Тигрица декламировала:
Бедная маленькая обезьянка, ты сегодня снова больна, Тон неприятного разговора разогрел твой лоб, А, может быть, приснившийся лев испугал тебя? Скажи! А, может быть, змей обвился вокруг тебя? Ты кашляешь, ты вздыхаешь, стучат твои зубы, Что за слова ты бормочешь в своем беспокойном сне? Война, пытка, ненависть, простые бои, Бедная маленькая обезьянка, или я успокою тебя. Более умные и старшие, нежели ты, создания Тоже тяжело болели из-за отсутствия надежды, Искали бога, проклинали судьбу и стены тюрьмы И как ты, маленькая обезьянка, когда-то умирали. Ветер колышет ветви, наступает ночь, Спи, маленькая обезьянка, сон забвение дает.
— Тигрица, я начал писать этот сонет несколько лет назад — сонно удивился Пол — Но у меня было всего три строчки. Неужели…
— Нет — ответила она шепотом — Ты сам его закончил. Я только нашла его, он лежал во мраке твоего разума, заброшенный в угол. А теперь спи, спи, Пол…
37
Когда они доехали до перекрестка, Хантер уже не должен был принимать решения, куда ехать дальше, так как шоссе на Мулхолланд было блокировано тремя заляпанными грязью автомобилями. Пассажиры вышли из них, очевидно для того, чтобы посоветоваться, в какую сторону повернуть. Несмотря на то, что они тоже были забрызганы грязью, внешне они производили вид богатых людей — они, наверное, были из Малибу. Ожидание, пока освободят дорогу заняло бы много времени, а Хантер отлично понимал, что они не могут терять ни минуты, потому что, с каждым мгновением, неумолимо сокращалось расстояние между ними и разъяренной группой подростков, которая зловеще сигналя, гналась за ними с Долины.
В самой середине горной цепи шоссе тянулось, с километр, по прямому отрезку между черными опаленными вершинами. «Корвет» и фургончик находились как раз на половине этого отрезка, когда из-за поворота выскочило два переполненных спортивных автомобиля. Времени на раздумье больше не было. Хантер дал знак Хиксону, чтобы тот обогнал его. Хиксон, поняв указание Хантера, прибавил газу и поехал вперед. Перед глазами Хантера мелькнули мрачные лица мужчин, находящихся в фургончике: Фулби, деда, Додда, Войтовича и Макхита, который сидел, держа в руках последний, оставшийся у них, карабин.
В машине Хантера царило молчание, полное напряжения. Анна, которая сидела между водителем и Рамой Джоан, прижалась к матери.
У Хантера перед глазами снова мелькнули лица, на этот раз лица мужчин, стоящих на дороге. Они смотрели с удивлением и упреком, словно хотели сказать, что он плохо воспитан. Проехать, и даже не махнуть рукой, и это теперь, когда перед лицом всемирной катастрофы всех людей должна объединять всеобщая доброжелательность!
Хантер не желал им ничего плохого, но, однако, страстно надеялся, что они отвлекут внимание преследователей и несколько задержат безумную погоню из Долины. Когда он услышал позади себя визг тормозов и выстрел, то инстинктивно стянул губы в гармошку, которая частично выражала удовлетворение, а частично укоры совести.
Фургончик Хиксона исчез за поворотом, первым поворотом их серии крутых виражей, ведущих под гору, которые Хантер запомнил со времени их вчерашнего пути сюда. Он поморщился и прищурил глаза от зеленовато-белого света заходящего солнца, после чего начал внимательно осматривать местность.
Наконец, перед следующим поворотом, он увидел то, что было нужно: скопление больших глыб камня на выступе над шоссе, остановившись сразу за поворотом, он выскочил из машины и с пистолетом Марго начал карабкаться на скалу, по крутому сожженному черному склону, пока, наконец, не оказался на площадке с большими глыбами камней, нависших над дорогой. Хантер прицелился и выстрелил. В первый момент его охватил страх, когда он подумал, что камни не сдвинутся и последний заряд пропадет зря, но уже через несколько секунд валуны перевернулись скрежеща и обрушились на дорогу, поднимая клубы пыли. Хантер сбежал со склона и постарался, несмотря на пыль, оценить проделанную работу, готовый даже передвинуть камни, если они недостаточно хорошо перегородили шоссе. Но оказалось, что дорога закрыта полностью! Сверху раздались полные радости крики. Хантер поднял голову и увидел фургончик на прямом отрезке дороги, за четвертым поворотом. Он бегом вернулся к своему автомобилю, однако, прежде чем отдать пистолет Марго, бросил взгляд на шкалу — осталось еще немного заряда. Отъезжая, он услышал визг тормозов и гневные крики.
— Они не смогут уже здесь проехать? — спросила Анна.
— Здесь уже никто не сможет проехать, любовь моя, сказала Рама Джоан.
— Будем надеяться — иронично произнесла Марго, которая сидела сзади.
— Все в порядке, Росс?
— Да — кивнул он — От склона до склона. Для того, чтобы проехать, наверняка нужно убирать эти камни подъемным краном.
— Но я имела в виду тех милых людей, мимо которых мы проехали на перекрестке — возмущенно произнесла Анна.
— У них есть собственное шоссе, то, по которому они приехали! — буркнул Хантер — Кроме того, они ведь могли повернуть и, как можно скорее, убраться оттуда, но, если они остались, то это только свидетельствует об их глупости!
Анна отодвинулась от него и прижалась к матери. Хантер разозлился на себя за то, что сорвал злость на ни в чем не повинном ребенке. Брехт, наверняка, никогда не стал бы этого делать — думал он.
— Профессор Хантер поступил правильно, не сомневайся, Анна — решительно поддержала его Марго — Мужчина, прежде всего, должен думать о безопасности доверившихся ему женщин.
— У богов всегда были хлопоты с магическим оружием — ласково произнесла Рама Джоан — Мы знаем об этом из мифологии. Хантер, всматриваясь в извилистую дорогу, хотел сказать им, чтобы они перестали болтать, но, в самый последний момент, передумал. Прошло добрых двадцать минут, прежде чем они догнали фургончик. Хиксон дожидался их у обочины.
— Вот указатель на Ванденберг Два — крикнул он, указывая на табличку. Мне кажется, что эта дорога ведет более коротким путем. Пусть даже через горы, раз мы уже едем туда, чтобы найти Опперли, нам необходимо воспользоваться именно ею. По ней мы будем на месте гораздо быстрее, чем по прибрежному шоссе.
Хантер вышел из машины. Боковая дорога выглядела вполне приемлемо, во всяком случае, короткий ее отрезок перед ним был заасфальтирован.
Некоторое время он молчал, размышляя.
Внезапно с юго-востока над их головами промчался пронизывающий, тихий как вздох звук. Не существовало еще такого словаря, чтобы перевести этот звук в слова, объясняющие, что как раз три с половиной часа назад исчезли с поверхности Земли перешеек Ривас, дон Гильермо Уолкер, а также Хосе и Мигель Арайза.
Хантер отрицательно покачал головой и громко сказал:
— Нет! Мы поедем по шоссе через горы Санта-Моника. Мы уже были здесь вчера и знаем, в каком оно состоянии — там нет никаких осыпей и завалов, на новой дороге мы не знаем, чего ожидать.
— Неужели? — не выдержал Хиксон — Кстати, ты тоже некоторое время назад не хотел меня слушать, но потом все же перегородил шоссе камнями!
— Верно! — согласился Хантер. Никакой другой ответ не пришел ему в голову.
— Кроме того — продолжал наступать Хиксон — как мне сейчас говорил Додд, нельзя забывать о приливах. Мы должны принять это во внимание, когда будем ехать по прибрежному шоссе.
— Нам ничего не грозит, если мы доедем туда до захода солнца — яростно возразил Хантер — Отлив должен быть в пять часов!.. Если…
— Если ничего не изменилось! — язвительно перебил его Хиксон.