браги, но в целом хороший человек.
– Нет абсолютно плохих или хороших людей, – сердито ответил Ерикан. – Это раз. Два, в присутствии человека говорить о нем, будто его сейчас здесь нет, неприглядно.
– Вы Одаренные! – подскочил на ноги Орух.
– Да, моя ученица делает все, чтобы каждый встречный узнал об этом, – устало протянул Ерикан.
Юти понимала разочарование старика, который одним взглядом предрек дальнейшее поведение Оруха. И оказался прав. Северянин накинулся на них с расспросами, на которые приходилось отвечать девочке. Потому что Ерикан угрюмо занимался готовкой еды. Разговорился старик только когда они пообедали, распрощались с Орухом и продолжили путь.
– Когда ты приняла своей способностью яснознание, попросив научить получать сведения не от предметов, а от людей, я еще не знал, куда заведет нас твое любопытство.
– Я живой человек, – пожала плечами Юти. – Мне не интересны предметы, мне интересны люди.
– Но не обязательно испытывать на каждом встречном новую способность. Зачастую поведение человека само говорит о том, лжет он или нет.
– Ты научишь меня этому?
– А что я делал все это время? – возмутился Ерикан. – Будь внимательнее к миру.
Старик прошел вперед, но все же обернулся, глядя на застывшую на месте ученицу.
– И не воспринимай все так буквально. Это не значит, что ты теперь должна стоять здесь и пытаться впитать весь мир без остатка. Я не так молод и могу помереть, преждем, чем это произойдет.
Ерикан, конечно, пусть и злился, но теперь слегка насмехался над Юти. Однако уже к концу заготовленный речи его брови поползли вверх, а мышцы на руках напряглись. Ибо наставник увидел изменения в Одаренной. Те самые, которые произошли после посещения Весерина. Потому что перед ним сейчас стояла не девочка-подросток, а Вельда. Точнее, ее слабый отголосок.
– Егерь, – произнесла Юти, подняв на учителя тяжелый взгляд.
– Он идет за нами? – спросил Ерикан.
Юти медленно помотала головой, будто приходя в себя.
– Он идет за Ним. Они все идут за Ним.
Эпилог (невычитанный черновик)
Заунывная песня рога в ночи походила на утробный рев могучего зверя Скверны и заставляла вздрогнуть каждого, кто ее услышал. Правда, тревожный призыв оборвался слишком быстро, позволяя усомниться в его реальности. И лишь звуки боя, пришедшие ему на смену, убедили командира в нападении на Заставу.
Твердыня называлась Край-у-Леса, и являлась самой старой и большой среди всех крепостей, отделяющих цивилизованный мир от дикарей Пустоши, отмеченных Скверной. За ней открывалась прямая дорога к Перишу, столице Третьего Предела, а уже затем и к имперскому тракту.
Только командир Края-у-Леса, Хавильдар Вайен Фодерик Герх мог похвастаться наличием в своем гарнизоне двенадцати Воронов, тридцати одного Егеря и нескольких сотен опытных и закаленных в боях солдат. В отличие от остальных командиров, часто отправляемых на борьбу со Скверной в виде наказания, руководить данным оплотом считалось занятием достойным амиста. Бывая в Конструкте, Фодерик не раз ловил на себе восхищенные взгляды, когда случайные люди узнавали, где он служит.
Потому теперь Хавильдар, даже не удосужившись подождать оруженосца, чтобы облачиться в броню, еле успел натянуть штаны и поспешил, с мечом наперевес, для выяснения важного вопроса – кому хватило ума, чтобы напасть на его крепость? А если быть точнее – глупости.
Однако зрелище, открывшееся взору Хавильдара, заставило его сердце трепетать, а внезапно вспотевшую руку крепче сжать рукоять меча покрепче. Два кольца дедукции обрисовали картину понятнее и быстрее, чем глаза, пытающиеся в сумерках и отблесках факелов разглядеть врагов.
Во-первых, западная стена оказалась частично разрушена – огромные тесаные бревна разметало по земле, словно крохотные тонкие ветки. Могучий и звучный рык, прозвучавший в темноте и заставивший дрогнуть самого Фодерика, выдал дополнительную подсказку – оскверненные пришли вместе с ревуном. Могучим созданием, защищенным костными наростами. Убить такого представлялось задачей весьма сложной. Но какого же размера оказалась тварь, если смогла с легкостью разметать частокол? И как они притащили ее сюда?
Во-вторых, помимо прорехи с запада, которую наводнили полуголые дикие варвары, отмеченные серыми пятнами, лязг мечей и крики раздавалась со стороны ворот. А вот это оказалось уже совсем странно – ибо вход в крепость, ради безопасности его обитателей, был обращен к имперским землям.
Существовало здесь и, в-третьих, в виде мертвых дозорных, которые даже не распознали приближения врага. И, в-четвертых, и, в-пятых, и, в-шестых. Однако Фодерику хватило первых двух пунктов. Опытный Ворон понял, что если сейчас не перевернуть ход сражения, то он потеряет твердыню.
От осознания такой простой и кощунственной мысли, у Хавильдара зашевелились немногочисленные седые волосы, обрамляющие проплешину на затылке. Стать первым командиром, который потерял свою крепость Фодерик не хотел. Потому стал действовать.
Первым-наперво загорелась огромная чаша, наполненная сухими дровами, на восточной каланче. Означала она тревогу, но Фодерик меньше всего думал сейчас, чтобы предупредить соседей. Ему надо было видеть, что происходит во внутреннем дворе твердыни. И его кольцо огня обжигало палец до тех пор, пока сигнальный костер не разгорелся во всю мощь. Хвала Аншаре, на это ушло не больше пяти ударов сердца.
– Риктер, Вильмар, Раг, – тут же он увидел своих верных Воронов. – Западная стена, отправляйтесь туда. – Никлат, не дай им добраться до оружейной. Обороняйтесь, Инрад вас подери, обороняйтесь. Куда?!
Фодерик перехватил одного из пытающихся спасти бегством солдата и тряхнул его так, что бедняга повалился на землю.
– Лично повешу каждого, кто убежит! – заорал он. – Каждого! Ма-ра!
Хавильдар теперь походил на огромного разъяренного горного льва, который обнаружил нарушителей собственных владений. Вид пылающих очей, а благодаря двум кольцам в направлении элементи, это была вовсе не метафора, заставил попятиться ближайших оскверненных. От могучего голоса Фодерика, прогремевшего громче злополучного рога, смиренно замолчал за стеной сам ревун. А сила, исходившая от командира, огромной волной прошлась по его союзникам, разгоняя кровь и вздымая груди.
– Ма-ра! – гигантскими шагами Хавильдар бросился в самую гущу сечи, неся мечом и даром Аншары смерть неверным.
Вспыхивали и потухали многочисленные кольца, обрушивались удары, хрустом отзывались черепа и кости, заливала одежду чужая, испорченная кровь. А Хавильдар продолжал прорубаться вперед, теперь оказываясь в авангарде контратаки.
– Ма-ра! – гремел его голос, разносясь по всему внутреннему двору.
Ближайшего полуголого крепыша отбросило в сторону, казалось, от одного взгляда могучего командира. Но то сработала способность сиел, позволяющая атаковать противников, преобразуя силу в энергию.
Другой оскверненный, покрытый серой коростой и явно