеск на дне становится больше. У её кошки, помню, глаза полностью золотые. Я целую её, прихватываю зубами нижнюю губку и отстраняюсь.
– Толкается, – говорит Жанна, и я кладу руку на её живот, да, действительно, сегодня наше чадо очень активно. – Чуть не с рассветом меня поднял.
– Думаешь, это «он»? А если там девочка? – спрашиваю, прижимаю руку чуть сильнее к вдруг выпятившемуся острому углу, хочу понять, какой он, наш ребёнок. – Может, ему не нравятся наши… эм, упражнения?
– Ой, – Жанна резко скатилась с постели и, на ходу подхватив халат, быстро выскочила из комнаты.
Одеваюсь, выхожу на кухню.
– Доброе утро, – приветствую Ба, хлопочущую над завтраком. Неловко всё же, мы как бы так удобно сидим у неё на шее… и ножками болтаем. Она кивает, не отвлекается, варит кофе.
– А Жанна… – начинаю я.
– Обычное дело по утрам, срок уже большой, – говорит Ба. – Понеслась в туалет, терпеть не может совсем.
– Давайте, я чего-нибудь помогу, – предлагаю. Есть у меня совесть. Но Высшая отказывается, как всегда молча, просто отрицательно качает головой.
– Умывайся да садись, всё уже, – говорит Ба, раскладывая по тарелкам овсянку.
– Я уже предупредил Жанну, а вас ещё нет, – завожу разговор насчёт завтра. – Как вы смотрите… Завтра с утра выехать в город, закупить всё, что может потребоваться… на ближайшие месяцы?
– Да перестань уже выкать, я тебя и старше, может, только лет на сто, – говорит Ба недовольно. – Почему нет, давай поедем.
Жанна умывается и присоединяется к нам за столом. С удовольствием отмечаю, что уговаривать кушать её больше не надо. Я не зря спешил, я был абсолютно прав – я здесь нужен. Да хотя бы только ради того, чтобы она нормально себя чувствовала и ела. И синяки под глазами исчезли. Только волосы, чуть вьющиеся на концах, короткие, а так она отлично выглядит. Нет, ей и с такой причёской хорошо, но раньше волосы у неё были, конечно, просто роскошные… Жалко.
– А ты уже придумала имя ребёнку? – неожиданно даже для себя спрашиваю любимую, и она застывает с ложкой в руках.
– Сын, у нас будет сын, Макс, – она смотрит на меня серьёзно. Точно, так и источник сказал, будет «наследник». А Жанна продолжает, опустив глаза и отворачиваясь в сторону. – Имя… Если бы ты не вернулся, я бы назвала его, как тебя – Макс. А теперь не знаю. А ты?
– Теперь, когда он вернулся, это решать уже не вам, – говорит Ба. – Это не просто ребёнок, это арат правящего Рода. Спрашивайте источник, детки.
Мы с Жанной недоумённо переглянулись. Она посмотрела на меня, не удержалась и прыснула.
– У тебя такое лицо уморительное, – выдаёт котёнок, улыбаясь. Ну, конечно, я ж, когда с ней любовью занимался, и предположить не мог, что творю такое общественно-полезное дело, как обеспечение преемственности наследования. Полный бред…
– Имянаречение наследника правящего Рода подчиняется строгому регламенту, – сказал Пат вслух. – Имя обязательно должно было быть на языке Первых, своей структурой показывать принадлежность к расе и династическую преемственность внутри правящего Рода. Ничего удивительного, что чаще всего Соуло звались Маркусами, Максимусами и Магнусами.
– Заметь, – продолжил источник мысленно, только для меня. – Сервады назвали корабль, на который поместили меня, родовым именем Соуло. А потом, видимо, сами испугались содеянного. Так корабль и стал… флагманом Службы правопорядка. Новейший, мощнейший боевой корабль, оснащённый по последнему слову… имеющий на борту, кстати, пассажирский отсек весьма роскошного класса.
Любопытно. Правильно, что испугались. Я и сам Пата боюсь. Вернее, справедливо опасаюсь.
– Нет, – говорю своим имянарекателям. – Как меня малыша называть не надо. А что, все имена должны быть на «М»? Кроме того, правление Соуло в прошлом, сейчас во Вселенной правит Единый Совет. Так что за важность такая, давать ребёнку непонятное древнее имя?
Присутствующие за столом ощутимо напряглись, даже кофе стал вдруг каким-то осуждающе-горьким, и я понял – наследник будет наречён со всеми преференциями.
– Ладно, что там со структурой? – придётся, видимо, смириться, с неизбежным.
– Структура имени достаточно проста – имя собственное,