Над горами уже занимался ранний холодный рассвет. Солнце еще пряталось, но предутреннее свечение, разливавшееся по краю неба, подкрашивало заснеженные пики нежно-розовым. Там, где горные ветры срывали снежный покров с вершин, обнажался серый каменный костяк, выпирающие ребра земли.
О такую скалу ударило архидьявола, первым вырвавшегося из вихревых оков. Нельзя сказать, что могучему демону был причинен смертельный урон, но мудрый архидьявол, распластавшийся по отвесной стене, решил, что выбыл из этой игры. Во всяком случае, на ближайшее время — год или два. Отлепляться от скалы ему не хотелось.
Главаря Призрачных Волков вышвырнуло из смерча значительно выше, чем архидьявола. Сразу же за ним прорвал вихревую стену Адский герцог, и похититель понял, что схватки не избежать.
Он оставил одурманенную солнечную танцовщицу на заснеженной вершине, лежать на снегу подобно срезанному цветку. Предрассветное свечение заставило опалое платье солнечной танцовщицы мерцать, а бриллиантовые туфельки искриться, но лицо ее осталось мертвенно-бледным. Сквозь дурман Лидриэль чувствовала холод, вечный холод, окружающий ее, просачивающийся в тело и превращающий в лед все теплое и живое. Она плакала и пыталась обхватить себя руками, сберечь хоть немного тепла, беспощадно забираемого горами. Слезы льдинками застывали на щеках.
Неизбывный холод царил кругом, солнце не спешило подняться над Невеядааром. Только меч герцога Сисульфа был объят пламенем земных глубин, жаром преисподней, таким же безжалостным, как горный холод.
Призрачный Волк, оскалившись, обнажил свой меч.
Два врага сошлись над горами, скрестили клинки. Звенела имперская сталь, сталкиваясь с дьявольским железом. Разгорались огненные узоры на броне Адского герцога, яростные крики оглашали скалы.
Юбер де Аали, некоронованный (а теперь уже и коронованный) властитель Илшерии, не жалел для своих Призрачных Волков ничего. Лучшая броня, лучшее оружие, лучшие пегасы. Любая доступная магия. Прекрасные учителя. Силы оказались равны, Призрачный Волк не уступал герцогу Сисульфу. Юбер де Лали мог бы гордиться этим.
Из вихревого плена вырвалась ведьма Капюшон сорвало с ее головы, черные волосы разметались дикой гривой.
Глаза полыхали красным, как меч герцога. Ведьма воспарила над горами, над битвой, и увидела, что настал ее звездный миг. Тихий шепот — и на имперском пегасе на синем седле растерянно застыл пускающий слюни бесенок, маленький и жалкий. Острейший адский меч снес ему голову, голова сорвалась с лезвия и полетела вниз, мячиком ударяясь о скалы, пока не скатилась в одну из бездонных расщелин.
Адский герцог Сисульф, потрясая мечом, запрокинул лицо и огласил небеса диким победным рычанием
Ведьма улыбалась, накидывая на голову темный капюшон. Она коршуном кружила над вершиной, на которой лежала беззащитная солнечная танцовщица Ведьма знала, что охотятся они за мальчишкой, побывавшем в преисподней, и юная эльфийка Дикой Охоте не нужна Ее ждет смерть, как и Призрачного Волка, но не мешало бы сначала снять сверкающие туфельки. Пока герцог Сисульф упоен победой и ничего не соображает.
Но тут ведьма заметила, что есть и другие, кто тоже оценил добычу: с двух сторон к вершине летели, высунув языки, подзапоздавшие молохи. Правый и Левый. Они были самыми тяжелыми в Дикой Охоте, и смерч не смог поднять их высоко.
Разгневавшаяся ведьма не удержалась, зашипела — и превратила обоих молохов в бесенят. Бесенята, лишенные крыльев, падали и отчаянно верещали. Ведьма опомнилась, поняла, что Адский герцог сейчас снесет и ей голову мечом, и начала превращать молохов обратно.
Огромное алое солнце показалось наконец над горной страной, неся новый день в Невендаар.
Вынырнувший из смерча пегас без всадника, не замеченный никем, подлетел к вершине. Лидриэль почувствовала, как ее поднимают и сажают. Впереди тукало чье-то сердце, и позади тукало чье-то сердце. И между двумя этими сердцами было тепло. А пылающее все ярче солнце растаяло и высушило замерзшие слезы.
— Без веревки удержитесь? — спросил Альберих. — Пора смываться.
Адский герцог Сисульф закончил свою победную песню. Огляделся — и ему показалось, что у него двоится в глазах. Два пегаса, оба без всадников, летели над горами. В разные стороны. Снизу, из ущелья, тяжело работая крыльями, к нему поднимались молохи, Правый и Левый. За ними летела тихая скромная ведьма.
Солнечная танцовщица же исчезла, вершина, залитая солнцем, опустела
Герцог Сисульф поставил не на того пегаса
Это позволило беглецам оторваться. Дикая Охота отстала
Лидриэль начала понемногу приходить в себя.
— Пить… — попросила она тихо.
— Скоро, девочка, скоро… — пообещал Альберих.
А Рету смотрел вниз, на скалы и пропасти. От невыносимо яркого солнца резало глаза, горный снег искрился не хуже бриллиантовых туфелек Лидриэль. Рету знал, что горы Дьявола безлюдны, — но с крылатого скакуна увидел, что внизу по узкому карнизу, притулившемуся к отвесной скале, идет отряд. И значительный отряд.
— Альберих, смотри! — крикнул он. — Там люди.
Альберих пошарил взглядом по вершинам. Вгляделся.
— Это не люди, а гномы, — объяснил он. — Странно. Гномы терпеть не могут здесь ходить, и не зря. Значит, что- то случилось, если Горные Кланы позабыли свои легенды и сказания и поперлись прямо дьяволу в пасть. Сейчас я соображу, где мы находимся.
Он заставил пегаса заложить полукруг над горами.
— Понял! — прокричал низенький подручный королевы Мародеров, оглядевшись. — Понял я, где мы сейчас. Миледи, крепитесь. Тут есть старые развалины неподалеку, а где поселение было, там вода осталась. Сейчас мы вас напоим.
— А что за развалины? — стало интересно Рету.
— А тебе какая разница? — удивился Альберих. — Решил по тропе Гардаруса пойти? Раньше там штольни были, работы велись, городок стоял, потом все захирело. Великаны, которые в горных пещерах живут, эти места облюбовали. Гномы хорошо там скалы расковыряли, от души. Фогфелл этот город назывался.
— Ого, — крикнул Рету. — А я тебя вижу…
— Запросто. Сколько же можно заклятию быть, давно уж пора бы рассеяться, — пробурчал Альберих. — Нам еще повезло, Доминик хороший свиток подарил. А мог и фальшивый сунуть, у него это запросто.
Высоченные горы Дьявола остались позади. Здесь вершины были ниже, склоны положе, а долины между ними поросли лесом
Остроглазый Рету разглядел, что по распадку меж двумя хребтами пробирается еще одна группа. На этот раз — точно люди, конные, и даже с пегасами. Но пегасов со сложенными крыльями, накрытых яркими попонами, ведут в поводу, видимо, приберегая для особых случаев.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});