Читать интересную книгу Фенрир. Рожденный волком - Марк Лахлан

Гьюки дрался двумя мечами, парируя удары одним и атакуя другим, как это делают франки. Три покойника лежали у него под ногами, а сам он вел изнурительный бой с копейщиком – он не мог подойти ближе, чтобы поразить врага, и, поскольку вынужден был постоянно обороняться, не мог перейти в нападение. Ритм побоища изменился. Если сначала оно походило на неукротимый поток, то теперь лишь кое-где вскипало одинокими гейзерами, поскольку каждый теперь думал о том, как самому остаться в живых, а не как лучше поразить врага.

Зато на борту драккара битва была в самом разгаре. Два человека, сцепившись, пронеслись по всему вытянутому кораблю мимо Элис. Оба остались без оружия, поэтому боролись, кусаясь и нанося удары ногами. Рядом с Элис в доски вонзилось копье. Один берсеркер проткнул своего противника мечом прямо перед ней, и она видела, как человек упал и умер у ее ног, а берсеркер тем временем страшно ругался, силясь выдернуть клинок из мертвого тела.

Последовал сильный толчок, и драккар качнуло вбок. Элис поняла, что корабль почти оторвался от берега. Она заставила себя встать – необходимо вернуться к Гьюки. Она кинулась к борту, однако кто-то из берсеркеров схватил ее одной рукой, хотя сам дышал, словно собака, вернувшаяся с охоты. Берсеркеры покончили с воинами конунга на борту, однако победа далась дорогой ценой. Их осталось всего четверо. Толстый викинг поднялся со дна корабля, но стоял, согнувшись пополам. Сначала Элис решила, что он ранен, но потом поняла, что он просто измотан битвой и пытается отдышаться.

Сколько же времени заняло сражение? Оно казалось бесконечным. Весь берег был усеян мертвыми и умирающими. Теперь противники разошлись в разные стороны и стояли, глядя друг на друга, настолько обессилевшие, что не могли даже осыпать врага оскорблениями. Один дан присел на песок, он внимательно следил за вражескими воинами в двадцати шагах от себя, но пользовался моментом, чтобы как можно лучше отдохнуть. А затем битва возобновилась с новой силой. Элис наблюдала ужасные картины: одного человека насадили на копье, как на кол, и он сучил ногами, словно проткнутый булавкой жук, еще один лишился рук, но отрубленные кисти все равно сжимали оружие.

Затем послышался голос:

– Остановитесь! Я прошу перемирия! – Это был Гьюки.

Противники были рады передышке и попятились друг от друга. Гьюки встал между воинами. От его щита осталась всего одна доска на навершии, а единственный уцелевший меч согнулся почти пополам. Оружие других воинов выглядело не лучше, они пытались выпрямить оружие, но мягкий песок не давал этого сделать.

– Братья, драка была отменная, однако теперь ясно, что мы не добьемся ничего хорошего. К утру никого не останется. Мне кажется, самое время заключить перемирие. Даже положить конец этой войне. Вы прекрасные враги, ребята, значит, мы сможем стать добрыми друзьями. Одному Фрейру ведомо, что бы мы могли натворить с вами вместе!

Один человек из числа противников вскинул руки, тяжело дыша и мотая головой:

– Пролито слишком много крови, чтобы все позабыть!

– Но с обеих сторон. Мы как следует потрепали друг друга.

Офети тронул Элис за руку.

– Нас теперь слишком мало, чтобы сдвинуть этот корабль. Пойдем отсюда. Я обещаю тебе защиту, тебя никто не изнасилует. – Он говорил тихо, но настойчиво.

Элис сбросила его руку.

– Я не позволю, чтобы меня продали морские разбойники, – заявила она. – Я останусь на корабле.

– Тебя все равно продадут, так или иначе, как продают всех женщин, знатных и простых. Правда, ты необычная, потому что хочешь сама выбирать продавца.

Гьюки снова обратился к воинам на берегу:

– Нас было много, когда начался этот бой. Теперь нас всего сотня, и шестьдесят из нас едва стоят на ногах. Настало время действовать заодно, братья, хотя пролитая кровь и будет нам мешать.

Элис обратилась к Офети:

– Ты у меня в руках. Пока что каждая сторона считает, что вы из числа их противников. И вас не убьют, пока они так считают. Но как только они поймут, что вы ничьи, вас прикончат на месте.

Офети улыбнулся.

– А ты, госпожа, могла бы неплохо послужить престолу франков.

– И я еще обязательно ему послужу, – заверила Элис.

– Однажды ты уже доверилась мне, и с тобой не случилось ничего дурного. Доверься мне снова.

– Я иду к Олегу.

Офети засмеялся.

– Так и мы тоже! Давай мы тебя проводим. Обещаю, ты сама выберешь короля, которому я тебя продам. Мы можем даже попытаться продать тебя твоему брату. Пошли. Эти люди – настоящие сумасшедшие, к утру они перережут друг другу глотки. Мы сможем выбраться с этого берега, пока они заняты друг другом.

Элис понимала, что в словах Офети есть смысл. Она поглядела на викингов, с которыми Гьюки вел переговоры. Сможет ли он приказывать им, как приказывает своим воинам? А Офети в прошлом уже доказал, что он человек, достойный доверия, причем тогда он не ждал за это никакой награды. Он думал, что она мальчик-раб, но все равно был к ней добр. Как же он станет относиться к ней теперь, когда знает, кто она такая?

Она позволила Офети взять себя за руку. Они прокрались вдоль борта корабля, стоявшего в ряду последним, и отошли от залитого кровью берега. За ними шли Фастар, Эгил и Астарт, которые то и дело оглядывались на драккар, где остались их погибшие товарищи.

Все это время на берегу шли переговоры.

– Нам надо обдумать предложение, – заявил один рослый викинг. – Ведь вы первые напали и должны возместить нам ущерб. Иначе не будет никаких переговоров, поскольку задета наша честь.

Конунг кивнул.

– Мы везем с собой девушку, франкскую принцессу. За нее дадут много фунтов серебра.

– Где она?

Гьюки огляделся по сторонам.

– Элис? Госпожа, выйди к нам.

– Элис?

– Да, она из рода этого паршивца Роберта Сильного.

– Но мы ищем ее по всему побережью! Отдайте ее нам, и мы ваши братья навеки! Наша провидица благословит вас. Мы путешествуем с Мунин, женщиной, которая видит будущее.

– Я наслышан о ней. Мне жаль отдавать вам девушку, потому что Олег, князь русов, хотел жениться на ней. Но мы нанесли оскорбление, и вы можете забрать ее.

Элис поразило, с какой изысканной вежливостью викинги беседуют друг с другом, хотя и сохраняя между отрядами почтительное расстояние в тридцать шагов.

Все это время Элис, Офети и остальные берсеркеры понемногу отходили от берега. Они были шагах в пятидесяти от обеих групп, когда Гьюки крикнул им вслед:

– Братья, мы с вами знакомы? Вы не даны, но вы и не с нами. И куда это вы ведете девушку?

Все взгляды обратились на Офети. Он выхватил меч.

– Я Тьерек по прозвищу Офети, сын Тетмара, военачальника хордов. Я вышел целым и невредимым из множества битв, однако теперь мое время, кажется, подходит к концу. Давайте, парни, идите сюда. Отправимся вместе в чертоги Всеобщего Отца.

– Тьерек? Что ты здесь делаешь?

Элис услышала в голосе Гьюки едва ли не смятение. Она догадалась, что толстяка знают как могучего воина.

– Пытался украсть корабль, как и вы, – ответил Офети.

– И уже украл нашу заложницу, – вставил кто-то.

– Девушка обещана в уплату вергельда, – объявил Гьюки. – Ты не можешь ее забрать.

– И все-таки я ее заберу, – возразил Офети, – или вы так завидуете оставшимся на этом берегу, что вам не терпится последовать за ними в чертоги павших? Только сделайте шаг. У Всеобщего Отца отыщется для вас местечко за столом.

У Офети осталось всего трое товарищей. Тех же, кто стоял на песчаном берегу, было около сотни. Да, они были чуть живы от усталости, больше походили на шайку разбойников с погнутыми мечами, сломанными копьями и разбитыми щитами, но все же их было слишком много, чтобы с ними справиться.

– И мы сделаем этот шаг, – пообещал Гьюки. – Что я вам сказал, даны? Мы же братья. Не успели мы об этом заговорить, как боги даровали нам возможность драться плечом к плечу.

Викинги пока не нападали. В ходе побоища они рассеялись по всему широкому берегу, некоторые прислушивались к переговорам, сидя на песке. Но теперь они встали, все подняли оружие или то, что от него оставалось, и решительно двинулись к Офети и Элис.

– Ты же принадлежишь вельве, девочка, нашей провидице. Тебе не скрыться, – сказал кто-то.

Элис сначала хотела бежать, но это ни к чему бы не привело. Берег был слишком длинным. Пусть викинги измучены, рано или поздно они все равно ее догонят. Ближайшее убежище можно найти в монастыре, который возвышался в пятистах шагах впереди, или в лесу, до которого бежать раза в четыре дальше, чем до монастыря. Путь к монастырю был отрезан, и она не знала, сможет ли выйти из леса на мысу обратно на берег. В двухстах шагах за спиной Гьюки начинались дюны, но не может же она прорываться сквозь толпу викингов.

По берегу пронесся какой-то шум, слабый, подобный дуновению ветра, но только это был не ветер. Скорее это было похоже на то, как хлопает на ветру неправильно поставленный парус, или на раскат далекого грома. Викинги не услышали этого звука, зато Элис мгновенно узнала его. Это ржала лошадь, и не простая. Голос этой лошади она узнала даже издалека.