громче.
– Ты должна быть счастлива, что ты мне нужна, чтобы разобраться с этим делом. С этого момента ты будешь делать только то, что я тебе скажу. Этот черномазый заставил тебя украсть украшения. Он запер тебя там, где вы были, но тебе удалось сбежать. Ты поняла?
Я понимаю, что они говорят о Дани, и чувствую, как у меня сжимается живот.
– Но все было не так, – протестует Линнея.
– Да мне плевать!
– Ты сказал, что оставишь его в покое, если я пойду с тобой.
– И как же я это сделаю? Тебя похитили, именно так я и сказал Оливеру. Это единственное разумное объяснение.
Как можно тише я достаю мобильный и отправлю сообщение Мики. SOS! Квартира Линнеи! Срочно!
– Даниель ничего не сделал, – всхлипывает Линнея.
– Ты что, совсем глупая? Неужели ты думаешь, что он правда тебя любит? Разве ты не понимаешь, что ему нужны только мои деньги?
– Это не так.
– Неужели? Кажется, он не особо раздумывал, прежде чем заложить твои часы.
– Это была моя идея, мне нужны были деньги на паспорт, потому что ты украл мой.
– Я не крал твой паспорт, он лежит в нашем сейфе.
– Тогда отдай его мне.
– Хорошо. Проблема решена. Теперь я хочу услышать, что ты скажешь, когда сюда явятся следователи.
– Я не буду врать полиции.
За дверью все стихло, а потом я услышала крик Линнеи.
– Ай! Отпусти меня!
– Не отпущу, пока ты не пообещаешь сделать то, что я сказал.
Она снова закричала, и в ее голосе слышалась боль.
В моих висках стучит кровь. Этажом ниже открывается дверь, на лестничную клетку выглядывает седая женщина и смотрит на меня.
– Вызовите полицию! – говорю я так четко, как только могу, стараясь, чтобы в квартире Ричарда меня не было слышно. Женщина смотрит на меня, и я понимаю, что ей кажется странным, что я стою и подслушиваю у двери. – Торопитесь! – шепчу я и слышу, как она уходит и закрывает за собой дверь.
Я не знаю, что мне делать, но, услышав приглушенный удар, я отхожу от двери.
– Пожалуйста, перестань, – рыдает Линнея.
Дверная ручка дергается. Я понимаю, что она пытается выбраться, и спустя несколько секунд дверь открывается.
Глаза Линнеи широко распахнуты, она пытается освободиться от Ричарда Бофорса, который крепко держит ее за руку.
– Вернись! – рычит он.
Она упирается в дверной косяк, пытаясь вырваться. Она тяжело дышит, он отпускает ее руку, и она падает на лестничную клетку. Но успевает проползти всего несколько метров, и он снова ее настигает.
– Что за черт, Линнея! – орет он, хватая ее за талию, но она успевает зацепиться за перила лестницы и отчаянно сопротивляется.
– Отпусти ее! – кричу я.
Никто из них не замечал меня до этого, Линнея смотрит на меня с удивлением. Ричард Бофорс тоже смотрит на меня, но я не знаю, узнает ли он меня.
– Не вмешивайся, – шипит он.
– Оставь ее в покое, – продолжаю я, не решаясь подойти поближе.
Он смотрит на меня взглядом, полным ненависти, и еще крепче сжимает руку Линнеи.
– Пойдем, Линнея. Все это крайне неловко. Пойдем внутрь.
– Ни за что! – кричит она.
Ричард вздыхает и отпускает ее руку.
– Ладно, поступай как хочешь.
Линнея смотрит на меня, я киваю ей. Я думаю о том, что нам нужно поскорее убраться отсюда, но как только я делаю к ней первый шаг, он хватает ее за горло и сжимает.
– Ты думала, что сможешь так просто сбежать?
Он тащит ее обратно, свободной рукой разжимая ее пальцы на перилах.
Я слышу, как Линнея пытается вздохнуть. Она старается высвободиться, но у нее не получается. Воротник рубашки Ричарда расстегнут, большая вена пульсирует на шее.
Я все так же тихо стою, замерев, но когда я вижу, что лицо Линнеи бледнеет, я словно оживаю. Я бегу вперед, бросаюсь на его широкую спину и пытаюсь оттащить его от нее, но у меня не получается.
– Помогите! – кричу я. – Нам нужна помощь!
Но никто не приходит.
Во мне нарастает отчаяние. Я не знаю, видел ли Мики мое сообщение. Не знаю, послушает ли он меня.
Лицо Линнеи – мертвенно-бледное, глаза закатились. Я не понимаю, что происходит, почему он так поступает. Я настолько шокирована, что вижу все вокруг в замедленном темпе.
– Отпусти ее! – кричу я так громко, что у меня звенит в ушах. Но это не помогает.
Дверь в квартиру распахнута, я отпускаю Ричарда Бофорса и ищу что-то, что может заставить его выпустить Линнею. Наконец я вижу стеклянный цилиндр на мраморной подставке, беру его и изо всех сил бью им Ричарда.
Ощущение совсем не такое, как когда что-то твердое встречается с черепом. Звук гораздо тише, чем я ожидала, да и столкновение мягче. Словно цилиндр ударяется о пуховую перину.
Сначала мне непонятно, эффективны ли мои удары. А потом я вижу по реакции Линнеи, что что-то происходит. Ричард Бофорс отпускает ее и хватается за шею, из которой идет кровь.
Я понимаю, что нам нужно бежать как можно скорее, но едва успеваю собраться с мыслями, как Ричард хватает меня за волосы и притягивает к себе. Я падаю и едва успеваю выставить вперед руки, чтобы приглушить удар, но колени ударяются о жесткий каменный пол, боль пронзает ногу.
Когда он поднимает меня за волосы, у меня начинает гореть голова. Он бьет меня ногой в живот, все мое тело вздрагивает от этого удара. Я никогда раньше не испытывала такой боли. Я не могу дышать.
– Если ты кому-нибудь скажешь хоть слово о том, что слышала, я тебя убью. Понятно?
– Пожалуйста, отпусти ее, – хрипит Линнея. – Она здесь ни при чем!
Но он ее не слышит.
Я лежу, свернувшись калачиком, боль вибрирует во всем теле. Мне так больно, что я вообще не понимаю, смогу ли когда-нибудь снова двигаться.
– Отвечай! – кричит он, но я не могу выдавить из себя ни слова, и когда он сильнее сжимает мои волосы, мне кажется, что в голову вонзаются тысячи иголок.
Ричард Бофорс поднимает меня на колени и собирается ударить еще раз. И в этот момент я что-то слышу. Это странный звук, что-то среднее между стоном и громким воем. Ричард Бофорс теряется. Он стоит прямо у края лестницы и едва успевает отпустить мои волосы, как Линнея подбегает и изо всех сил толкает его вниз.
Я вижу, как он шатается. Он машет руками, пытаясь ухватиться за что-нибудь, но там ничего нет, и секунду спустя он теряет равновесие и падает спиной вниз. Он тяжело скатывается