Читать интересную книгу Зерно жизни - Дмитрий Хван

Наконец, лодка уткнулась носом в мокрый песок. Тунгусы неловко, замочив ноги, выбрались на берег, чертыхаясь и шипя. Более молодой тунгус, подталкиваемый своим пожилым товарищем, подошёл к Петренко и, подобравшись, стал сбивчиво докладывать переданную ему информацию:

- Товарищ майор, дальний дозор передаёт о чужих стругах, числом три, идущих от градеца Енисейска. Оружные казаки и стрельцы в них. Остановки делают токмо на ночь, да для отдыха днём бывает. В бурятские селенья не ходят, ясаку не требуют.

- Значит к нам идут, иного не может быть, - задумчиво проговорил Петренко.

- Что же, наконец, это началось. Столкновения с царскими войсками, - добавил Карпинский, видя недоумение на лице майора после первой его фразы.

- Петь, какие на фиг войска? Если они идут на трёх стругах, то это от шестидесяти до восьмидесяти человек. Мушкеты, пищали, максимум, пара медных пушечек-пукалок. А, верно, и не будет их, а у нас? - Петренко усмехаясь, посмотрел на крепость.

- А у нас две твердыни, камнем и кирпичом обложенные. Автоматическое оружие, выстрелы которого мы экономим, одиннадцать пушек с полу унитарным боеприпасом и бомбическими ядрами, которых штук восемь будет. Правда, пороху - кот наплакал, как раз на эти самые восемь выстрелов. А ну и самое главное - отряд тунгусского спецназа с ружьями, - с трудом сохраняя серьёзную мину, проговорил Карпинский.

После нескольких не совсем удачных опытов, когда ангарцы пытались сделать бумагу, на выходе получался продукт желтоватого цвета с довольно рыхлой консистенцией. Однако этот материал позволял усовершенствовать патрон для игольчатой винтовки. Доведённый до ума, заряд в бумажной оболочке не засорял ствол после каждого выстрела, как это было в варианте с тканью. А тем временем, в оружейке мастера продолжали разрабатывать многоразовую латунную гильзу, которую должно с лихвой хватать на более чем двести выстрелов. Такие гильзы подходили к немногим охотничьим ружьям ангарцев, одно из которых, в своё время, было подарено Петру Ивановичу Бекетову. Который вздыхал горестно, сожалея о том, что оставил своё ружьё в Енисейске, во время спешного бегства. Но он надеялся, что оружие, спрятанное им в своей бывшей светёлке под половой доской, осталось нетронутым.

***

- Петя, в круглосуточные дозоры отправляй людей. Пускай смотрят за стругами, казаки могут высадить группу, чтобы обойти посуху крепости - они видели, что начинали строиться тут.

- Баракайцам надо передать, чтобы от реки уходили, - спросил Карпинский.

- Да, конечно. Слышали, архаровцы? - Ярослав подозвал тунгусов и продиктовал им послание бурятскому князю. Лодка ушла к берегу реки, провожаемая задумчивыми взглядами.

Баракай… Хоть этот князец и горел желанием повоевать с казаками, Соколовым ему было ясно сказано - никаких столкновений с енисейцами. Если он желает быть чьим-то князем, то с казаками боевые стычки недопустимы. Конечно, он надеялся на поставляемое ангарцами взамен шкурок оружие - ножи, копья, наконечники для стрел, простенькие сабельки и пластинчатый доспех, нашиваемый на кожаный кафтан, против казаков ему это использовать запрещалось. В ответ на удивлённые реплики Баракая о том, что казаки - это, мол, враги для самих ангарцев, Соколов ответил, что казаки и ангарцы - суть один народ, а проливать кровь своего брата - это страшный грех. Баракай, пожимая плечами отвечал, что он воюет со своими родичами и ничего, боги не гневаются, а даже иногда помогают ему.

- Так то твои боги! И наперёд, я с казаками воевать запрещаю. Ты нам ещё нужен будешь, а с казаками много не навоюешь, - твёрдо сказал тогда Соколов.

***

- Эх, вот нас угораздило попасть! - воскликнул Петренко, когда они с Карпинским уходили от берега.

- Нет бы, куда-нибудь, где море и тепло круглый год, - мечтательно произнёс Пётр, - на Кипр или на Кубу, например.

- Ага, только на Кипре сейчас турки, кажется, а на Кубе последних индейцев испанцы геноцидят. Хорошая компания.

- Да уж, ну не знаю тогда, - картинно сокрушаясь, развёл руки Карпинский.

- А я думаю, что и тут неплохой вариант, надо только себя поставить на ноги! Мы сможем многое изменить, если не скатимся во внутренние разборки. У тебя как здесь, в Удинске, с дисциплиной? - прищурил глаз Ярослав.

- Ну как, - немного опешил Пётр, - всё в порядке, приказы не обсуждаются, на постах не спят.

- А разговорчики левые не ведутся? Может, слышал чего, Пётр?

- Никак нет, товарищ майор, ничего такого не было. Если что узнаю, непременно к Сазонову с докладом.

- Мы поняли друг друга, Пётр, - Ярослав хлопнул Карпинского по плечу.

***

Через двое суток, рано утром, когда едва-едва рассвело, на вершине огромного холма или таёжной сопки, что возвышается на левом берегу Ангары, вспыхнул огромный костёр. На вершине этой громады всегда находилась огромная скирда сухих дров и хвороста, покрытая брезентом, скирду надлежало зажигать всякий раз, когда на Ангаре замечались возможно опасные для крепостей плавсредства. Вот сейчас дозорные и запалили скирду, а пока она полыхала, в крепости и в форте уже суетились люди - занимали позиции, проверяли оружие, боеприпасы, кто-то отводил ботики и лодки подальше, сразу же отправили гонцов к Смирнову и Соколову.

Показавшиеся на реке струги казаков, немного сбавили темп гребли и стали сходиться, видимо, грозный вид приземистой островной крепости с орудийными бойницами и высокого форта с башнями, стоящего на берегу, немного озадачил казаков. В прошлый раз, когда казаки уходили из Удинского зимовья, они застали строительство форта. Может, кто-то из казаков на стругах был тогда здесь и видел это. А теперь перед ними стояли две твердыни, да с артиллерией! Расстояние меж казаками и крепостью, тем временем, неуклонно сокращалось. Сгрудившиеся струги начали расходиться, в тишине раннего утра по воде разносились здравицы Богородице, казаки пошли на штурм. Остров обходили, забирая левее, видимо, решив проскочить остров и зайти с тыла, где не было укреплений, а стояли хозяйственные и жилые постройки да церквушка.

Пётр Карпинский с тревогой наблюдал за движением стругов.

'Ну что вам неймётся?' - спрашивал он сам себя.

'Западная Сибирь не освоена, киргизские степи пусты, Семиречье, Канские земли - да что вам Ангара далась?' - Пётр поднёс к глазам бинокль.

'Ах да, шкурки, мягкая рухлядь, русская валюта! В одном месте зверьё выбьют и идут дальше, дальше' - он продолжил диалог сам с собою, постепенно распаляясь и злясь на казаков, на воевод, на царя.

- Крайний! Пли с недолётом! - выкрикнул вдруг Петренко.

Гулко бухнула пушка, ядро вспенило воду недалеко от борта струга, шедшего первым. Возгласы со стругов лишь усилились, казаки и стрельцы ором подбадривали друг друга. Ещё пять минут и атакующие выскочат на чистую воду, а там и высадиться смогут без проблем. Да и атаковать крепостицу сзади, используя постройки, которые будут их прикрывать.

- Ярослав, надо один из стругов разбить!

- Тихо, Карпинский, всё под контролем, - Петренко суетился у орудия, потом рванул к башенке снайпера, отталкивая неловко подвернувшихся морпехов.

Тут же бухнуло несколько мушкетных выстрелов, струги моментально заволокло дымом.

- Ах ты, чёрт! - кусок свинца расщепил и выдрал порядочный кусок деревянной обшивки вокруг лестницы башенки.

В ней находился Ким, приникший к окуляру прицела СВД. Под скамьёй находился ящик с гранатомётом, он-то и был нужен. Не надеясь на точность пушек, надо было действовать наверняка, так как от отражения этого рейда казаков зависело то, как они поведут себя дальше. Сомнений быть не могло. Петренко вытащил РПГ и уверенными движениями привёл его в боевое положение, а теперь вниз, на позицию!

- Пороха на семь выстрелов, товарищ майор! - подбежал к Петренко оглушенный канонир.

- Четыре орудия, целься! Стрельба по готовности! - отдал приказ артиллеристам Петренко, а сам устраивал на плече гранатомёт.

Пушки одна за одной, изрыгнули ядра. Недолёт, недолёт, перелёт, есть! Последнее ядро с диким треском врезалось в корму первого струга, разворотив её напрочь, несколько человек свалились за борт. Кораблик явственно оседал, казаки спасались вплавь, пытаясь добраться до двух других стругов, на которые им помогали забраться более удачливые товарищи.

- Если они пойдут дальше, то постарайтесь ещё один струг повредить! - приказал Ярослав.

Словно по указу, гребцы на двух исправных стругах налегли на вёсла, стараясь уйти с линии огня, вырвавшись вперёд. На что они надеялись - непонятно, видимо сказалось прежнее отсутствие этих самых пушек, ведь откуда им знать о появлении у ангарцев артиллерии, если не было её в прошлые годы?

- По второму стругу, пли!

Все три ядра ушли в сторону, но многого он от пушек и не требовал - их ещё пристреливать и пристреливать, что можно ожидать от пока ещё неумелых пушкарей?