Не могу не высказать своего возмущения, которое было вызвано, правда много лет спустя, публикациями в печати, в первую очередь книгой Леопольда Треипера «Большая игра», в которой он пишет, что им были созданы филиалы в ряде стран (в переводе с французского издана: М.: Политиздат, 1990. с. 95). Больше того, заявления Леопольда Треппера оказывают влияние и на другие публикации. Остановлюсь еще пока только на одном примере. Французский писатель Жиль Перро в своей книге «Красная капелла» (в переводе с французского издана совместным франко-советским издательством ДЭМ. М.: ДЭМ, 1990. с. 25, 27) утверждает, что Отто до 1940 г. вел из Бельгии разведывательную работу против Великобритании, а затем по собственной инициативе, переехав в Париж, начал проводить эту работу уже против Германии, считая, что из Парижа будет легче ее выполнять. Из дальнейших приводимых мною фактов читатель поймет мое возмущение, вызванное искажением исторической правды, которая должна служить всем нам.
При встрече в Буа де ля Камбр Отто предложил мне познакомиться с основным действующим лицом своей резиденту ры, своим давнишним другом и во многих вопросах основным помощником, Андре. Именно он создал наш филиал фирмы «Руа де каучук», нашу «крышу», и был официальным ее руководителем.
Только значительно позднее я узнал всю правду об Андре, созданном им филиале и о самой фирме. Думаю, что читателю будет интересно узнать это уже сейчас. Поэтому остановлюсь на этом весьма важном вопросе незамедлительно.
Едва начав знакомство с нашей «крышей», я начал сомневаться в ее надежности. Уже в мае 1940 г., после оккупации Бельгии фашистскими войсками, мои сомнення подтвердились и я убедился в допущенных Отто грубейших ошибках при ее создании. По существу, мои сомнения начались с первых встреч с Андре и полученной от него информации о владельцах «Руа де каучук». Было совершенно ясно, что гитлеровская Германия, развязав новую мировую войну, будет бороться за «чистоту расы», то есть против евреев, продолжая развивать начатый в Германии антисемитизм, не останавливаясь ни перед чем.
Итак, Отто познакомил меня с Андре – Лео Гроссфогелем. Должен признаться, что он мне понравился как человек и как работник. Я вскоре убедился, что он хорошо ориентируется в коммерческой деятельности. Мы с Лео Гроссфогелем и его женой вскоре сблизились. Постепенно, далеко не сразу, я начал узнавать некоторые подробности из биографии Андре. Мне показалось вначале, что он намного старше меня. Как потом выяснилось, Андре был старше меня всего на 12 лет. Родился он в Страсбурге в 1901 г. Несомненно, история Эльзаса и Лотарингии оказала сильное влияние на жизнь и биографию Лео Гроссфогеля. При первой встрече с ним я не мог точно определить его национальность. Он свободно говорил на немецком и французском языках. Впоследствии я многое узнал из его жизни, и это позволило развеять некоторые сомнения, которые у меня возникали. В частности, его немецкий язык казался несколько искаженным в отдельных выражениях и даже в произношении отдельных слов.
Дело в том, что после франко-прусской войны 1870–1871 гг. Эльзас и Восточная Лотарингия отошли от Франции и были присоединены к Германии. В то время в этих областях укрепился уже ранее существовавший алеманский диалект из группы верхненемецких языков.
Эльзас и Лотарингия вновь были присоединены к Франции только после заключения в 1919 г. Версальского договора. Именно после этого Лео Гроссфогель обрел гражданство Франции. В возрасте 24 лет, в 1925 г., он дезертировал из французской армии и лишился гражданства. После он оказался в Берлине и хотел там продолжать свою учебу, но по каким-то причинам не смог выполнить свое желание и принял решение выехать в Палестину. Именно там он вступил в Коммунистическую партию и начал проявлять себя на новом для него поприще – коммуниста. В Палестине, однако, тоже не задержался и в 1928 г., если не ошибаюсь, выехал в Бельгию, где проживали его родственники. Можно предположить, что это его решение основывалось на предложении родственников разделить с ними руководство их фирмой «Король каучука».
Из разговоров с Андре я мог понять, что именно в Палестине он познакомился с Леопольдом Треппером.
В 1938 г., вскоре после приезда в Бельгию в качестве резидента советской разведки Отто, два друга встретились вновь. Отто удалось уговорить Андре сменить свою работу в фирме родственников и, организовав экспортную компанию для сбыта продукции фирмы «Король каучука», создать во многих странах её филиалы.
Посетив первый раз нашу «крышу», я был крайне удивлен, увидев ее маленькую конторку. В дальнейшем я узнал, что «крыша» якобы прикрывает бельгийские торговые предприятия, магазины, принадлежащие фирме «Руа де каучук» и занимающиеся продажей изделий, выпускаемых ее фабриками, – плащей, курток, дождевиков, прорезиненных накидок. Товар фирмы через свои и другие магазины расходился неплохо.
Мне представлялось, что это должна быть солидная фирма с соответствующим представительным аппаратом. Где-то вдали от центра Брюсселя в маленьком помещении был размещен весь аппарат нашей «солидной» фирмы, который состоял практически из трех лиц: председателя правления Андре, директора - Молодого человека и секретарши.
Сопровождая меня в фирму, Андре предупредил, что на должность директора фирмы удалось подобрать весьма представительного человека, ставшего известным в «Центре» под псевдонимом Молодой человек. Это был Жюль Жаспар. Брат Жюля был одно время премьер министром Бельгийского королевства (А. Жаспар, клерикал, премьер-министр с 1926 по 1931 г.). Сам Жюль Жаспар, глубокий старик, пользовался большим уважением у всех, кто с ним имел контакт. Одно время он был бельгийским консулом в некоторых странах.
Не знаю, чем это можно объяснить, но буквально с первых дней знакомства с Жюлем Жаспаром у нас установились дружеские отношения, которые окрепли, когда в 1942 г. он уже был директором филиала парижской фирмы «Симекс» в Марселе, а я прибыл туда. Нас сблизила и искренняя дружба с его женой Маргарет Барча Зингер, которая прибыла тоже в Марсель со своим сыном Рене.
![]()
Маргарет Барча. 1946 год
Я всегда был убежден и продолжаю оставаться при своем мнении, что Молодой человек никогда ничего не знал о том, что фирма связана с разведкой, а Андре, Отто и я, Кент, являемся советскими разведчиками. Он, как и все остальные, связанные по работе с фирмой, никогда не мог себе этого представить. Правда, мне всегда казалось, что многие из этих людей были настроены враждебно к Гитлеру и фашизму вообще.
Несмотря на то, что Жюль Жаспар был выходцем из семьи политических деятелей, принадлежащей к весьма обеспеченным семьям, он был вынужден на старости лет устроиться на посильную ему работу и тем самым улучшить условия жизни своей семьи.
При посещении фирмы я увидел там показавшуюся мне сравнительно молодой женщину, выполняющую обязанности секретаря. Вскоре я узнал, что она русская, а ее муж Новиков был офицером царской армии. Я даже слышал разговор о том, что Новиков якобы одно время, находясь в эмиграции, даже принадлежал к составу «будущего правительства России». Эта семья тоже нуждалась в заработке, но, конечно, тоже не имела никакого представления о том, кому, работая в фирме, она фактически служит. Сразу оговорюсь, что после оккупации немцами Бельгии я с Новиковыми потерял всякую связь и дальнейшая их судьба мне неизвестна.
Андре познакомил меня еще с одним бельгийцем, имевшим связь с конторой, Назареном Драйном. В чем заключалась эта связь, в то время я не знал. Значительно позднее у меня установились весьма дружеские отношения с этим бельгийцем и его семьей.
Отто, легализованный как канадец Адам Миклер, по сложившемуся у меня мнению, к «крыше» никакого прямого отношения не имел. Если он был как-либо связан с нашей фирмой, то только в качестве коммерсанта, нештатного сотрудника, получавшего определенный процент доходов за отдельные операции, в которых принимал непосредственное участие.
