Достигнутые результаты оказались так ничтожны, что, само собой разумеется, Ост-Индская компания не стала снаряжать новых экспедиций. Да и вряд ли следовало ожидать от них какой-нибудь выгоды; дальнейшие поиски «Южного материка» могли бы дорого обойтись. Все же открытие Буве поколебало веру в существование «Южного материка». Пример был подан, и несколько мореплавателей, в том числе два французских, желая установить истину, вскоре направились по следам Буве. Сообщив некоторые сведения об этой малоизвестной экспедиции, мы хотели воздать должное французскому мореплавателю, пионеру изучения южных широт; ему принадлежит честь указания пути великому английскому исследователю — Джемсу Куку.
Другому капитану Французской Ост-Индской компании, прославившемуся во многих сражениях с англичанами, Жану-Франсуа-Мари де Сюрвилю, выпало на долю тридцать лет спустя после экспедиции Буве совершить важные открытия в Океании и вновь обнаружить, почти одновременно с Куком, землю, открытую некогда Тасманом и названную последним Землей Штатов. Вот как это произошло.
Лоу и Шевалье, управлявшие Французской Индией, решили снарядить на свои средства судно для торговли в южных морях. Они посвятили в свои планы Сюрвиля и отправили его во Францию. Получив необходимое разрешение от Ост-Индской компании, он взял на себя руководство оснащением судна. В Нанте был снаряжен корабль «Сен-Жан-Батист», который снабдили трехлетним запасом продовольствия и всем необходимым для дальней экспедиции. Затем Сюрвиль направился в Индию, где Лоу предоставил в его распоряжение двадцать четыре туземных солдата. 3 марта 1769 года «Сен-Жан-Батист», выйдя из бухты Анжели (восточное побережье Индостана), направился в гавань Пондишери, где принял добавочный груз.
Второго июня Сюрвиль покинул Пондишери и взял курс на Филиппинские острова. 20 августа он бросил якорь у островов Бабуян (в проливе Баши). Слово «баши» означает на местном языке возбуждающий напиток, изготовляемый островитянами из сока сахарного тростника, который настаивается в течение нескольких дней на каких-то черных зернах.
Когда-то несколько матросов Дампира сбежали на острова Бабуян; каждый из них получил от туземцев жену, поле и земледельческие орудия. Воспоминание об этом событии побудило трех матросов с «Сен-Жан-Батист» последовать их примеру. Но Сюрвиль был не такой человек, чтобы допустить убыль в своем экипаже. Поэтому он приказал захватить двадцать шесть туземцев и собирался их держать в качестве заложников, пока ему не вернут его людей.
«Среди туземцев, которых держали связанными, — рассказывает Крозе в опубликованном им отчете о путешествии Сюрвиля, — нашлось несколько смельчаков, бросившихся в море; к величайшему удивлению французских моряков, у них хватило мужества и ловкости доплыть до одной из пирог, державшихся, чтобы не возбуждать подозрений, на довольно почтительном расстоянии».
Туземцы объяснили, что с ними поступили подобным образом лишь для того, чтобы заставить их товарищей выдать трех дезертиров. Островитяне показали знаками, что поняли, и тогда их всех отпустили, за исключением шести человек, захваченных на берегу. Та поспешность, с какой пленники покидали судно и прыгали в свои пироги, делала их возвращение маловероятным. Поэтому французы очень удивились, когда через короткое время увидели, как недавние заложники с радостными криками подплывали к судну. Не оставалось никаких сомнений в том, что они везут командиру сбежавших матросов. И действительно, они поднялись на палубу и свалили на нее опутанных веревками… трех великолепных свиней!
Сюрвиль нашел шутку, если только то была шутка, совершенно неуместной; он оттолкнул туземцев с таким разъяренным видом, что они бросились в пироги и поспешили скрыться. На другой день «Сен-Жан-Батист» покинул острова Бабуян, увозя трех туземцев, захваченных для замены дезертиров.
Седьмого октября после довольно длительного плавания на юго-восток, на 6°56' южной широты и на 151°30' долготы к востоку от Парижского меридиана французы увидели землю, которую назвали островом Премьер-Вю (Первый Увиденный).
«Вдоль его берегов шли до 13 октября, когда была обнаружена прекрасная, защищенная от всех ветров гавань, образованная множеством островков. Сюрвиль, бросивший там якорь, назвал ее в честь морского министра Франции бухтой Прален; она расположена на 7°25' южной широты и на 151°55' долготы к востоку от Парижского меридиана».
Войдя в бухту, французы заметили на берегу нескольких туземцев, вооруженных копьями и носивших на спине что-то вроде щита. Вскоре пироги окружили «Сен-Жан-Батист»; сидевшие в них островитяне не скупились на проявления враждебности. Их удалось, однако, умиротворить. Человек тридцать самых смелых вскарабкались на палубу и с большим вниманием осмотрели все, представшее их взору. Вскоре дело дошло до того, что пришлось сдерживать любопытных, стремившихся подняться на палубу; так как среди экипажа имелось много больных, не следовало допускать на корабль такое множество туземцев.
Несмотря на дружелюбный прием, они, по-видимому, не успокоились, и их поведение говорило о чрезмерной подозрительности. При малейшем движении на судне островитяне прыгали в свои пироги или кидались в море. Один из них все же казался более доверчивым. Сюрвиль подарил ему несколько мелочей. В ответ на эту любезность туземец сообщил, что в глубине бухты имеется место, где можно запастись водой.
Капитан распорядился спустить шлюпки и поручил командование ими своему помощнику Лаббе.
«Дикари как будто с нетерпением ждали, чтобы шлюпки отвалили от судна, — рассказывает Флёрьё в своей книге „Открытия французов", — и лишь только те отошли, как все пироги последовали за ними. Одна из пирог — та, в которой сидел туземец, предложивший Сюрвилю свои услуги, по-видимому, указывала путь остальным. На корме стоял какой-то островитянин с пучками травы в руках; держа руки на уровне головы, он производил ими разнообразные ритмичные движения. Посреди той же пироги стоял, опираясь на длинное копье, юноша, сохранявший все время очень серьезный вид. Пучки красных цветов были продеты в его уши и в носовую перегородку, а волосы сплошь выбелены известью».
Некоторые маневры пирог возбудили подозрения французов, направлявшихся вслед за ними в какой-то тупик, где, по утверждениям туземцев, находился источник пресной воды. Несмотря на настойчивые предложения туземцев, Лаббе не решился подойти на шлюпках к берегу, где глубина не превышала двух-трех футов, а дно было илистое. Чтобы не попасть впросак, он сначала высадил на землю капрала и четырех солдат. Те вскоре вернулись, заявив, что со всех сторон видны только болота, в которых они увязали по пояс. Очевидно, дикари замышляли предательство. Лаббе, однако, постарался скрыть, что понял их намерения, и попросил указать источник.