Молодежь бурно приветствовала завершение первой - самой трудной половины поставленной перед отрядом задачи. Но Антонио быстро успокоил ребят.
- В аэропорту ждет бензозаправщик. Если не хотите все тащить на себе, скорее грузите тележки и к гребному каналу! Клименте, Эвелио, Игнасио, Марио, Бартоло, Франсиско, ко мне! - позвал он.- Пойдем на тримаране к месту его стоянки. Командира отряда я предупредил.
Они скромно стали за доброй сотней изящных, расцвеченных флагами всего мира, яхт почти в самом дальнем углу причала, ничем не вызвав понятного в данном случае любопытства. Шли сюда без парусов, с зачехленными поплавками и покрытой брезентом палубой гондолы, на которой весело тянули бесконечную ковбойскую песню четверо юношей в алых футболках.
Два их товарища находились внутри судна. Все шестеро были секретарями Союза молодых коммунистов различных предприятий Сантьяго-де-Куба. Все охотно согласились провести сутки на борту "Семена Гарькавого", не подпуская к нему никого, кроме членов его экипажа и сеньора комиссара регаты. Согласились тем более охотно, что получили возможность присутствовать при старте Регаты Свободы, в которой, по словам Антонио, уже готовы были принять участие сто пятьдесят девять парусников из ста тридцати четырех стран мира.
Здесь же доверху заполнили баки пресной водой.
- Теперь жажда нам не угрожает,-широко улыбнулся смуглый стройный юноша по имени Бартоло - самый молодой из шестерых.- А вот об обеде надо подумать,- смущенно добавил он.
- У нас это очень просто,- ответил Олег.- Сережа, покажи ребятам, где взять продукты и как пользоваться камбузным оборудованием.
- Нет, нет,- живо запротестовал Антонио.- Каридад принесет им все, что нужно. Она знает. Я только что говорил с ней по телефону. Вместе с Таней они уже едут сюда, в порт. У вас дальняя дорога впереди, друзья, да и по обычаю мореходов нельзя перед отходом корабля уносить с него пищу и воду. Правда, капитан? повернулся он к Винденко.
Тот промолчал, пряча улыбку.
- А зачем нам здесь дежурить? - вдруг спросил неугомонный Бартоло.Порт охраняется. По пирсу ходят патрули. Вон какие здоровяки,-показал он рукой на трех высоких парней с красными повязками на руках.- Оргкомитет это дело строго поставил. Товарищ Саласар может подтвердить.
- Кто не разводит котов, разводит мышей,- обняв за плечи парня, серьезно сказал Антонио.-Так говорит кубинская народная мудрость... Судно это особое, малыш. Единственное пока в своем роде. Его начинка и команда весьма интересуют боссов судостроительных монополий разных капиталистических государств, в первую очередь, наших северных соседей. Даже имя корабля подтверждает это. Подполковник Семен Гарькавый погиб девять месяцев назад.
Наступила долгая пауза. Ребята подтянулись, стали серьезными.
- А если кто-то под водой? - спросил Марио.
- Вот экран подводного локатора,- показал на прибор Александр Павлович.- Он будет включен, как и сейчас. Если к привычному контуру дна, пирса и подводной части стоящих рядом судов добавится какойлибо инородный предмет достаточно большого размера, чтобы походить на человека или, скажем, торпеду, вы сразу увидите на экране его отчетливый контур. Одновременно прозвучит тревожный сигнал в рубке.
К тому же за подводную часть опасаться нечего - у "Гарькавого" сейчас включен блок подводной охраны корабля. Его электроника в нужный момент задействует двигатели и успеет отвести тримаран в сторону даже от залпа нескольких, одновременно пущенных под водой торпед с расстояния в пятьдесят метров. Совсем другое дело - надводная часть. Берег, пирс, люди... На лицах людей, проходящих мимо корабля, не написано друзья они или враги. Тут надо быть исключительно внимательными, я бы сказал -бдительными. Надо суметь распознать не в меру любопытного гостя заранее.
- Да, капитан, вы правы,- отозвался Антонио.- Среди прибывших на фестиваль безусловно есть и наши лютые враги. Они сейчас внешне любезны, почтительны, даже милы. Но кубинская мудрость говорит: не верь спящему зверю. И каждому из нас следует об этом помнить... А вот и наши девушки! Как раз вовремя.
Таня, Каридад, а с ними еще две ее подруги подошли к стоянке "Семена Гарькавого". У каждой в руках - полные сумки.
- Две - ребятам, а в остальных трех наше свадебное одеяние,- сказала Таня Олегу.- Замечательные здесь люди! Радушные, сердечные. Последнюю рубашку готовы отдать русским камарадо. Кольца ты не забыл? - вдруг вспомнила она.- Конечно, забыл! Собирайтесь быстрее. У въезда в порт ждут две машины.
У нас в запасе почти два часа до отлета. Каридад обязательно хочет показать нам город. Ведь старт завтра в десять утра, а финиш в Гаване. Мы вернемся домой, так и не увидев Сантьяго.
Нет, Каридад зря времени не теряла. За два часа она успела не только побывать вместе с Таней в молодежном поселке и найти все до мелочей для невесты, жениха и, конечно же, для дружки, то есть для себя, не только купить ребятам, остающимся на "Гарькавом", запас продуктов, но и забежать в городской Национальный комитет Союза молодых коммунистов Кубы, чтобы выпросить там на пару часов автомашину. Ведь такой редкий случай: гости фестиваля - советские друзья, участники Регаты Свободы - решили пожениться здесь, на кубинской земле! Не могут же они, в самом деле, отправиться в плавание, не посмотрев прекрасный город революции!
Вторую машину - черную "Волгу" - она выпросила у начальника порта Луиса Серрада, которого все в городе уважительно называли Синим Мавром. Его темная кожа, продубленная ветрами и просоленная всеми морями и океанами мира, действительно отливала синевой. Однако на прозвище свое он откликался так же охотно, как и на имя. Если тебя так называют пять десятков лет, поневоле привыкнешь. К тому же он отлично знал, что никто из друзей ничего обидного в эти слова не вкладывает. Просто это одна из традиций порта, отражающая склонность кубинских моряков и докеров к меткому слову. А традиции Луис уважает. Можно даже сказать.что он стал здесь, в порту, их главным хранителем. Что ж, годы и здоровье выходить в море больше не позволяют, а оторвать душу от моря он сможет только вместе с жизнью. Вот и стал он не просто начальником, но и наставником молодых, судьей в возникающих порой житейских спорах между его подчиненными, человеком, свято берегущим законы морского братства и взаимовыручки, живой историей порта, отцом и воспитателем целой плеяды молодых капитанов.
Каридад не вошла - влетела к нему в кабинет, ворвалась, словно штормовой ветер. Быстро объяснила, в чем дело. Луис Серрада очень обрадовался, что среди советских моряков находится и его хороший знакомый, капитан "Друга" Александр Павлович Винденко.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});