Средняя Золотая до конца XVI столетия имела то же значение, что и Грановитая, но с этого времени она становится обыкновенною приемною залой, в которой с меньшею пышностью и торжественностью представлялись государю патриарх, духовные власти, бояре и прочие сановники, иноземные послы, преимущественно на отпусках, посланники и гонцы. Кроме того, в ней, как и в Грановитой, происходили земские соборы и давались иногда именинные и праздничные столы. В день Рождества Христова, перед обеднею, государь принимал здесь патриарха с духовными властями, соборный причт и певчих, приходивших славить Христа. В 1670 г., по случаю переделки кремлевского здания приказов, которые были выведены в Китай и Белый город, в этой палате назначено присутствие бояр и думных людей для слушания и вершения расправных и спорных дел, отчего палата, приняв значение высшей инстанции, получила название Золотой Расправной, которое и сохраняла до 1694 г., когда новым указом это присутствие перенесено в Переднюю палату Теремного дворца и когда в Золотой стали принимать только челобитные средних чинов людей. Заседания Думы бывали здесь не только утром, но и вечером, особенно в зимнее время. Для доклада дел каждому ведомству назначены были особые дни. В понедельник взносили дела из Разряда и Посольского приказа; во вторник из приказа Большой казны и Большого прихода; в среду из Казанского дворца и Поместного приказа; в четверток из приказа Большого дворца и из Сибирского; в пятницу из судных приказов Владимирского и Московского [161]. Само собою разумеется, что с того времени, как Золотая палата получила такое чисто судебное, административное значение, прекратились царские выходы в нее, а следовательно, и все торжества и церемониалы, которые происходили в ней прежде.
Меньшая Золотая была парадною приемною залою цариц, отчего часто она и называлась Царицыною. В ней по преимуществу происходили торжества семейные, родинные и крестинные столы для боярынь как дворовых, то есть собственно придворных, так и для приезжих, имевших только право и обязанность приезжать во дворец; прием патриарха с духовными властями, бояр и выборных всякого чина людей, приходивших с дарами здравствовать государю, по случаю рождения и крещения его детей. На Светлое Воскресенье, после заутрени, государь, сопутствуемый патриархом, духовными властями и чинами светскими, приходил в эту палату христосоваться с царицею, которую окружали в это время верховые и приезжие боярыни. В день Рождества Христова здесь царица принимала духовенство, приходившее славить Христа, и боярынь приезжих, которые, вместе с верховыми, поздравляли ее с праздником и подносили каждая по тридцати перепечь, или сдобных круглых и высоких хлебов.
Столовая изба, или палата, по своему значению, была меньшею парадною залой, назначенною преимущественно для государевых чиновных столов; но в ней происходили также и приемы духовенства, бояр и других лиц, особенно же иноземных посланников и гонцов. Иногда государь жаловал здесь бояр, окольничих, думных людей и других чиновников именинными пирогами. В сочельники, накануне Рождества и Богоявления, государь слушал в Столовой церковные службы, царские часы, вечерню и всенощное. Кроме того, в Столовой бывали большие земские соборы по важным государственным вопросам. В 1634 г. здесь происходил собор о новом денежном сборе со всего государства на жалованье ратным людям, а в 1642 г. — известный собор по вопросу о принятии под защиту России Азова.
В Панихидной, или Сборной, палате в дни поминовения царей и особ государева семейства давались панихидные столы, древние покормы патриарху, духовным властям и соборянам, что называлось также большими сборами, то есть собранием вообще духовенства, и особенно соборных причтов. Необходимо припомнить, что за этими нечестными столами для духовенства государь, по обычаю, вероятно, очень древнему, пред владыкой (митрополитом, а впоследствии пред патриархом) стоял и из собственных рук угощал его, подносил «кубки и еству». Так, в 1479 г., в день освящения новопостроенного Успенского собора, вел. кн. Иван Васильевич давал митрополиту и всем соборам стол во Средней горнице и во время стола, угощая, стоял перед митрополитом и с сыном Иваном. В Судебнике Ивана Грозного находим следующую статью: «Лета 7067 (1559) апреля в 25 день царь и вел. кн. указал, в который день живет (совершается) большая панихида, митрополит у государя за столом, а государь перед ним стоит, тот день смертною и торговою казнью не казнити никого отнюдь».
В Ответной, или Посольской, палате происходили переговоры бояр с иноземными послами, что вообще называлось ответом. Выражение быть в ответе значило вести переговоры, давать царские ответы, или решения посольских дел. В Ответной палате, подобно как и в Грановитой, устроен был тайник, тайное окошко, из которого государь слушал иногда посольские совещания [162]. В Ответной же палате при царе Алексее Михайловиче, в присутствии боярина князя Юрья Алексеевича Долгорукого, читано Уложение выборным людям всего Московского государства, которые должны были закрепить его своим рукоприкладством.
Из Постельных хором весьма важное значение в царском быту имели Передняя и Комната Теремного дворца, который со второй половины XVII столетия сделался постоянным жилищем царей.
Все бояре, окольничие, думные и ближние люди, по словам Котошихина, обязаны были всякий день являться во дворец рано утром и после обеда в вечерню. Собирались они обыкновенно в Передней, где и дожидались царского выхода. Только одни самые ближние бояре, уждав время, могли входить в Комнату, или собственно кабинет государя. При выходе бояре и прочие чины кланялись государю большим обычаем, то есть в землю, что и называлось бить челом. Государь выходил по обыкновению в тафье или шапке, которой никогда не снимал «против их боярского поклонения». После приема бояр, государь выходил большею частью к обедне в сопровождении всех съехавшихся сановников. После обедни в Передней, а иногда в самой Комнате, начиналось сиденье с бояры, заседание Царской палаты, или Думы, которую составляли без исключения все бояре и окольничие и некоторые из младших чинов, известные под именем думных людей. Заседания почти всегда происходили в присутствии государя, что видно из указов конца XVII столетия. Государь здесь давал суд и расправу, слушал судные дела и челобитные, которые читали пред ним обыкновенно думные дьяки.
В Теремных покоях, именно в государевой Комнате, или в Верхней Золотой, как ее иногда обозначали в отличие от других Золотых палат, происходил в 1660 г., февраля 16-го, знаменитый собор о поступках патриарха Никона. Государь в тот день указал быта у себя в Верхних каменных хоромах, в Верхней Золотой палате, своим государевым богомольцам, митрополитам, архиепископам, епископам, архимандритам, игуменам, протопопам и своего государского синклиту боярам, окольничим и думным людям для своего государева и земского дела. Палата была убрана аксамитами и бархатами золотными и бархатами ж узорчатыми разных цветов и постлана коврами. А как в Золотую палату власти шли, и в то время государь сидел на своем царском месте, а бояре, окольничие и думные люди сидели по левую сторону, по лавкам. А как власти пошли в палату, и государь на своем царском месте встал, а власти, вшед в палату, говорили: достойно; а митрополит Новгородский отпуск совершил; а по совершении отпуска царя благословил, а царь жаловал митрополита к руке, и митрополит царю челом ударил, и царь указал спросить их о спасении, так как светских спрашивал обыкновенно о здоровье. И власти государю за то били челом. Тогда государь сел, а властям велел сесть по лавкам по правую сторону, а иным в скамье; по левую сторону, как сказано, сидел государев синклит. Царь открыл заседание речью. Марта 14-го в той же Золотой палате было вторичное сиденье. Марта 20-го государь сидел о патриаршем обрании, избрании, с третьего часа дня и до десятого в исходе, уже в Средней Золотой палате.
В 1682 г., января 12-го, в Теремных покоях происходил собор об отставке и искоренении местничества. После единогласного утверждения: «Да погибнет в огне Богом ненавистное, враждотворное, братоненавистное и любовь отгоняющее местничество и к тому да не воспомянется во веки!» — все разрядные и случные книги, все просьбы о случаях и записки о местах преданы были огню в Передних сенях (нынешней трапезной) в печи, в присутствии боярина и думного дьяка со стороны гражданской власти и всех митрополитов и архиепископов от власти духовной, которые стояли при этом торжественном сожжении до конца.